С первого дня в ювелирной мастерской стало понятно, что это та работа, которой я буду заниматься всегда. Не ошибусь, если скажу, что это главное дело моей жизни. В нашем ремесле с первых шагов становится ясно, пригоден ты или нет. Если да, то ты будешь создавать шедевры и у тебя будет заработок. Если нет, то даже при гигантских усилиях вряд ли что-то получится.

Всегда нравилось делать что-то сложное, необычное, в простом для меня мало вдохновения. Самым первым изделием было оригинальное кольцо – три в одном. Увидел, что в коллекции Картье есть похожее. Тогда для меня, неопытного мальчика, который учился ювелирному ремеслу в мастерской у родственников, это была целая головоломка. Я её разгадал и подарил украшение сестре.

Я родился в Абхазии. Но в начале 90-х, во время военных событий, вся семья переехала в Сочи. Вот там я впервые увидел, как работают ювелиры, мои родственники. Процесс завораживал. Я сказал, что хочу попробовать, и меня взяли учиться в цех к мастерам, которые посвятили этому делу всю жизнь.

С давних времен мастерству обучались в семейных артелях, ювелиром мог стать только самый способный из сыновей. И тогда, и сейчас довольно сложно попасть в подмастерья к именитому умельцу. Из-за специфики бизнеса и сложных профессиональных требований здесь мало людей со стороны. И сейчас это вполне так, хотя, конечно, люди приходят к этой профессии самые разные и разными путями.

А тогда я подсматривал, как создаёт свои уникальные вещицы мой учитель, гуру, и узнавал понемногу всё больше и больше. Весь наш цех работал в основном на розницу, для оптовых покупателей, производили цепи, кольца, браслеты. Мне всегда хотелось делать эксклюзивные серьёзные вещи. И я делал. Оставался после работы, брал индивидуальные заказы на дом, иногда работал по ночам. Но этот труд приносил удовольствие и первые деньги, которыми я расплачивался за учёбу.

Сегодня стоимость обучения простым вещам типа изготовления цепочки в мастерской у ювелира начинается от 10 тысяч долларов. Но считаю, что ни в одном институте работать руками не научат так хорошо, как на практике. И уж точно я не знаю ни одного учебного заведения, где учат придумывать и создавать эксклюзив.

Вы удивитесь, но процентов восемьдесят мастеров-ювелиров не обучались ни в каких специализированных заведениях. В нашей отрасли такое – норма. Даже при найме на заводы далеко не всегда руководство интересуется профильным образованием. Чаще просто просят сесть и показать, что умеешь. Если ты окончил колледж, вовсе не значит, что ты уже ювелир. У профессионала должны быть опыт и навыки. Сегодня лучшие ювелиры живут и работают в Израиле и Италии. Если представится возможность, я бы с удовольствием поучился месяц-другой в мастерских у Картье. Всегда отслеживаю их коллекции, выписываю оригиналы каталогов и только там черпаю вдохновение. Луи Франсуа Картье всегда отличался от других умением предвидеть моду на многие годы вперед. И это объясняет, почему сегодня люди охотно покупают часы и украшения, сделанные ещё по его старым эскизам.

Итак, сработало сарафанное радио, посыпались заказы, и мы с другом решили открыть собственный цех, как и большинство из тех, с кем я начинал. Но нам нравилось не просто заниматься ремонтом, а разрабатывать уникальные вещи, начиная с бриллиантовой категории, заканчивая рубинами, сапфирами и платиной. Кстати, некоторые клиенты остались со мной с того времени, и я отправляю им заказы уже отсюда. Когда делаешь что-то самозабвенно и с любовью, люди это замечают и ценят…

Через некоторое время мы выросли до того, чтобы открыть торговую галерею в самом центре Сочи, которая, кстати, до сих пор работает. Предлагали изделия только собственного производства. Меня никогда не привлекает ювелирка, которая продаётся в магазинах, она вся одинаковая. Конечно, можно иметь и такие украшения, но пара вещей должны быть уникальными, которые не встретишь нигде.

Чувство ответственности, упорство и настойчивость с детства считаю двигателями на пути к успеху… Я родилась в Казани, но, когда мне было 2 года, мы вместе с мамой переехали в Кировскую область. Закончила районную школу и уехала в Киров учиться. Выбрала платный институт при условии, что на учёбу, жильё и питание буду зарабатывать сама: мама воспитывала меня одна, и на всё это у неё просто не было средств. Итак, в 17 лет я оказалась за кассой в «Данар». Днём училась, ночью работала. Долго так продолжаться, конечно, не могло, стало понятно: нужно всё менять.

Однажды подруга спросила, не хочу ли пойти поработать логистом. Конечно, хочу! Я не знала, что это такое и что надо делать. Но раз позвали, значит, надо идти. Первые три месяца вообще не понимала, что происходит вокруг. Абсолютно не умела строить разговор, о деловом этикете никогда не слышала. Было сложно и страшно, но мне нравилось. И так как характер упёртый, ответственный, а склад ума логический, понемногу стала добиваться результатов в продажах.

Чуть позже – обучать новичков. Я знала, что моими козырями всегда будут опыт работы и личные качества. Так и получилось. Где бы ни работала, везде становилась лидером.

– Вы начинали работу «с низов»? Или сразу сели в кресло замдиректора?

– С низов. В прямом смысле слова. Сначала я мыла пол.

В 2006 году закончила экономический факультет в родном ВятГСХА. Начала работать в оптике маркетологом. В то время поняла, что у меня мало знаний. В течение трёх лет училась рекламе, маркетингу, PR, подбору персонала.

Одновременно поступила в аспирантуру, преподавала маркетинг, писала научные статьи, выпускала методические пособия, а затем поймала себя на мысли: мой характер и темперамент противоречат работе в госучреждении. После декретного отпуска в 2010 году уже не вышла на работу в академию. Хотя до сих пор с теплотой вспоминаю коллектив кафедры и опыт преподавания. Наверное, поэтому раз в год, в декабре, прихожу читать лекцию по стратегическому маркетингу в ВятГУ.

– Стойте! Вы еще и оптометрист?

– Да, это специалист, который имеет право проверять зрение населению с 14 лет. Врач с высшим образованием может лечить, а оптометрист – подбирать очки и линзы. Такой подход к работе – уже сложившаяся мировая практика, но Россия отстаёт в этом плане, и сегодня многим врачам приходится переучиваться, чтобы иметь навыки подбора очков и контактных линз.

Более того, я сама надеваю халат и встаю за «станок», чтобы изготовить очки: делаю разметку на линзах, на современном оборудовании в лаборатории их обтачиваю и собираю очки как конструктор.

В Школе медицинской оптики и оптометрии таких выпускников, как я, называют «плеядой детей оптиков» – бизнесменов, которые в 90-е начинали этот бизнес.

Почему я оказался в Кировской области? Я перешёл на работу в этот регион, возглавив филиал компании МТС, после трёх лет работы в МТС Амурской области. Это уже пятый регион, где я работаю. Когда меня спрашивают: «Откуда ты?», я не знаю, что ответить – откуда я родом или откуда я приехал в последний раз…