Дверь снова хлопнула, провожая ещё одного участника семейных разборок. Но через непродолжительное время дверь вновь открылась и закрылась, и девушка уже по изменившейся ауре вокруг, по едва доносившемуся запаху даже через заложенный от плача нос, ждала, когда перед ней появится родное и любимое мужское лицо так похожее внешне на бывшего лучшего друга, но вместе с тем абсолютно другое. Другое в своей решимости, во внутреннем стержне, в отсутствии страха перед ответственностью, в преувеличенной, но милой заботе, внушающее уверенность, дарующее покой и обещающее страсть. Отец и сын так похожи, но вместе с тем разнятся как день и ночь. Никогда к Виталику она не испытывала и тысячной доли того, что чувствует рядом с Арсеном. Почему она должна просить прощения за то, в чём совершенно нет её вины? Не давая девичьим мыслям разогнаться в ошибочном направлении, Арсений потянул девушку за плечи, поднимая вверх и утягивая за собой:

— Поехали домой, лисичка. Тебе нужно хорошенько выспаться.

Она и не думала возражать. Недопитый чай одиноко остывал в кружке на обеденном столе в опустевшей кухне.

Медовый месяц влюблённые проводили в солнечной Италии. Все, о чём мечтала девушка, сбылось. Каждое утро она просыпалась подмышкой у потрясающего мужчины, вдыхая его запах, его нежность, его силу. После пылкого исполнения супружеских обязанностей, она могла лежать на песке и смотреть в синий небосвод, на море соперничающее с небом по интенсивности синевы, на слепящее до болезненной рези в глазах солнце. Которое слепило так остро, но было любимо достаточно сильно, чтобы раз за разом возвращаться взглядом к нему и подвергать себя этой мучительной, но желанной пытке.

После экзаменов и свадебной суеты душа и тело Ли́сы молили о покое, а новоиспечённый супруг молил о медовом месяце. Оба желания благополучно соединились под итальянским небом.

Предсвадебную организацию, хвала небесам, Ли́са удачно спихнула на маму и Алину. Мама занималась подготовкой торжественного вечера, Алинка же была ответственной за девичник. По правде говоря, Арсений жутко ревновал и переживал по поводу лисичкиного девичника. По мере приближения даты мужчина перестал выходить из состояния бесконечно раздражения и неконтролируемого бешенства, хотя исправно продолжал оплачивать все счета, пересылаемые Алинкой. Ли́са впечатлилась, сделала выводы и как примерная жена не смела сердить любимого мужа.

В день «икс» она приехала в квартиру Алины, которая с высочайшего дозволения родителей уже проживала одна. Раздача подарков, обмен сплетнями и поздравлениями предполагался здесь, с последующим рандеву по ночным увеселительным заведениям города по составленному Алинкой графику. Поприветствовав подруг и поблагодарив за подарки, выпив полбокала шипучего вина, увлёкшись болтовнёй, спустя какой-то час Ли́са получила примерно миллион сообщений и не меньшее количество звонков от ревнивца, который судя по голосу, еле-еле держал себя в руках. Бессчётное число раз извинившись перед подругами за себя и своего ревнивого собственника-мужа, Ли́са от греха подальше вернулась домой, и дальнейшее гуляние прошло без виновницы торжества. Хорошо, что подруги не сильно возмущались её побегу, утешившись тем, что весь запланированный праздник оплачен и присутствие на нём невесты по совместительству жены было желательным, но вовсе не обязательным. Ревнивец по достоинству оценил широкий жест молодой супруги и со всей рьяностью и старанием отблагодарил её в спальне.

Зато торжественный вечер, организованный мамой Ли́сы, проходивший в роскошном и помпезном ресторане не менее шикарной гостиницы их города, молодожёны отсидели до конца. Свадебного платья у молодой жены не было. Что целиком и полностью соответствовало её предпочтению. Вместо платья Ли́са удивила всех белоснежным брючным костюмом с зауженными к низу брюками длиной чуть выше щиколотки и двубортным пиджаком с топом без бретелей выгодно очерчивающим приподнятую зону декольте. Увидев жену без пиджака Арсений без малейшего промедления затащил искусительницу в туалетную комнату и наглядно продемонстрировал насколько он впечатлён произведённым эффектом свадебного наряда.

