Теперь настала очередь Дезмонда молчать. После долгой паузы, Иса продолжила:

- Когда мы с ним встретились, это было безумие. Была страсть, которой было невозможно противостоять. И мне казалось, что он – тот человек, который создан для меня. Я так много раз понимала, что ошиблась… И так много раз пыталась поверить ещё раз… Мне кажется, что теперь я не могу чувствовать уже вообще ничего. Ни ненависти, ни любви. И последнее, что мне нужно сейчас, это новый безумный роман. С мужчиной, для которого долг, идеалы и благо человечества, всегда будут важнее любой любви.

Дезмонд молчал. Так долго, что Иса уже начинала сомневаться, скажет ли он вообще что-нибудь.

- Этот дом – его? – вдруг спросил он.

Иса вздохнула, в который раз поражаясь тому, что оказывается для мужчин важнее всего.

- Нет, - сказала она. – И я не думаю, что он когда-нибудь ещё сюда прийдёт. А если он вернётся, то уйду я.

- Хорошо.

Не сказав больше ни слова, Дезмонд развернулся и вошёл в комнату.

Когда Иса решилась последовать его примеру, в квартире не было уже никого.

- Ренгар не справился.

Ахмиус, сидевший за круглым столиком в полумраке бара, вскинулся и с удивлением поглядел на девушку, которая присаживалась на стул напротив него.

Ардис в этот раз не стала тратить время на создание разнообразия. Она была такой же невысокой, как два дня назад в тронном зале Первого Лорда. Формы её стали немного пышнее, так что добрая половина бара оглядывалась ей вслед.

Ахмиуса такой тип женщин никогда не привлекал. Он вообще не любил временных связей и за всю свою жизнь влюбился только раз. Тысячу лет назад.

- Очевидно, я должен спросить, выжил ли он?

В человеческий мир Ахмиус всегда приходил в одном и том же теле. У него были чёрные волосы, карие глаза и довольно аккуратное лицо. Любая, что встретила бы его здесь, была бы поражена, узнав, как он выглядит на самом деле. Когда возвращается домой. Он был урождённым аристократом, и не пренебрегал вниманием к одежде, но мода планеты, на которой им предстояло выполнять поручение господина, ставила его в тупик. Из всего великолепия мужских одеяний от адамантитовых доспехов до великолепных камзолов из чёрного бархата, на Земле не носили ничего. Скрепя сердце Ахмиус воплотил себе простое чёрное пальто и надеялся, что в нём сольётся с толпой. Этого не произошло. Толи в его лице было что ли не то, толи внимание привлекала длинна волос, лёгкой волной падавших на плечи – к своему неудовольствию он обнаружил, что привлекает к себе столько же внимания, сколько и Ардис.

- Он выжил, - проговорила собеседница, подавая официантке знак принести бокал вина. В голосе её Ахмиусу почудилось сожаление.

- Честно говоря, я удивлён. До сих пор только один человек мог ему помешать.

Насмешка, отразившаяся в глазах Ардис, объяснила ему всё.

- Дезмонд… - задумчиво протянул он. – Он был там.

- И похоже, не только он.

- Тогда Ренгару везёт. Он мог бы быть уже мёртв.

Ардис пожала плечами.

- Я нашла парочку интересных кандидатов, - продолжила она. – Одного пока не могу расколоть. Другой уже согласился подписать договор.

- Думаешь, Орден Эцин в твоих руках?

- Пока не хочу загадывать. А как дела у тебя?

Ахмиус помолчал. Покрутил в пальцах стакан виски, которого толком не поднёс к губам.

- Я знаю, чем его заинтересовать, - сказал он, наконец.

- Тогда чего ты ждёшь?

- Ничего, - Ахмиус пожал плечами и встал.

Ардис задумчиво наблюдала, как он пробирается к двери сквозь толпу. Ахмиус всегда был ей симпатичен. Куда более, чем другие соратники Первого, те, кого он привлекал на протяжении веков. Но сейчас Ардис не могла отделаться от чувства, что с ним что-то не так.

Дезмонд вернулся домой заполночь. Впрочем, время суток имело для него мало значения. На разных планетах оно различалось очень сильно. А он, к тому же, привык поздно ложиться.

Дневная усталость давала о себе знать, но она касалась только тела. Мысли и чувства его пребывали в куда большем беспорядке. Вино всегда действовало на него слабо – он пил его на приёмах и на встречах, но, оставаясь в одиночестве, предпочитал напитки покрепче. Сейчас он прошёл на кухню, наполнил невысокий стакан дорогим земным бренди, и покручивая его в пальцах, стал подниматься на крышу. Его квартира была единственной, которая имела такой выход, и эта была одна из причин, почему он выбрал именно её.

