Тем временем находящиеся посреди всего этого хаоса республиканский крейсер и юужань-вонгский боевой корабль неумолимо сближались, обстреливая друг друга бортовыми орудиями чуть ли не в упор. Бури голубых вспышек окутали оба корабля, когда их защитные энергетические оболочки начали соприкасаться друг с другом. Юужань-вонгский корабль окатил ливнем смертельного огня своего более крупного оппонента, в ответ на что крейсер посылал залп за залпом в неуступчивого противника. Попав под перекрестный огонь, фрегат сопровождения нарвался на прямое попадание, и его подпаленные и изуродованные осколки рассыпались во все стороны.

Словно разозлившись от этой потери, крейсер усилил натиск. Огромные глыбы зеркально-полированного коралла откалывались от юужань-вонгского корабля, но так просто он уступать не собирался. Плазма сорвалась с кончиков его носовых отростков, окатив чередой взрывов армированную обшивку левого борта крейсера.

Орудия сверкали и ярко вспыхивали. Пламя било фонтаном из кормы крейсера, и корабль начал заваливаться на бок, но его главные батареи по-прежнему извергали огонь, а сенсорные антенны пламенели. Снаряды продолжали просачиваться сквозь броню, до тех пор пока корпус не потерял свою целостность и атмосфера не начала выветриваться в космос Искусственная гравитация отключилась, и все люки и затворы, орудийные турели и сенсорные станции сносило напрочь. Экипаж и все содержимое корабля бешено выдувало в открытый космос, а внутрь корабля неумолимо наползал вакуум.

«Крестокрылы» и «трилистники» бесстрашно рванули на помощь крейсеру. Протонные торпеды обнаружили слабые места в уже изодранных в лохмотья оборонительных порядках юужань-вонгского корабля, окатив взрывной волной его ветвящиеся отростки и командную надстройку, создавая очаги гейзеров из расплавленного коралла.

Но усилия истребителей пришли слишком поздно.

Жуткий взрыв прорвался сквозь трещину в корпусе крейсера мон каламари, раскалывая его надвое.. Словно капли радиоактивного дождя, спасательные капсулы высыпались наружу, нацеливаясь на Орд Мантелл, в то время как сам крейсер превратился сначала во вздутую раскаленную сферу, после чего ослепительно взорвался.

«Звездный разрушитель» выплыл из-за лун Орд Мантелл, сверкая основными и вспомогательными двигательными соплами. Очертя голову бросившись в битву, он открыл ураганный огонь, поворачивая тем временем стреловидный нос в направлении юужань-вонгского боевого корабля. Тонкие на фоне всех колоссальных размеров корабля голубые энергетические линии сорвались с кончиков кормовых турболазерных батарей и ионных пушек и безжалостно вонзились в черный корпус.

«Эринник» приготовился к ответным залпам, но ни плазма, ни снаряды не вылетели в его сторону.

Корабль противника неожиданно для всех сменил курс и выпустил свою ярость на Орд Мантелл, дав залп всеми передними орудиями. Ослепляющие снаряды понеслись в направлении поверхности планеты, прожигая в атмосфере бурлящие тоннели. Сдетонировав на земле, они ярко осветили снизу неровные гряды облаков.

Затем через темное отверстие в носу корабль вытолкнул наружу громадное, похожее на шланг создание чудовищной наружности. Тупоконечный нос этого гиганта мгновенно уловил запах расположенного поблизости «Колеса фортуны», и существо, резко вытянувшись в длину, пошло на сближение с орбитальной станцией, пробиваясь сквозь скопления гражданских фрахтовиков, барж и пассажирских кораблей.

Стройный клин «крестокрылов» и ДИшек, запущенных с борта авианосца «Тёрс», набросился на змееподобное орудие террора, словно стая прожорливых хищных птиц, но не преуспел в этом начинании. По-прежнему подсоединенное одним концом к юужань-вонгскому кораблю и защищенное довинами-тягунами, гигантское создание ядовитой змеей вонзилось в «Колесо». Словно намерившись сорвать его с орбиты, существо отпрянуло и вновь нанесло удар, утопив пасть в ободе, будто тот был всего лишь слоем сдобного пирожного, после чего принялось трясти его из стороны в сторону.

В легкой дымке, разгоняемой лишь вспышками аварийной иллюминации, и под завывание сирен, из-за которых невозможно было расслышать даже голос ближайшего собеседника, Хэн, Роа и Фасго стремительно неслись вниз по извивающемуся коридору, надеясь добраться до «Счастливого кинжала» прежде, чем то, что только что мертвой хваткой вцепилось в «Колесо», решит раскусить его на части.

Мощные толчки сотрясали станцию, швыряя беглецов из стороны в сторону, иногда бросая их лицом о мягкие переборки, но чаще наталкивая на более жесткие предметы, вырванные из креплений и перелетающие с места на место.

Паникующая толпа по большей части неслась им навстречу, но Роа настаивал, что они движутся по наиболее короткому маршруту к посадочной платформе. От каждой новой встряски люди и другие существа начинали скользить, падать и сталкиваться, многих бросало на переборки, другие были задавлены весом чужих тел в нишах или в проходах. Те, кто выбрал в качестве средства передвижения репульсорное такси, не имели большого преимущества перед пешеходами: машины наталкивались на стены и друг на друга, переворачивались, выбрасывая на палубу своих пассажиров.

С Хэном и Фасго, по-прежнему следовавшими за ним по пятам, Роа резко свернул налево, в одну из спиц «Колеса», поспешив вниз по промерзшему лестничному маршу в узкий извивающийся коридор, стены которого местами просели и обвалились. Искры дождем сыпались из прорванных энергетических кабелей и раскуроченных электромагистралей.

Они не прошли и десяти метров по коридору, как станция содрогнулась от еще одного мощного удара, который на время вывел из строя генераторы искусственной гравитации. Только секунду назад Хэн и остальные с трудом просачивались сквозь руины коридора, а в следующее мгновение они уже вознеслись над палубой и поплыли к частично обвалившемуся потолку, словно ныряльщики, всплывающие на поверхность. Затем, так же внезапно, гравитационные системы пришли в норму, и беглецов швырнуло лицом на жесткую палубу.