— Может, не будешь прыгать в машины первым встречным, — пожал плечами Макс.

Он высунулся из окна, показал документы, и ворота стали медленно разъезжаться. Лиз снова задёргала дверь.

— Да не откроется, не ломай. Уилл поговорит с тобой и всё.

— Чудесные у этого «Уилла» методы, — буркнула Лиз, скрещивая руки на груди, пока они проезжали во внутренний двор, а ворота с металлическим треском закрывались за спиной. Через эти ей было не перепрыгнуть при всём желании.

Макс затормозил у лестницы, рядом с которой висела табличка: «Отдел королевской полиции». Лиз хмуро посмотрела на неё и отвернулась. Макс вышел и, обойдя автомобиль, открыл ей дверь. Лиз бросила в него пустой картонный стаканчик из-под кофе, который отчего-то не выкинула. Макс увернулся и покачал головой.

— Пойдём, — сказал он.

— Не пойду я с тобой больше никуда. И деньги за кофе тебе не верну!

— Да нужны мне твои деньги. Пойдём, Лиз. Иначе я снова закрою тебя в машине, а Уильям придёт сюда. Думаю, вам будет удобнее поговорить в кабинете.

— Не хочу я с ним говорить! — заявила Лиз, но из машины вылезла, прижав к себе сумку.

Бежать было некуда, и она чувствовала себя такой зажатой и скованной сейчас в этих коридорах с гигантскими потолками, массивными люстрами и портретами во все стены. Ей казалось неправильным, что они с Максом в уличной обуви идут по чистейшему красному ковру. По дороге им почти никто не встречался, а кто встречался, те лишь кидали быстрые взгляды — и спешили дальше.

— Слушай, — сказал Макс, и казалось, что его голос звенит и эхом отражается от высоких светлых, почти слепящих стен, — я понимаю, ты сейчас на меня злишься…

— Я не злюсь. А просто думаю, что ты меня использовал. Покатал по городу, кофе угостил, пытался выглядеть таким хорошим, будто подкатываешь. А ты пудрил мне мозги!

— Это не специально. Вернее… — Он усмехнулся в сторону. — Да, вероятно, это так и выглядит. Уильям попросил покатать тебя, чтобы он отделался от той назойливой девицы в доме и приехал в коллегию. Ну согласись, было бы хуже, если бы я запер тебя в салоне и он пришёл сразу.

— Сразу я бы сбежала.

— И мы бы не провели неплохое время вместе.

Лиз засмеялась, запрокинув голову, но смех её быстро потух, потому что коридор кончился, и над ней теперь высились деревянные двери с золотистым витым кантом и изящными ручками. Лиз медленно обвела их взглядом и попятилась. Макс открыл перед ней одну створку дверей и предложил войти.

Кабинет Уильяма оказался полной противоположностью стерильно-чистым, пустым светлым коридорам. Мебель из тёмного дерева и тяжёлые шторы съедали пространство. Стол казался огромным и занимал центр комнаты, много места на нём занимали заполненные органайзеры, печати, и в центре сидел Уильям. Он пронзил Лиз взглядом и поднялся. Дверь закрылась.

Лиз сделала несколько шагов навстречу, хмурясь и глядя на Уильяма, как на врага. Он немного насмешливо ей улыбался.

— Добро пожаловать, мисс Уэлфри, — сказал он, протягивая ей руку. — Рад, что вы всё же решили принять моё приглашение.

— Принять приглашение⁈ Он меня похитил.

Она ткнула пальцем за спину, на Макса, оставшегося у дверей.

— Вы сами сели в машину мистера Хэмильтона. Впрочем, не важно, как вы здесь оказались, важно — почему. Присядьте.

Уильям указал Лиз на стоящее напротив стола кресло, выглядящее, несмотря на бархатные спинку и сидушку, жутко твёрдым и неудобным, и вернулся на своё место. Лиз помялась немного, но приглашение приняла, села, зажав сумку между спиной и креслом, и закинула ногу на ногу.

— И будьте добры, мисс Уэлфри, — сказал Уильям, — снимите амулет. Это правительственное учреждение, мы против использования ритуальной магии в его стенах.

— А против вашего таланта тут ничего против не имеют, да? — Лиз зло вытащила из-под рубашки оберег от «чтения» и кинула Уильяму на стол. Жаль, в лицо не попала. — Наверно, наоборот, все рады, какой у них крутой инспектор-эмпат!

— Пока что никто не жаловался, — улыбнулся Уильям. — Ну и перейдём к делу, в таком случае. Вы понимаете, зачем вы здесь, мисс Уэлфри?

