Виталик с Василисой неторопливо шагали к дому, время от времени уклоняясь от малышни, норовящей броситься прямо под ноги пешеходам. Ничего не замечающие вокруг себя дети разыгрались в снежки до такой степени, что наверняка если бы дед Мороз пожелал спуститься с небес перед ними в эту самую минуту на санях в оленьей упряжке, и то не смог бы отвлечь детей от любимой зимней забавы.
Василиса радовалась снегопаду не меньше детворы, пусть в снежки она не успела поиграть, но на протяжении всего пути охотно подставляла лицо падающему снегу. Ловила снежинки не только губами, но даже ресницами. Чтобы потом, часто-часто моргая стряхивать их на щёки. Виталик лишь снисходительно качал головой и изредка закатывал глаза, взирая на такое ребячество.
Друзья не успели свернуть в родной для них двор, как рядом затормозила незнакомая тёмная машина, сопроводив своё появление парой резких коротких сигналов. Виталик внезапно остановился, удерживая Василису за руку. Девушка замешкалась и, по инерции двигаясь вперёд, неловко завалилась, из-за чего заснеженный тротуар серьёзно угрожал преждевременной встречей с неповинным носом. Но твёрдая рука Вита удержала подругу, а Василиса не сдержала облегчённого вздоха и сдавленно прошептала «Спасибо».
В ответ Виталик неожиданно выругался. Василиса недоуменно взирала на парня, смаргивая крупные снежинки, застилающие глаза. Из тёмной машины вышел мужчина, показавшийся ей знакомым. Пока девушка часто моргала и щурила глаза, пытаясь разглядеть приближающегося к ним человека, Виталик сыпал ругательствами, при этом излишне сильно сжимая руку подруги.
— Полегче Вит, ты Василиске сейчас руку сломаешь, - раздался знакомый мужской тембр, в котором девушка без труда узнала отца Виталика. Опомнившись, парень моментально ослабил хватку на девичьей руке, в ответ она лишь облегчённо улыбнулась, смаргивая с ресниц не только падающие снежинки, но и проступившие от боли слёзы.
— Хотел встретить вас возле школы, но не успел. Повсюду пробки из-за снегопада, - объяснил своё появление отец Витальки.
— Здравствуйте Арсений Борисович, - Василиса поспешила исправить их с другом невежество.
— И тебе не хворать, - ответил мужчина, бросив на девушку лишь мимолётный взгляд, и тут же обратился к сыну, - Виталик, я за тобой. Садись в машину.
— Я никуда с тобой не поеду, - Вит неожиданно резко возразил отцу, - к тому же у меня тренировка скоро и Ли́су надо до дома довести.
Василисе стало неловко от внезапной грубости друга, и она поторопилась вмешаться:
— Не говори ерунды Вит, я прекрасно доберусь сама. До дома уже рукой подать.
Но старший из мужчин внезапно согласился с младшим:
— Ты прав, девочку довезём до подъезда. Садитесь оба в машину, живо.
Голос Арсения Борисовича приобрёл характерный повелительный тон, услышав который редкий человек осмелиться возразить. Вот и ребята, мгновенно осознав, что спорить мужчина с ними не намерен, без лишних нареканий послушно загрузились в автомобиль. Но по пути Виталик всё равно не выдержал и дерзко высказал отцу:
— Можешь сильно не стараться, своё решение я не изменю.
Василиса лишь растерянно взирала на молодого парня, лицо которого стало неожиданно злым, черты заострились, делая его похожим на хищника. Что для девушки было в новинку, ибо в её присутствии выражение лица друга почти всегда оставалось благодушным. Поэтому, несмотря на то, что ничего не понимала в происходящем, Лиса решила повнимательнее присмотреться к Виталику. Потому что теперь начала понимать, что её лучший друг совсем не так прост, как ей казалось изначально. Их неожиданная затяжная ссора, ревность парня к новой подруге, резкое отношение к родному отцу, который вряд ли заслужил подобное, – всё это характеризовало Витальку отнюдь не с положительной стороны. Но вместе с тем Василиса не торопилась вешать ярлык «плохого парня» на нежно обожаемого друга.
Пуститься в дальнейшие размышления девушка не успела, так как машина резко затормозила у родного для неё подъезда и не терпящий возражений начальственный голос произнёс:
— Выходи Василиса и смотри под ноги.
