… а затем меня освободили люди Тимура, с которым папа был дружен.

– Может, и пойму, но… Боже мой, неужели все это из-за какого-то клочка земли на Урале? – повышаю голос, и отец прижимает палец к губам. – Прости, я потише буду. Пап, я там даже не была. Почему ты не продал ту землю? Мы бы и сами тогда копейки не считали, и не боялись бы собственной тени.

– Детка, это невозможно, – разводит папа руками. – Тот клочок земли, как ты выразилась, золотая жила. И всем выгодно, что она у меня находится во владении – я ничего не добываю, и владею землей лишь по бумагам. Но если бы я выставил ее на торги…

Началась бы война, да.

И каждый бы хотел забрать землю себе. А пострадали бы мы.

Итак-то, находились наглые и борзые – те, что похитили меня, требуя отдать им либо наши несуществующие богатства, либо землю.

Землю, которую Тимур прибрал к рукам, обещая отцу защитить меня.

– Сегодня к нам приедет Ратмир, – заявляет Тимур, когда я приезжаю домой.

– Твой сын? Замечательно, – улыбаюсь мужу, внутри виной терзаясь за вранье. – Наконец-то я с ним познакомлюсь! Тимур, ты давно должен был пригласить мальчика к нам.

– Он не мальчик, Вика. Он старше тебя, и я Ратмира не приглашал. Да не суетись ты, – не выдерживает муж. – Отец настоял, чтобы я пригласил «мальчика» на ужин.

Хм, тогда понятно. Своего отца – Давида – муж уважает, и боится. Несмотря на преклонный возраст, рука у Давида до сих пор тяжелая, а ум острый.

Пойдешь поперек его решения, и вычеркнет из завещания.

– Давид Расулович тоже будет? – тормошу мужа, недовольного встречей с сыном. – Тимур? Я, наверное, сама что-нибудь приготовлю. Ты не знаешь, что любит Ратмир?

– Понятия не имею. Делай что хочешь, – бросает Тимур, и поднимается на второй этаж.

Хорошо хоть про клинику не спросил, которую я банально прогуляла.

Тимур не любит, когда я готовлю – не по статусу. Но на кухне мне спокойнее: там все под контролем, и я точно знаю, каков будет результат.

Этим я и занимаюсь следующие два часа – с упоением готовлю ужин, выбросив из головы все проблемы. Из нирваны меня вырывает звонок в дверь.

– Тимур, – кричу, облокотившись о перила. – Спускайся.

Отряхиваю руки, улыбаюсь вежливо – именно так, как положено гостеприимной хозяйке, и открываю дверь.

А затем застываю в ужасе.

– Ты… ты что здесь делаешь? – выхожу на улицу, и захлопываю за собой дверь, к которой спиной прижимаюсь.

И смотрю на него – на Рустама.

С которым ночь провела.

Выследил меня? И теперь… Боже, что теперь будет?

– Какая встреча, – улыбается парень, и не понять – искренне ли встрече рад, или издевается. – Ты мне не рада?

Дверь толкает в спину – муж сейчас выйдет на улицу, и все узнает. Узнает, и убьет меня.

– Ты почему на улице? – Тимур становится рядом, и неприветливо хмурится на визитера.

Рустам не на крыльце стоит, а на земле, но почему-то я все-равно снизу-вверх на него гляжу, и вспоминаю.

– Здравствуй, Ратмир, – наконец, кивает Тимур.

А мне дурно становится.

Хотя куда уж хуже?!

Ратмир, не Рустам. Неужели я изменила мужу с его собственным сыном?

Парень разглядывает меня беспардонно – также, как и в прошлую нашу встречу. Стоит, словно к броску готовится – и волнительно, и страшно.

– Ну здравствуй, мачеха, – Ратмир улыбается, но радость эта наигранная. – Может, представишься?

– Вика.

– Вика, – он снова пробует мое имя на вкус.

Как и тогда – в прошлую нашу встречу.

Которую я до сих пор не могу забыть. Вовек не сотру из памяти.

– Рад знакомству, – он, наконец, подходит, и небрежно кивает моему мужу.

Который ничего не понял.

– Поздравляю со свадьбой, прости что припозднился с этим, – Ратмир пожимает руку Тимура, а я все жду, когда он расскажет обо мне то, что разрушит мою жизнь. – Жаль, вы на праздник меня не позвали.

