Мими вышла под ночное небо. Она часто задерживается допоздна. Мо не бурбулирует на её отсутствие в постели, он сам ложится хорошо за полночь. Пока не до утех… Чиль, талантливая помощница и начинающий маг, уже наверное смотрит пятый сон, держать её возле себя постоянно Мими смысла не видит. Иногда, когда идёт длительная и непрерывная алхимическая трансформация, продолжительный опыт или подготовка нужных ингредиентов, то ладно. А просто так, сидеть рядом, когда она залипает в микроскоп — какой толк? Хотя Чиль порывается бдить вместе, и в любом случае, пока не наведёт в лаборатории идеальный порядок, не уйдёт. Хорошая она…

Мими привалилась к шелковистому боку Маси. Та сразу же послала ей волну любви и тепла, и мягко заурчала. Она уже так может. И транслировать эмоции, и мурчать, успокаивающе и ободряюще одновременно. Её костянка постоянно рядом. Поначалу Головастик таскал за собой всю троицу по лесу, знакомил, обучал тому, что сам знал и помнил, а потом Мася уже оставалась только возле неё. Охраняла… Хотя тут безопасно. Не абсолютно, но безопасней, чем где-либо, если брать в расчёт, что этот лес — дикий.

Костянки брата и Безухого промышляют в лесу, помогают, охраняют, служат "перевозкой" и "минёрами", первыми суются в опасные места. Костянкам не просто. Это удивительному Головастику и тут еду удаётся достать, кажется, он вообще может жрать хоть камни, хоть дерево, хоть кристаллидов, а вот их петам голодно. Однако, как и подавляющее большинство насекомых, костянки могут голодать очень и очень долго, причём без потери качеств. Так что, потерпят… Заодно выясним предел стойкости в этом аспекте, так сказал Мо, и… это мудро, хотя и довольно жестко.

Да, не легко, Мими вздохнула, прянув ушами и потёрлась об Масю, но интересно и увлекательно. А главное — необходимо! Грабёж под предводительством Господина Мо идёт полным ходом. С раннего утра до поздней ночи. Она не слишком вникает в тонкости, у неё своя "битва за урожай". И сама Мими не в накладе, Ушедшие шепчут ей в ушки разные ништяки, и уже нашептали на три эрга, да плюс на магическую способность-помощник, которая позволяет усиливать и сконцентрировать в растворе нужные элементы за счёт менее полезных или вовсе не нужных. Отличное умение для алхимика. Что-то подобное есть и у Мо, называется — синтез. Она назвала свой не слишком оригинально, но точно по сути — концентрат.

И Чиль Ушедшие не обделяют. Может, в абсолютном исчислении даже побольше, чем Мими. Ну так, она только в начале пути, а начинать всегда проще…

Да, всё бы хорошо и местами отлично, но как же решить проблему?!

— Что замедляет больше всего кристаллида? — вновь задала себе вполголоса вопрос принцесса. И вновь ответила: очевидно — электричество…

И это именно так. Самый действенный способ повлиять на кристаллида, а точнее, на подавляющее большинство им известных — электроудар. Именно им кристаллиды больше всего любят швыряться. Ещё звук, температура, кислоты, воздушные волны и чистое физическое воздействие. Но всё это может повредить, убить, но никак не "отключить". А электроудар, зачастую, делает именно это.

— Но чёрные шары сами генерирую электропотенциал! — фыркнула Мими. Мася тут же встрепенулась, уловив раздражение хозяйки.

— Спокойно, девочка, спокойно… — погладила она её панцирь, — Всё хорошо…

Мими ещё долго сидела, наслаждаясь звёздным небом, завораживающим ночным кристаллидовым лесом, его тихим перезвоном и призрачными разноцветными тенями и бледными отблесками в лучах Сестёр.

— Как красиво… — вымолвила она. И через какое-то время добавила задумчиво:

— Электричество, минеральная составляющая раствора, энергот Мо… Истина где-то рядом…

— Да-авай!

Крук дернул рычаг и монструозная установка, классический требушет, коим он, по сути, и являлся, рассекая со свистом воздух зашвырнул огромную блесну метров на триста пятьдесят в ослепительно белое песчаное море Теллура.

— Хорошо пошла! — улыбнулся узкими губами розовый чебуратор, удовлетворённо блеснув черными стёклами гогглов, наблюдая гулкий шлепок и яркий фонтан песка на месте приземления.