Лиз скрестила руки на груди и отвернулась.

— Нет.

— Неправда, понимаете. Иначе не пытались бы сбежать от меня в университете (хотя тогда я ничего ещё не знал, признаюсь), не брали трубку, не принимали приглашение сюда, попробовали сбежать от меня в конце концов. Видимо, мне повезло, что я взял с собой именно мистера Хэмильтона, а то мы бы с вами и вовсе не встретились.

Лиз злобно зыркнула на Макса, а тот развёл руками, мол, так вышло.

Уильям продолжал:

— До меня дошли сведения, что вы кое-что знаете о карте, которую мы обнаружили в руинах Ивового замка. И более того, что у вас есть её копия.

— Бред, — буркнула Лиз. — Нет у меня никаких копий.

— А рисунок?

Лиз дёрнулась.

— Кто вам о нём сказал⁈

— Так он есть? — Взгляд Уильяма стал тяжелее и внимательнее, и волосы на затылке Лиз встали дыбом, по телу прокатилось болезненное тепло. Он её беззастенчиво читал! — Макс, сумка.

Лиз вывернулась в кресле быстрее и ловчее, чем могла бы предположить. Вцепилась в сумку и отпрыгнула в сторону от подходящего Макса. Её сердце застучало в горле.

— Вы не имеете права! Это моя собственность! — Она пятилась, пока не уткнулась спиной в шкаф. Его стеклянные створки задрожали. — Если ты у меня её заберёшь, у нас точно ничего не получится!

Но Макс не послушал и, как бы она ни пыталась, сумку забрал. Буквально вырвал из рук, едва не оторвав ремешок. Лиз обиженно осела на пол, скрестив ноги и подперев щёки кулаками. А Макс передал сумку Уильяму. Тот осторожно достал все тетради, перелистал их и, разумеется, обнаружил в одной то, что искал: сложенный вчетверо желтоватый лист бумаги, на котором простой ручкой были выведены две острые горы, очертания лесов и деревьев, дорог. Множество символов окаймляло лист справа, а слева было подписано неровным почерком «река».

Уильям задумчиво смотрел на карту, а потом полез в ящик, откуда достал ещё несколько листов уже белой бумаги. Он долго их изучал, поглядывая на рисунок, видимо, сравнивал. А потом впечатлённо поднял брови.

— Видимо, профессор Истбург не ошибся, и вы выдающаяся ученица, мисс Уэлфри, — сказал он с насмешкой. — Ваши данные нам очень помогли. Благодарю за содействие. Вы можете идти.

— Что⁈ — Лиз вскочила. — Какое содействие⁈

— Вы только что предоставили королевской полиции крайне важные для нас сведения: так как мы не имеем представления о том, что совершил кражу подлинника карты, нам нужно было создать наиболее близкий дубликат. И ваш рисунок, судя по тому, что я могу видеть на воспоминаниях других видевших её исследователей, очень точен.

— Я ничего не предоставляла! Верните мне мои вещи!

— Макс?

Уильям посмотрел на Макса, и тот быстро собрал все тетради Лиз обратно в сумку, забрал со стола её оберег и вручил ей.

— И рисунок, — упрямо сказала она.

Уильям продолжительно посмотрел на неё взглядом пустым, но тягостным. Она ничего не почувствовала, будто он не считывал её эмоций, но это, наверно, и не нужно было: всё и так было написано у неё на лице. Она хотела свой лист себе и не была намерена отступать. Но Уильям покачал головой.

— Это невозможно, мисс Уэлфри. Ваш рисунок важен для нашего дела, поэтому я не могу вам его отдать. Но взамен я обещаю, что никакие обвинения — притянутые или нет, например, за укрывательство государственно важной информации, — вам предъявлены не будут. А мистер Хэмильтон лично доставит вас домой.

Они опять переглянулись с Максом, и он уже пошёл к дверям, чтобы проводить Лиз на улицу, как та вдруг воскликнула:

— Да вы будете разгадывать эту карту вечность!

Уильям, снова занявшийся рассмотрением вариаций карты, поднял на неё глаза. Оберег был в руке, и она чувствовала, как верёвка нагревается от того, как Уильям пытается её прочесть. Мысли в голове Лиз неслись галопом, и она была не уверена в том, что собирается сделать, но ужасный, пугающий даже её импульс толкнул её к столу. В голову ударило адреналином, и Лиз заговорила, уже не задумываясь, глядя Уильяму в лицо: