Ворота града также были атакованы. Небольшим тараном хазары пытались выломать их. Словене били стрелами, но им мешали те, кто уже был на стене. Они лезли все настырнее, не давая стрелкам наносить свои удары.
Поняв, что словене увлеклись битвой, Тимур дал указание засыпать ров и начать штурм стены с другой стороны, а этой части войска оставаться на этой стороне. Приказ был исполнен. Степняки разделились на два фронта. Оборону второго участка возглавил Рат, забрав с собой какую-то часть воинов.
Хазары брали верх. Сейчас количество выигрывало, и словене оказались запертыми за стенами без шансов на отступление. Князь мысленно осознавал свою ошибку. Но делать было нечего, впереди или жизнь, или смерть.
Поодаль от битвы, в лесу, стояло пять сотен конных. Это были те, кого князь Словенска отправил из города до начала штурма. Их сердца рвались от боли, их братья умирали на стенах, а они стояли без действий. Но таков был приказ их князя: нужно было выждать момент, нужно было дождаться заставу, и только тогда ударить всем вместе.
Словене бились отчаянно: впереди был враг, позади – свой народ. Сейчас все ложилось на их плечи. Ни один не уходил, не забрав с собой хоть одну хазарскую жизнь. Частокол был уже перекрашен в цвет крови. Ров устлан трупами убитых. Хазарские воины лезли на стены града, прикрываемые своими лучниками. Словенское войско под предводительством князя раз за разом скидывало врага со стен. Но захватчики упорствовали и лезли с еще большим напором. За хазарским ханом было количество, и он этим количеством хотел взять город. Словенская дружина уже не могла задерживать хазар, пытавшихся выломать ворота, те, в свою очередь, били самодельным тараном все чаще и чаще. Ворота пока держались, но оставалось им не так уж и много, рано или поздно они не выдержат и слетят с петель, и тогда волна степняков зальет улицы Словенска. На этот счет у Гостомысла были свои идеи, но до этого еще не дошло, нужно было побить больше хазар, дать им хороший отпор.
Тем временем вовсю кипел бой на другом рубеже городской стены. Рат с малой дружиной сдерживал штурм второго участка. Он впереди всех стоял на стене, и от его руки пали первые хазары на этом участке. Хан Тимур послал сюда не меньше шести сотен, чтобы взять город с этой стороны, а у словенского кузнеца в подчинении было не больше семи десятков. Но эти семь десятков и не думали умирать так просто, они скидывали степняков, не давая им обосноваться на стенах. Но так или иначе, русы гибли, и их становилось все меньше, а вот хазар у стен города было еще достаточно, для того чтобы разорить Словенск и спалить его дотла.
Рат бил своим молотом с короткой рукояткой. Молот был не кузнечный, хорошо сбалансированный, с красивой гравировкой, он выглядел очень внушительно в руках опытного воина. Кузнец был облачен в хорошие латы, щита не имел, его голову прикрывал шлем – все это было его же работы, а значит, качество этой брони было высочайшее. Из оружия был только этот молот, но он им крутил так ловко и быстро, что хазарские воины даже не успевали вскидывать свои кривые сабли, как на их черноволосые головы обрушивались могучие удары словенского кузнеца. Но все-таки парочку раз опытного воина достали. На боку было видно рассечение, не очень глубокое, но болезненное, а из ноги сочилась кровь. Еще на передних воротах Рата достала хазарская стрела. Ногу пробило насквозь, но кость не задело. Обломав наконечник, он быстро вытащил древко и ринулся опять на защиту стен.
Бой был ожесточенный. Хазары жестоко бились и не уступали русам. Шаг за шагом они брали верх в битве, и трупов словен становилось все больше. Теперь уже князь был вынужден сняться со стен. Степные воины скинули русов и завязали бой уже под стенами внутри города. Словене потихоньку жались спинами вглубь града. В засаде видели, как хазары взяли стены, они также видели и то, что ворота почти выломаны, еще немного – и в город ломанется все войско, но пока свои держались.