В ответ девушка лишь пробормотала «До свидания» и поспешила скрыться в родном подъезде. Всё же за последний год она отвыкла от бесцеремонной и властной манеры общения Арсения Борисовича. Теперь не удивительно, что Виталик частенько воспринимает родного отца в штыки. Если вместо общепринятых выражений «здравствуйте и до свидания», «доброе утро и спокойной ночи», слышать только лишь «сидеть, лежать, молчать» – есть от чего раздражаться.
Поднявшись в квартиру, Василиса посетовала, что обедать, как и делать уроки, вновь придётся в одиночестве. Но запретив себе унывать, девушка занялась привычными делами. Она достаточно переживала во время их недавней ссоры с Виталиком, чтобы опять расстраиваться из-за такого пустяка, как внезапное отсутствие парня. «Он же не моя личная собачка, чтобы всякий раз находится рядом, и скрашивать моё одиночество», - выговаривала сама себе Ли́са. Чтобы тут же возразить: «Мы только начали заново нормально общаться, а взрослые тут как тут норовят встрять со своими проблемами». Так и не сумев отрешиться от навязчивых мыслей о друге Василисе пришлось приложить значительные усилия, чтобы ответственно выполнить школьные задания, не забывая о мелких домашних делах. Личные переживания — это конечно важно, но сердить маму, по совместительству учительницу – себе дороже.
Встретив родительницу, девушка привычно поставила разогреваться ужин, и споро накрыла на стол, расставляя тарелки и столовые приборы. Во время еды Василиса, не сдержав любопытства поинтересовалась:
— Мам, ты не знаешь, из-за чего у Виталика конфликт с его отцом?
— С чего ты это взяла Ли́са? – удивилась Елена Тимофеевна, подняв брови ко лбу.
— Мы сегодня встретили Арсения Борисовича…, - девушка задумалась, воскрешая в памяти недавнюю встречу.
— И-и? - напомнила о себе мама.
— Извини, задумалась, - Ли́са поспешила исправиться, - я никогда раньше не видела Вита настолько сердитым, если не сказать злым.
— Злой Виталик, это что-то новое, - согласилась Елена Тимофеевна. – Но ты уверена, что тебе не показалось? Возможно это обычная размолвка между детьми и родителями, как это зачастую происходит.
— Нет мам, не показалось. Последнее время он какой-то скрытный. Толком ничего не рассказывает, даже если спрашиваю. Ума не приложу – что не так, - жаловалась она матери. Всё-таки у беспокойной девушки «наболело».
— Я ничего необычного в его поведении не заметила, кроме вашей недавней ссоры, разумеется. Но если хочешь, я поговорю с Олей, возможно, ей больше известно о происходящем с Виталькой, - участливо предложила Елена Тимофеевна.
— Даже не знаю мама, удобно ли это? – Василиса засомневалась. Не получится ли так, что она специально вроде как вынюхивает подробности за спиной у друга. Они только-только помирились и будет совсем обидно, если из-за чрезмерного любопытства и несдержанности с её стороны лучшие друзья вновь разругаются. Виталик достаточно упрекал девушку в том, что она мало беспокоится о его чувствах, обвиняя в излишней эгоистичности. Поэтому завязав морским узлом своё любопытство и тревогу, она сама ответила на заданный ею же вопрос:
— Лучше не стоит мама. Одно дело если бы ты знала что-то или сама заметила. Но я не хочу, чтобы тётя Оля передала ваш разговор Виту и у него появится новый повод поссориться со мной.
— Как знаешь дочка. Но ты имей ввиду, что я могу попросить Олю сохранить разговор втайне от сына. Ведь ты просто беспокоишься о друге, а не пытаешься вызнать его подноготную. В этом нет ничего предосудительного, на мой взгляд, - здраво рассуждала мама девушки.
Но Василиса отчего-то чувствовала сомнение. Тревожный червячок внутри неё подтачивал уверенность девушки, не давая окончательно решиться влезть в личную жизнь друга, привлекая его мать. Как будто неправильно это.
Василиса задумалась, ведя внутренний диалог со своей совестью. «Может ли быть так, что мама рассуждает с позиции родителя? Ведь для матерей и отцов это нормально интересоваться и контролировать жизнь родных детей. Но я для Виталика друг. Позволительно ли друзьям за спиной друг у друга проворачивать подобные вещи? Хм, может стоит поставить себя на его место, как учит мама. Чтобы я чувствовала, случись Витальке тайком секретничать с моей родительницей обо мне же? Нет. Мне это точно не понравится, значит и ему тоже.
