Болты отскакивали от прочной брони, а грозный двуручный молот превращал простых смертных в мешки с костями. И лишь вовремя подоспевший отряд, который возглавлял сам командир стражи сумел остановить продвижение вглубь замка. Прямо на валу началась чудовищной ярости битва стали и магии.

Мелкого калибра заклинания рассекали воздух, солдаты прикрывали своих командиров, а сами лидеры, казалось, превратились в яростных зверей. Их глотки исторгали совершенно нечеловеческие звуки, а рвение и непоколебимость служили примерами для всех остальных.

И снова двуручный молот опустился на щит, сразу же последовал удал булавы в колено. Обмениваясь десятками ударов, паресисы почти не использовали так называемые заклинания, весь хар шёл на укрепление их физических тел, благодаря которым удастся сломать и броню, и кости противника, чего не сделаешь с помощью потоков огня или воды.

Но вдруг очередной удар двухметрового монстра выбил щит из рук командира защитников, после чего оружие проделало дугу, ушло за спину и через два быстрых стука сердца молниеносно обрушилось на голову защитника. Раздался лязг, немного крови вылетело сквозь забрало, и командир стражи пал на землю с деформированным до неузнаваемости шлемом.

Битва на несколько мгновений остановилась, уверенность и предвкушение скорой победы загорелись в сердцах нападающих, пока защитники стояли будто парализованные. Все они переглядывались, пытаясь найти хоть кого-то способного бросить вызов двухметровому воителю. И, наверное, только сам Беринот Терейский мог противостоять такой мощи, но рыцаря здесь не было, ведь осада шла почти по всем направлениям. Тогда и раздался полный уверенности крик сержанта, обвязавшего знамя вокруг своей шеи.

— ОН ВЫДОХСЯ!!! НАВАЛИСЬ!!! — подобно грому прозвучал приказ Рудольфа Гирардуса, который в тот же миг помчался прямо на вражеского рыцаря с гербом танцующего быка.

Тяжёлые латы, гигантский молот и затянувшаяся битва. Этот монстр шёл в первых рядах, первым ступил на стену и пробился сквозь ряды защитников через ров и встал на вал. Да, он паресис, но даже его силы не бесконечны. Тем более командир стражи его знатно вымотал. Всех не убьёт.

И первым добежал как раз сержант, который едва успел поднять щит. Столкновение с молотом откинуло Рудольфа и заставила того упасть на спину. Однако сразу же на вал поднялся и пикинёр, нанося удар в колено, продолжали стрелять и арбалетчики, попутно и другие солдаты снова сцепились с захватчиками, не давая тем закрепиться на валу.

Сам же сержант, взявший на себя командование, продолжал кричать приказы и попутно сам создал заклинание. Вода конденсировалась из пропитанного потом и кровью воздуха, после чего стала льдом на забрале вражьего рыцаря. В отчаянной схватке какой-то храбрец протаранил двухметрового титана и оба они повалились в ров.

— ДОБИВАЙ!!! ГАСИ ЕГО!!! — вопил во всю глотку поднявшийся на ноги избранный битвой новый командир.

И мораль сей басни такова, толпою гасят даже закованного в толстый металл паресиса. Грозные алебарды, полэксы и молоты обрушивались со всех сторон на рыцаря, который в свою очередь уже успел голыми руками сломать и шлем, и череп, повалившего его мёртвого храбреца.

Сразу же продолжилась неудержимая контратака защитников. Осадная башня действительно достигла восточной стены, но ни одной из башен враг так и не взял. Высадка же во внутренний двор закончилась провалом из-за слишком самоуверенного рыцаря с гербом танцующего быка, который побежал вперёд вместо того, чтобы уверенно закрепиться на стене и взять башни.

Первым бежал вперёд сам Рудольф, подзывая за собой других солдат и выполняя роль лидера. На лестнице уже стоял враг с башенным щитом, но тут же один из союзников зацепил его ногу алебардой, и захватчик упал на землю, после чего тому не дали подняться.

