– Будешь все время на связи, при этом незаметно, – сказала Спрутовская.

– Поняла.

– Докладывай обо всех изменениях. Когда появится глава «Тайников» дай знать. Нужно подгадать момент, чтобы мы точно знали – это он. Если будет какое-то компрометирующее действие – тем лучше.

– Поняла…

– Будь осторожна, держи ятп на руке, в случае любой опасности или непредвиденных действий немедленно запрашивай помощь.

– Да что там может произойти…

Спрутовская потемнела лицом, сиреневые щупальца заизвивались, как десятки откормленных змей.

– Ярослава, – проговорила она серьезно, – ты отправляешься на своё первое задание. Может, тебе кажется, что оно легкое. Но это не так. Будь предельно собрана и внимательна. Это понятно?

Строгость и твердость, с которой командир это произнесла, заставили меня напряженно сглотнуть.

– Понятно, – ответила я.

– Агенты будут наготове и ждать твоего сигнала, – продолжала Виолетта. – Любой знак, и они с командой ворвутся в зал. На тебе ответственность, Яра. Не подведи.

Наверное, только теперь до меня стал доходить масштаб операции. До этого казалось, что слежка за сокурсниками – не больше чем фарс, цель которого немного меня пообтесать в агентстве и академии. Но глядя на серьезные и сосредоточенные лица агентов, да и самой Виолетты, я с холодком на позвоночнике поняла – дело, оказывается, серьезное. На самом деле серьезное.

Стало страшно до покалывания в пальцах, но отступать некуда. Да и не отступаю я, не в моих это правилах.

Собравшись с духом, я сделал глубокий вдох  и кивнула.

– Я поняла, командир Спрутовская.

Вечер приблизился незаметно. И когда я осознала, что пора собираться, солнце за широкими окнами общаги плавно катилось к закату. По небу разлилось расплавленное золото, и мегаполис с высоты птичьего полета казался маленьким и умиротворенным.

Чего нельзя сказать обо мне. Я носилась по комнате, вернувшись из купален, и нервно перекладывала вещи. Помытые волосы пришлось высушить над гномьим камнем,  средств для укладки не нашлось, поэтому я просто расчесала их и убрала в затейливый хвост. Причём так, чтобы локоны по бокам прикрывали уши, потому что в них я вставила маленькую гарнитуру. Долго думала, нужно ли наносить макияж, все равно ведь буду в маске. Но решила, что образ должен быть убедительным, а значит завершенным. Поэтому в соответствии с нарядом накрасила глаза в стиле «смоки», а губы просто покрыла блеском.

Затем надела чулки с пояском, тонкое черное белье, чтобы не вспучивалось под платьем, потом натянула само платье. Когда, сунув ноги в туфли, я взглянула в зеркало, из отражения на меня посмотрела высокая, жгучая брюнетка в облегающем платье с разрезом на боку и открытым вырезом. Митенки на руках добавили перчинки образу.

– Мда… – нервно протянула я. – В таком виде можно на красную дорожку. Или ещё куда…

Под «ещё куда» я подразумевала какой-нибудь будуар. Но признаваться в этом отказалась даже себе. Иначе недалеко и до принятия Алекса Хрома с его отношением. Дело осталось за малым: маска.

Она лежит на тумбочке у зеркала, как символ моего шпионства. Красивая, с длинными черными перьями и блестящими камнями над отверстиями вокруг глаз и по кромкам. Когда я её надела, маска закрыла даже больше половины лица, и я облегченно вздохнула. В кино меня всегда смешило, как человек внезапно становится неузнаваемым, едва нацепит какую-нибудь крошечную маску. Или вообще – очки. Я бы всегда узнала того, с кем хорошо общаюсь, нацепи он он даже балаклаву. Ведь глаза – зеркало души, они всегда выдают их обладателя. Ну и голос опять же.

Но в этой маске признать меня довольно сложно – она сделана так, что внутренняя часть выреза для глаз украшена перьями и края чуть прикрывают кожу. Поэтому видно лишь сами глаза. Щеки прикрыты больше половины, губы открыты, но по ним ничего не скажешь. Губы и губы.

Часы показали без пятнадцати девять. Пора.

Сердце моё глухо стукнуло в грудную клетку,  я выдохнула и взяла клатч.  Ятп на руке, зеркальце-скажи в кармане, гарнитура в ухе, а я – во всеоружии. Только вперёд.