Ли́са до сих пор при воспоминании об этой шалости моментально покрывалась красными пятнами, но ни капли не жалела.

С родными до сих пор всё было сложно. Мама не простила дочери обман, что так долго скрывала имя своего избранника.

— Разве я тебе что-то запрещала Ли́са? Ты взрослая совершеннолетняя девушка, уходила, когда хотела и возвращалась в любое время. Единственным условием было сообщать обо всём заранее. И что? Своим обманом выходит ты отблагодарила меня?

Елена Тимофеевна искренно негодовала, и Василиса покорно сносила заслуженные упрёки. А что ещё оставалось? Мама, как ни крути, была права. Но положа руку на сердце, девушка была уверена, что повернись время вспять, она всё равно поступила бы точно также. Ну не было в ней должного мужества честно и открыто заявить матери, что её единственная и любимая дочь крутит шашни с бывшим мужем подруги. Да такое специально не придумаешь! Хорошо ещё, что Елена Тимофеевна не опустилась до банального игнора дочери, подчёркнуто вежливо общалась, добровольно и охотно помогала со свадьбой, но до прежней теплоты между матерью и дочерью было очень далеко.

С Виталиком дела обстояли и того хуже, он почтил своим визитом их свадебное мероприятие, но от разговоров с Ли́сой и отцом демонстративно уклонялся. Скорей всего он бы и вовсе не пришёл на банкет, если бы не отцовское воспитание. Арсений не удержался и однажды хорошенько «проучил» зарвавшегося сыночка по старинке, поставленным хуком в челюсть, при чём не одним. Теперь уже как муж, Арсений стребовал сатисфакции за каждое лисичкино страдание по вине дурака-Виталика. Сын получил по заслугам, хотя и отец пропустил пару ударов. Но на торжестве оба выглядели безупречно, не сверкая синяками и ссадинами. Впоследствии Арсений безапелляционно заявил, что бегать за сыном не собирается, и когда Вит созреет, то наверняка придёт сам, Ли́са же была абсолютно согласна с мнением мужа.

Сейчас после сытного обеда девушка лежала в номере распластавшись на кровати в виде морской звезды и полудремала. Арсений по её настоянию отправился в кафетерий за рожком фисташкового мороженого. Девушка изредка шевелила пальцами ног, разгоняя по телу блаженную негу. Полдня купания, загорания, дуракаваляния, подкреплённые поглощением изумительных лакомств, особенно в компании повеселевшего, загоревшего любимого мужа возносили Ли́су на блаженные райские облака! Вдруг резкая тошнота и болезненный спазм скрутили желудок, в глазах потемнело, а на коже проступил холодный пот, руки мелко и противно затряслись.

«Неужели я умудрилась отравиться?» - ужаснулась Ли́са, но развить мысль не успела, ибо через секунду уже обнимала унитаз, прощаясь и с вкусным обедом, и десертом, и заранее с мороженым, которое с минуты на минуту должен принести Арсений. Дверь в номер издала характерный щелчок, а Ли́са издала характерные звуки, содрогаясь в очередном отвратительном спазме.

— Лисичка, что произошло? – ожидаемо ответа мужчина не услышал, так как девушка едва держалась, стоя на коленях. Арсен заботливо отвёл волосы от лица, давая ей возможность опереться дополнительно на руки.

Когда всё было кончено и желудок полностью опустошился, муж отнёс на руках дрожащую и ослабленную девушку и уложил в постель.

— Вызвать доктора? – его ладонь померила температуру лба. – Жара нет. Неужели отравилась?

— Не спрашивай, сама не знаю, - жалобный стон в ответ.

Взяв воду из мини-холодильника, перелив для удобства в стакан, он сел подле Ли́сы и, приподняв девушку, помог ей напиться.

— Милая, - он окинул задумчивым взглядом бледную как полотно жену, - возможно, ты беременна.

И это был не вопрос.

Ли́са нахмурилась, припоминая цикл. Но разве так сходу вспомнишь? Когда голова кружиться, тошнит, а тело бьёт ознобом.

— Не знаю, не помню сколько дней прошло после последних месячных, - она попыталась забраться повыше на подушки, но была остановлена сильными руками, удержавшими за плечи.