Удар за ударом наносили хазары своим тараном, и в конце концов ворота дрогнули. Сильный скрип петель – и одна часть ворот влетела внутрь. Второй удар – и только щепки отлетели от ворот. Проход был открыт. Те из хазар, что стояли в резерве, ринулись вперед, но не на конях, а пешими. Словенск был построен очень компактно, и конный там стал бы просто легкой добычей для воинов. Улыбка сверкнула на лице молодого хана. Его мысль улетела с поля битвы, он уже купался в роскоши награбленного и слушал сладкие речи об удачном походе. Все было так, как он этого хотел.
Гостомысл стоял со своими воинами почти перед воротами, когда хазары снесли их. Он сразу скомандовал отступать вглубь города. Не с боем, а именно бегом. Для хазар это означало лишь то, что словене бегут, и они, увлекаемые боем и мнимой победой, ринулись за отступающими. Словене бежали быстро, они знали, что делают. Бежавших было не больше сотни человек, а вот наступающих становилось все больше и больше. Как огромный змей, хазарское войско входило в город.
Когда пробежали две с небольшим сотни метров, перед словенской дружиной открылась изгородь из остро наточенных кольев. Середина перед ними резко раскрылась и проглотила отступающих воинов. Хазары отставали шагов на пятнадцать. За то время, пока они прошли это расстояние, брешь успела закрыться, и по наступающим был выпущен хороший залп стрел. Такая масса уже не смогла замедлить и тем более остановить ход, и войско кочевников на всем ходу налетело на острые колья заграждения. Первые погибли сразу же, шедшие следом тоже, потом началась ужасная давка.
Оказалось, что на стенах билось далеко не все войско русов. На бойницах сражалось гораздо меньше людей, чем было на самом деле. Этот замысел был придуман самим князем и приведен в исполнение. Ради этого пришлось пожертвовать жизнями тех, кто сражался малым количеством на стенах, но свои жизни они отдали за большую плату. Теперь же началась настоящая бойня. Хазары оказались зажатыми между домами. Впереди стояло словенское войско, сзади жали свои. Было так тесно, что степняки не могли даже развернуться, а вот русы создали себе хорошую площадку для боя. С крыш били лучники, впереди стояли ратники. Им было удобно бить по абсолютно обездвиженному войску. Теперь словене мстили за тех, кто отдал свои жизни первыми, защищая стены города.
Молодой хан еще не мог знать, что его войско попало в ловушку и теперь могло все погибнуть. Он думал, что на улицах идет обычный бой и что хазары сметают последнее сопротивление русов. Но его легкие мысли прервал звук рога. Рядом стоявшие подчиненные вскочили в седла. На горизонте никого не было, но звук доносился из чащи леса, который был за спинами степного войска. Тимур отдал быстрое приказание перегруппироваться. Те конные, что остались в своих седлах, выстроились, чтобы грудью встретить врага. Хан отошел за спины своих воинов и остался в ожидании.
Из леса выехал воин в черной кольчуге, в полном вооружении, под воином – хороший конь, лицо воина было закрыто забралом шлема, в руках – лук с наложенной стрелой. Хазары стояли с насмешкой: что мог один сделать против нескольких тысяч. Тот же, в свою очередь, поднял лук высоко вверх и выпустил стрелу. Через мгновение один из хазарских воинов упал замертво. Секунда – и опять раздался звук рога. Дрожь пробежала по спинам хазар, им этот звук казался жутким и пронзительным. Если бы молодой хан взял с собой опытных воинов, то они ему сказали бы, чей это рог, но сейчас некому было этого сказать, пока он не увидел собственными глазами.
Из леса на всем скаку вылетело около восьми сотен конных. Большинство было во всем черном, такие же, как и тот воин, что выпустил стрелу. Хазары двинулись на них, набирая ход. Две конные массы шли друг на друга. Степняки не успели набрать скорости, и их удар был слабым, по сравнению с ударом загадочного войска, которое вылетело из леса.
Когда оба войска схлестнулись, хазары поняли, с кем они имеют дело. Их взору представились воины, которые орудовали двумя мечами одновременно в конном бою, причем у каждого был черный доспех и у каждого было закрыто лицо. Хазары слышали о черной дружине, которая была в Новгороде, но никогда не видели ее. Иначе ее называли дружиной Перуна. Никто ее не видел, но зато почти все слышали, какие там воины. И вот теперь молодому хану Тимуру в его первом походе, который он думал закончить победой и разгромом Словенска, пришлось встретиться лицом к лицу в бою с дружиной самых лучших воинов из русов.