Сам же сержант продолжил подниматься по ступеням. Сквозь забрало шёл пар из-за колоссальной нагрузки на организм, но в крови уже распространилось чудное зелье, вместе с гормонами оно напрочь убивало чувство усталости. И вот уже яростные удары одноручного молота обрушиваются на ногу следующего врага, который не может достать до своего противника из-за высоты ног и вынужден бить по подставленному щиту, иногда попадая по шлему и наплечникам.

Тем временем позади уже бежали рабы с алхимическими горшками, они стремились к другой лестнице, путь к которой теперь также оказался открыт. Болты продолжали лететь во все стороны, превращая продвижение захватчиков в путь сквозь саму преисподнюю. Ведь до самой осадной башни ещё нужно добраться, а всё это время защитники ведут огонь. И пусть арбалетов способных пробить латы ни у кого не имелось, но и в латах сражались далеко не все. Кроме того, даже небольшая рана кисти, предплечья, голени или любого другого не очень хорошо защищённого места уже существенно снижает боеспособность солдата. А иногда случайный болт даже в глаз прилететь может.

И вот Рудольф уже поднялся на стену, после чего со своими товарищами занял глухую оборону. Поток нападающих не иссякал, ведь численное превосходство позволяет даже просто закидывать мясом защитников. Однако вражеская ставка командования всё же предпочитала действовать по учебнику, поэтому каких-то штурмовых лестниц никто не использовал. Нет ничего более бесполезного чем осадная лестница: их обычного применяют, когда нужно позорно проиграть осаду. Ну либо когда нападающих тысяча, а защитников человека четыре.

В какой-то момент сержант потерял связь с реальностью. Шквал ударов летел на него и весь мир свёлся к одной цели — держать свой щит достаточно высоко. Ответных ударов Рудольф просто не делал, как и многие другие товарище в первых рядах. На это не хватало сил, ведь нападающие обрушивались единой волной. Но втройне за своих братьев по оружию мстили обладатели алебард, лихо бьющие из задних рядов по головам врагов.

Всё это время продолжались и попытки взять соседние башни, но там в узком дверном проёме захватчики находили только смерть. А как только рабы выполнили свой приказ, то сразу же в осадную башню полетели огненные горшки. Правда только с одной из башен, ведь на вершине другой смежной со стеной уже буйствовал пожар: случайное огненное заклинание взорвало горшок прямо в руках защитника и дальше последовала цепная реакция. Благо самих горшков там оказалось немного, благодаря мудрым советам аристократа.

Осадная башня горела долго, как и выполняла свои функции ещё минут двадцать. Ведь с внешней стороны доски обивались мокрыми свиными шкурами, да и в целом маги воды пытались тушить пожар. Поэтому никакими огненными стрелами, факелами и прочими фокусами осадную башню не уничтожить. Помочь может только алхимический огонь, который подобен напалму и горит даже под водой.

И как только разобрались с башней, только тогда началась зачистка защитников. Хотя всё также солдаты не спешили бросаться в бой и действовали от обороны, ведь всё это время работают стрелки и лишний раз рисковать явно не стоит.

Чудесный миг радости и секундный отдых тут же обернулись неожиданной стрелой пролетевшей меж зубьев стены и угодившей прямо в височную часть шлема сержанта. Тут же Рудольф опомнился, и краткая эйфория успеха развеялась, сам он упал на землю, прильнув спиной к брустверу. Дрожащей рукой удалось поднять забрало и наконец-то вдохнуть не собравшегося под шлемом углекислого газа от собственного дыхания, а богатого кислородом воздуха.

И сразу же из груди вырвался кашель. В ноздри ударила вонь горящих тел, кровавого пота, чувствовался и яркий привкус спирта, который гнали алхимики и которым обрабатывали ужасные раны. Вот она война, ужасная и беспощадная, где тебе скорее сломают ноги, ведь это куда легче сделать, чем пробить толстую кирасу или не менее надёжный шлем. Потом тебя ещё и добивать вероятно не станут, чтобы не тратить время. И будешь ты лежать и корчиться в агониях, постепенно осознавая, что тебя ждёт участь некому ненужного калеки.

— Рудольф, где командир⁈ — на стену вдруг поднялся один из солдат.