А теперь можно перейти к тому, каким образом Ланс умудрился купить себе криероса в Анхабари. Всё просто, лето началось, а вместе с ним наступила и аномальная жара. Всё, как и предсказывал Проводник. Ари уже начала высыхать и становилась всё уже. Бедные простые смертные боялись выйти на солнце, ведь это могло сразу же стать причиной ожога. Нещадное Палящее Солнце испытывало своих народ огня и песка.
Однако это испытание сродни казни, особенно для простых людей, пусть даже и темнокожих, рождённых здесь. Случалось подобное стабильно, так что имелось и надёжное решение проблемы. Когда-то Анхабари пришёл на помощь в Орта Миос, а теперь союз гор и пещер спешил вернуть долг. Ведь Эдем действительно является единым.
Река Ари начиналась именно у северных гор. Огромные потоки снега стекались и объединялись с реками, идущими из-за границы мира. Эта же Ари связывала весь Эдем. Ведь именно по ней из морского порта Атес шли товары в Орта Миос и наоборот. Всё же морские воды у Эдема только с одной стороны, так что, слава Этию, благодаря Ари удаётся экономить на логистике, ведь доставлять по воде товары куда легче.
И как только Совет Палящего Солнца отправил запрос, то сразу же за дело взялись драконоиды ледяных пиков при помощи лучших гномов инженеров и артефактологов из Дкал’Алинтар. И вот, прямо с гор по реке уже плыли корабли хлада, за которыми следовали высочайшие айсберги. Магический лёд таял очень плохо, а уже у берегов Анхабари он раскалывался и поставлялся в каждый дом.
Однако земли песка крайне обширны. Ко всем оазисам пустыни лёд не доставишь в нужном объёме. Ладно ещё военные барханы, воины песка и огня справятся с таким испытанием. Но ведь есть и другие поселения, мелкие, но необходимые для экономики Анхабари. Здесь как раз и помогали пустынные кочевники. В обычное время они служили рассадником преступности, но сейчас только они выдерживали путешествия при стоградусных температурах. Именно кочевники и служили в это время главным способом связи всей пустыни.
Ну и как раз с прибывшими кораблями из Орта Миос привезли ещё и некоторых рабов. Ведь там недалеко находятся ледяные земли, на границе соответственно появляется много характерной живности. Там поймали в том числе и Алентину, которую собирались доставить в порт Атес, где как раз выросла цена на криеросов. Да, порт Атес являлся не просто портом, а портовым городом и даже имеет свою Великую Арену, построенную прямо в море. И учитывая родство льда и воды, подобные этиамарии там всегда в цене.
Но вдруг поступает куда более выгодные предложение от господина Бальмуара. Аристократ так-то уже имел и собственных разведчиков, которые вместо него посещали рынки рабов и искали лучший товар. Таким образом получалось экономить своё время и не бояться, что упустишь какой-то самородок. Всё самое интересное и вкусное всегда оказывалось на столе Ланса, который затем решал купить или не купить.
После ознакомления с донесением, последовала личная встреча с капитаном корабля. Далее шёл пристальный осмотр товара, а там уже и длительные переговоры не заставили себя ждать. Нужно было брать. Во-первых, криеросы и так являются довольно редким видом, так ещё и Алентина оказалась опытной воительницей.
Даже сейчас при такой температуре, она умудрялась давать бой другим чемпионам, пусть и не очень равный. Но это только из-за палящего солнца. И сначала действительно многие приняли подобный ход господина Бальмуара за глупость, ведь эта рабыня будет приносить крайне малый ход в Анхабари и вряд ли в ближайший десяток лет отобьёт здесь свою стоимость, скорее уж помрёт в битве с магом огня. Только вот…
Постепенно становилось всё понятнее: насколько же амбициозны планы этого человека с янтарными глазами. Он не останется в этом городе, поэтому Огненная Бестия так часто тренируется и крайне мало выступает. По слухам она будет брать титул легенды, уже этим летом, после чего отправится с хозяином в другой город, чтобы одержать ещё одну победу и затем отправиться в сам Эдем.
— Хозяин, — на террасу вошла одна из рабынь. — У вас гость…
— Гость? Кажется я вижу здесь всех кого приглашал… — наигранно удивлённо произнёс аристократ.
— Он явился сам и без приглашения, — последовало отрепетированное пояснение. — Молодой человек очень сильно волнуется и чуть ли не умоляет его впустить. Говорит это вопрос жизни и смерти.