Дезмонд замер, облокотившись о бортик, окружавший плоскую площадку со всех сторон. Стоял, смотрел на город, раскинувшийся далеко внизу, в темноте. На разноцветные огни, за которыми скрывалась чужая жизнь. И думал о том, что сегодня произошло. О том, правильно ли он поступил. О том, что делать теперь.

Ответа ни на один из этих вопросов он не нашёл.

Дезмонд понимал, что в словах, которые сказала ему Иса, скрывается истина. Он ненавидел Нолана при мысли о том, что это его руки касались её все эти сотни лет, его сухие бездушные пальцы копались в её душе.

Но мог ли он обещать, что даст ей то, чего она так хочет? О чём мечтает, хоть и боится сказать вслух.

«Человек, для которого идеалы и долг всегда будут значить больше любви».

Дезмонду никогда не приходилось выбирать. И он предпочёл бы не делать этого никогда.

- И я не буду выбирать, - тихо произнёс он. – Я сумею получить всё. И что об этом думают другие – мне наплевать.

- Дезмонд Аркан? – голос, прозвучавший в темноте, заставил его вздрогнуть и инстинктивно потянуться к бедру – туда, где обычно под складками плаща скрывалась рукоять оружия.

- Это я, - произнёс он и прищурился, пытаясь разглядеть в темноте человека, который пришёл сюда ночью, также как и он. – С кем имею честь?

- Это очень долгая история, - Ахмиус вздохнул и сделал шаг вперёд. – Я долго думал, как и где её лучше рассказать… Но, как ни крути, а выходит полное дерьмо.

- Так кто вы? – поняв, что оружия нет, Дезмонд опустил руку и осторожно размял пальцы, приготовившись сжать их в кулак.

- Видишь ли… Я – твой отец.

Инэрис устало покрутила в пальцах горячую чашку. Кафе, куда она спустилась выпить кофе, было небольшим и располагалось на первом этаже её же дома. Сюда она приходила, когда хотелось побыть в одиночестве рано утром.

Инэрис терпеть не могла, когда рядом кто-то спит. Атмосфера пропотевшей за ночь комнаты давила на неё, хотелось поскорее уйти, сменить обстановку. И даже прикрыв в дверь спальню она не могла отделаться от тягостного чувства.

Нолан всегда спал до полудня, а в особо тяжких случаях до двух и даже четырёх часов дня. У него, как и у Исы, был ненормированный рабочий день, и по каким-то загадочным причинам он всегда перетекал в ненормированную рабочую ночь. Иса не могла этого понять. Если бы её собственная работа не зависела от обстоятельств, от необходимостей организовывать слежки, проводить встречи и ночные вылазки… одним словом, от графика работы разного рода «объектов»… если бы не это, она однозначно предпочла бы работать по утрам.

С её точки зрения у Нолана возможность выбирать была, но его работа всё равно неуклонно сползала в ночь, а время сна основательно заползало на день. Спящий Нолан раздражал, и, хотя Инэрис накануне сказала правду – квартира изначально выбиралась и готовилась только для неё – чтобы избежать депрессии приходилось покидать её, спускаться вниз, хотя бы вот сюда. Сидеть за столиком у окна и подолгу глядеть, как проносятся мимо автомобили, льёт дождь или падают на серый асфальт белые хлопья снега. В тот день снега ещё не было, но небо уже явно подумывало им разразиться. Одного вида на пальто прохожих, раздуваемые ветром, хватало, чтобы замёрзнуть. Можно было вернуться домой и согреться, надев тёплый свитер – но Инэрис никак не могла избавиться от этого неприятного чувства «спящего Нолана», даже несмотря на то, что никакого Нолана в квартире уже не было.

В этот раз она сама легла слишком поздно. Дезмонд ушёл далеко заполночь, а Иса всё ещё хотела изучить раздобытую на дне рукопись. Это казалось ей даже более важным, чем поиск материалов по Анрею и Калену, но всерьёз заняться не получилось ни тем, ни другим. Витиеватая манера выражаться, которую использовал автор рукописи, требовала не только идеального знания мёртвого языка, по которому не сохранилось ни одного разговорника, но и свободного владения мифологическими образами периода ранней империи. То, что Инэрис сумела прочитать, подозрительно напоминало ей катраны Книги Звёзд, которые зачастую можно было истолковывать с противоположными значениями. К тому же текст начинался с середины, и это никак не облегчало задачу. Если бы Инэрис знала, с чем имеет дело, у неё было бы куда больше шансов разобраться в написанном, но тут дело входило в замкнутый круг – потому что чтобы понять это, нужно было прочитать хотя бы часть.