— Да-авай! — вновь скомандовал я, махнув рукой.

Крук дернул уже другой рычаг, и большой барабан стал неторопливо, но уверенно наматывать трос, сплетённый из "проволочника" — очень прикольного кристаллида, как раз и состоящего из очень длинных тонких плетей. Самое ценное в нём было то, что помимо длины проволочник обладал изрядной прочностью, но что более важно, был диэлектриком. То бишь, не пропускал через себя электричество. За трос было прикреплено обточенное веретенообразное толстое двухметровое бревно-блесна.

Чем мы тут занимались? А занимались мы тут, на пологом удобном бережке, весьма важным делом — рыбалкой! Удили, так сказать, очень ценного Песчаного Чёрта! По крайней мере иных "карасей" в этом "пруду" нам пока не попадалось.

Метр за метром, иногда чуть зарываясь, иногда подскакивая, не сразу подобрали оптимальную скорость проводки, блесна "плывёт" к берегу. Она активно плюхала, шуршала и ещё вдобавок позвякивала, создавая невыносимо соблазнительный звуки для хищника, полагающегося на шум и вибрацию. Песчаный Чёрт очень любил такие вкусные колебания и пропустить, если кто-то из них находился неподалёку, просто был не в состоянии…

Блесна протащилась уже метров двести, когда в фонтане ярких песчинок из глубины выскочило огромное сегментированное тело и, раззявив крестообразную пасть, вцепилось в конец блесны.

— Ух какой самец! — восторженно воскликнул Крук.

— С икрой поди! — согласился я.

Этот Песчаный Чёрт и вправду был хорош. Таких нам ещё не попадалось. Навскидку метров пятнадцать и толщиной больше метра. Ну так и блесну мы сегодня кидаем самую большую, из тех, что у нас есть. В первый раз, кстати. До этого использовали полуметровую, а затем — метровую. Сегодня решили закинуть самую крупную, да подальше.

— Не ушел бы, — обеспокоенно потёр лысину Бобо.

На его фиолетовом лице очень брутально смотрелись очки-капли ярко-оранжевого цвета. Мы тут все в солнечных очках щеголяем, разного фасона и цвета, ибо смотреть на сияющую поверхность песчаного моря Теллура без них невозможно.

— Хорошо сел, надёжно, четверть блесны точно заглотил! — отмахнулся Крук. Мы специально делали бревно конусом, чтобы хищнику было удобней хватать.

Чёрт попытался уйти на глубину, но Крук, уже поднаторевший в этом деле, сидя в кресле оператора шустро стал юзать рычагами, компенсируя рывки и нырки добычи.

— Ку-да!? Шалишь! — азартно выкрикивал он, подтягивая Чёрта к берегу, — Иди к папе! К папе!!!

Как и обычно, когда не удавалось затянуть добычу в глубину, Чёрт стал гвоздить в "жертву" электроразрядами. Но бревну, сами понимаете, от этого ни жарко, ни холодно. Каскады искр и хлопки дуговых разрядов посыпались один за другим…

— Ну-ну, ну-ну… — чутко двигая рычагами, то отпуская трос, то подтягивая, хохотнул Крук.

Нередко в сильном озлоблении, когда добыча не сдавалась, Песчаные Чёрти начинали втыкать в "добычу" свои коленчатые хлысты-гарпуны! Иногда засаживая их так крепко, что выдернуть уже не могли, чем только делали своё положение ещё более печальным.

И вообще, Чёрт — из тех созданий, что настолько же голодны и жадны, насколько тупы! Даже когда их выволакивают на берег, в лучшем случае один из десяти соизволяет отпустить блесну. Но это ему уже не помогает. Ибо рядом с "удочкой" и рыбаком находится шустрая команда поддержки…

Сейчас! — выкрикнул Крук, давая газу магомотору, крутящему барабан.

В облаке песчинок с громким шлепком на берег выскочил Чёрт, так и не сподобившийся отпустить болванку! Два слитных выстрела из гарпунных пушек, стоящих по бокам, пробили тяжелыми бронзовыми стрелами тело хищника, и тут же лебёдки дали задний ход и растянули ничего не успевшего сообразить Чёрта в "струнку". Бобо, облачённый в полный доспех, ловко, но не суетливо подскочил к морде Чёрта и, сурово размахнувшись, огромным молотом охреначил того по голове.