— Ну раз так, то пусть приходит. Думаю, никто против этого, — пожал плечами хозяин школы, хищно улыбаясь про себя.
Меньше, чем через минуту ворота в школу отворились, сразу же «нежданный» гость быстрым шагом устремился к террасе, обгоняя даже сопровождающую его рабыню с охраной. Через считанные секунды он уже оказался прямо среди других удивлённых происходящим гостей.
Пот тёк с лица юноши, руки его слегка дрожали, а в глазах застыл не страх, но переживание. В следующее мгновение он и вовсе упал на колени, начав что-то неуверенно говорить, путаясь в словах и как-то уж совсем невнятно объяснять цель своего визита.
— Этий всемогущий, это же младший наследник третьего сына деда Хадара… — шокировано прошептал один из гостей, сидящий рядом с Иадалом.
— Да, это точно он, — подтвердил господин Афар, который знал больше других, но всё равно тоже удивлялся.
— Не надо, — тихо, но и чтобы вся терраса услышала, произнёс Ланс, подойдя к юноше. — Встань. Пойдём поговорим в мой кабинет.
И изящно аристократ покинул своих гостей предварительно извинившись. Таким образом он показывал своё благородство. Все и так поняли, что ситуация у юноши крайне плачевная. Тон привкусу увиденного задаст уже сам Иадал, который любезно объяснит некоторые детали происходящего, попутно делясь своими домыслами.
— Ну и что случилось? — уже в кабинете Ланс спросил члена семьи Умали, хотя и так всё знал.
Алмер Фенлистин сделал всё в лучшем виде, распространив гадкие и мерзкие слухи с долей правды. Говорилось там о многом, как например об попытке отравления. Это подтвердил курьер, косвенно рассказал некоторые детали и сам Ланс, который великодушно попросил не делать поспешных выводов, но подтекстом у читателя формировалось совершенно иное мнение. Трусливая попытка убийства с ядом вместо дуэли. Потерявший хватку дед Хадар, испугавшийся бросить вызов открыто. Маразматическая глупость, сменившая статную мудрость. Отсутствие успехов в прошлом, все результаты достигнуты лишь благодаря друзьям, никаких личных заслуг. Вишенкой на торте стали намёки на мужеложство.
Слухи сами по себе ничего не значат, но они уничтожают репутацию. Из-за уничтоженной репутации с тобой не заходят иметь дел даже те, кто знают правду. Так случилось и с дедом Хадаром, который пытался защищаться, но… Слухи быстро расползались, ведь стадо так любит копаться в чужом белье. Вот уже и кто-то заплатил кабаре, чтобы те ставили мерзкие пьесы о семье Умали. Барды начинают сочинять матерные частушки, а слушают их сотни и тысячи, ведь как-то так уж получилось, что все музыканты выставляющие Хадара в негативном ключе играют в тавернах, где первую кружку эля наливают бесплатно. Поэтому даже те, кто не хотел слушать, всё равно существовал в нужном Лансу информационном пространстве, после чего в подсознании откладывались нужные тезисы.
Алмер Фенлистин выкладывался на полную, но не только из-за денег. Старый дед Хадар обладал натянутыми отношениями с очень многими смертными. А остроухого летописца он считал чем-то вроде… надменного, бесполезного, слабого шута, который лучший бы дуростью не занимался, а взял бы копьё и пошёл защищать границы мира, вот это профессия больше подходит мужчине. Так что для Алмера этот заказ стал ещё и чем-то личным.
Быстро подключись к травле и другие враги Хадара, а его союзники теперь намекали, что пора отходить от дел и отдавать бразды правления наследникам. Но старый баран выбрал лучший для аристократа вариант и худший для него самого. Он просто упёрся и ещё больше уверовал в то, что он самый умный.
В результате наступила вторая фаза плана. Поиск слабого звена семьи и воздействие на главу рода через собственных родственников. Горделивые первые наследники, сыновья Хадара приняли позицию своего отца, который держал потомков на коротком поводке. Однако с внуками ситуация выходила несколько сложнее. Всех лично Хадар проконтролировать не мог, как и уследить кто и с кем дружит. Сами же его сыновья прожили всё детство под тотальным контролем и оказывали некоторые послабления своим детишкам, в душе понимая, что дед излишне именно жесток.