– Мы и сейчас тебя не звали, – Тимур не торопится приглашать Ратмира в дом. – Если бы не отец, я бы тебя и на порог не пустил.

– Теплые семейные отношения, как я по ним скучал, – парень смеется, но смотрит не на своего отца, а на меня – впитывает взглядом мою испуганную бледность, и меня то в жар, то в холод бросает от его глаз. – Есть разговор, и впустить меня придется.

Тимур сторонится, и кивает на вход.

Разговор… сердце бьется как сумасшедшее, и я бросаюсь за Тимуром и Ратмиром, чтобы помешать этому разговору.

Который испортит все.

В спорт я пришел, чтобы сбросить агрессию, выместить злость на противнике. Казалось, это идеальный способ.

Ошибался.

На ринге нужны выдержка и хладнокровие, которым я так и не научился.

– Кобра, что ты вытанцовываешь, как на дискотеке, – Карим, мой тренер орет, не сдерживаясь в выражениях. – Хватит подставляться! Защита… ну, давай…

Оканчиваю один из боев – как всегда, нокаутом, и протираю лицо полотенцем.

Опять скулы в кровь.

– Ты голову свою дурную когда защищать научишься? – шипит тренер, и прикладывает лед к горящему лицу. – Скоро бой за титул, афиши будут делать. Фотосессии и интервью, а ты на бомжа распоследнего похож.

– Заживет, – с наслаждением отпиваю холодную минералку. – Мне пора, тренер.

– Куда тебе пора? А разбор боя?

– Да знаю я, где накосячил, можете лишний раз не напоминать, – отмахиваюсь, и направляюсь к душевой. – Правая рука слабая, защита хромает. Зато в нападении я лучший!

Карим лишь головой качает и, скорее всего, мечтает выдрать меня, как в детстве бывало.

А мне и правда пора.

Интересно, она дома? Будет забавно, если «мачеха» откроет мне дверь.

… открыла.

И теперь бежит за нами с отцом, с колотящимся сердцем, стук которого и за пять шагов слышно.

– Итак, что за разговор? – как всегда нелюбезно спрашивает отец. – Говори, и проваливай.

– Был бы я с дедом, ты был бы куда более приветлив, не так ли? – смеюсь ему в лицо. – Может, хоть присесть предложишь? Тогда и поговорим.

– Я пасту приготовила, – испуганным голосом вклинивается в нашу пикировку Вика. – Все разговоры потом, хорошо?

– Вика, иди наверх!

– Тимур, позволь мне познакомиться с твоим сыном, – она так ласково гладит отца по руке, что смотреть противно. И неприятно. – Иди в гостиную, остынь, выпей. А… Ратмир, – Вика бросает на меня короткий взгляд, – помоет руки на кухне, и присоединится к тебе. Поужинаем, и пообщаетесь.

Угу, понятно. Наедине нас с отцом оставлять не хочет.

Думает, что хитрая.

Дурочка.

– Ратмир, идемте со мной, – Вика хватает мою руку, и тащит на кухню. – Милый, иди в гостиную, мы скоро придем.

И ведь не боится, что отец поймет странность происходящего.

Или боится чего-то другого гораздо больше.

– Так соскучилась по мне, что не терпится наедине остаться? – едва вы остаемся наедине, в тиши просторной и светлой кухни, прижимаю девчонку к стене, и взглядом, и руками прикасаясь к ее коже – светлой и нежной. – Покажи, как рада меня видеть!

– Ты с ума сошел? – шипит, как дикая кошка, ногтями в предплечье вцепилась почти до крови. – Ты… ты его сын!

– Дошло? Долго как-то.

Жду, что она скандал продолжит. Что пощечину влепит. Не совсем ведь дура, понимает, что раз я ей Рустамом назвался – значит знал, кто она.

И два плюс два сложит. Что не случайная то была встреча.

Но Вика не кричит, в истерике не бьется. Она лишь смотрит на меня, а в глазах ядовитая обида разлита, как мертвое море, в котором я тону.

Захлебываюсь.

И чувствую себя самым последним ничтожеством.

– Отец знает, кого в жены взял? Или у вас свободные отношения? – спрашиваю, чтобы сбросить непонятно откуда взявшийся груз вины с сердца.

Я ведь не заставлял ее мужу изменять.

Сама согласилась, и удовольствие получила немалое. Я ведь помню…