В сумочке курлыкнуло зеркальце, я заглянула и прочла сообщение от Виконта Схимника.

«Ну как? Ты готова?»

Я нервно хмыкнула себе – готова я или нет никого не волнует. А в зеркальце ответила:

«Буду в черном».

«Как оригинально», – пришел ответ от Виконта Схимника и колобок с улыбочкой, а я подумала что заявиться на готичную тусовку в черном наряде действительно верх оригинальности.

Я набрала:

«Как меня найти, сам разберешься».

Виконт Схимник ответил так быстро, что я чуть не выронила зеркальце от неожиданности.

«О, не сомневайся», – значилось в сообщении.

К уже имеющемуся нервному напряжению добавился еще и мандраж перед встречей. Я ведь действительно иду на тусовку «Тайников», где вживую познакомлюсь с Виконтом Схимником и теми, кто нелегально общается в этом сообществе. Ох, мамочка, помоги мне, обещаю, я тебя вытащу. Вот сама выпутаюсь из этой заварухи и вытащу.

Еще раз оглядев себя критичным взглядом, я выдохнула и покинула комнату. Согласно инструкции, я отправилась по коридорам в левый корпус в сторону Лунных подвалов. Пока я шла, цокая каблуками в тишине коридоров, в правом ухе затрещала гарнитура, затем раздался голос Соловья:

– Яра, это я. Меня слышно?

Я схватилась за гарнитуру и, кривясь, торопливо убавила громкость.

– Еще как слышно.

– А, прости, – раздалось в ухе, – с непривычки выкрутил  громкость на всю мощность.

– То есть как с непривычки? – не на шутку испугалась я. – Хочешь сказать, ты никогда этого не делал?!

В ухе послышался смешок, Соловей произнес с лукавиной:

– От тебя это звучит двусмысленно.

– Да иди ты к шутам! Речь о моей безопасности! – выдохнула я, заворачивая за угол коридора, в котором прежде не бывала.

– Да успокойся, Яра, – со смешком отозвался Сол в ухе, – просто гарнитурой я обычно не пользуюсь. Предпочитаю иные средства связи.

– Теперь кажется, что сальные намеки делаешь уже ты, – буркнула я в ответ.

Снова раздался треск, а затем резкий голос Алекса:

– Прекратите словоблудие. У нас важное задание. Сосредоточьтесь!

– Так точно, агент Хром, – с явной неохотой отозвался Соловей. – Значит так, Яра. Мы все время будем на связи. Докладывай обстановку и держи нас в курсе. Действуем согласно плану. Поняла?

– Куда я денусь, – вздохнула я.

Когда добралась до ступенек, ведущих куда-то в подвалы, снизу на меня пахнуло сыростью, запахом старой картошки и почему-то котлетами. Страшно подумать, что там происходило, если в нос бьют такие ароматы. Непонятно, кто додумался эти катакомбы назвать Лунными подвалами, потому что у меня слово «лунный» ассоциируется с романтикой ночи, звездами и красотой, а не с сыростью и зловонием.

В гарнитуре проговорил Соловей:

– Яра, доложи обстановку?

– Вижу лестницу в подвал. Темно и воняет, – сообщила я.

– Тогда с боевым крещением, – хмыкнул Соловей. – Хотя, нет, оно будет, когда тебя обольют какой-нибудь слизью.

Я закатила глаза и проворчала:

– Ну спасибо.

По ступенькам я спускалась медленно и держась за стенку, потому что высокие каблуки равновесию совсем не способствуют.

Стук набоек разносился в обе стороны, и мне казалось, что шума от меня, как от слона в посудной лавке. Спуск длился вечность, пока от очередного шага в воздухе вдруг не засветились парящие шары голубого цвета. Они бледно, но все же осветили небольшое помещение с брусчаткой на полу и стеллажами со склянками.

На противоположной стене небольшая арочная дверь из дерева.

Я проговорила тихонько:

– Вижу вход.

– Отлично, – раздался в ухе голос Соловья. – Тогда вперед.

– Конечно, – фыркнула я. – Ты там в безопасности сидишь весь такой смелый. А я в сырости и темноте.

В ухе хохотнуло.

– То есть соединять сознание с проклятой тварью ты не боялась, – произнес Соловей. – А спуститься в темный подвал – страшно?