– Да помогу, помогу… Чего ж не помочь. Ишь… Надо же… Надо же…

Кабинет Михи по моей просьбе мы покидали окольными путями. То есть, через окно верхом на метле, которая нашлась у медведя среди конфискованных предметов и подлежала описи. Лететь на ней он сперва не хотел, но я убедила его аргументами о рассвирепевшей Свирэли, которая готова глотку перегрызть любой, кто окажется в обозримом радиусе от бурого оборотня.

Летелось страшно и категорически неудобно. Не считая непрекращающихся жалоб и стонов Михи из-за спины, я испытала все прелести узкого черенка метелки, помещенного между ног.

– Какой кошмар… – пробормотала я, уже почти лежа животом на метле и пытаясь таким образом уменьшить давление на междуножье, когда мы облетели половину корпуса АКОПОС. – Кто додумался летать на метле…

Позади раздался не менее жалобный бас Михи:

– Да ведьмы, раскудрыть оно в качель. Кто ж ещё.

– Они что? Удовольствие от этого получают? – поморщившись и ерзая, спросила я.

– Может, и получают, – отозвался Миха. – Кто их разберет. Но вообще у ведьм особые отношения с метлами. Им вроде удобно. Может, даже приятно.

– Уволь меня от подробностей, – попросила я. – Далеко нам ещё лететь? Из-за твоей агрессивной эльфийки мне видишь на что идти приходится?

Миха выдохнул из-за моей спины с удивлением.

– Ну формально она не моя.

– Ты главное вслух этого нигде не ляпни, – посоветовала я медведю. –  Может, она и не твоя, но судя по ситуации, ты принадлежишь ей беспрекословно.

– Гхм, – донеслось хмыканье медведя и его неоднозначный смешок. – Давай вон туда, держи левее. Окошко на складе как раз открыто.

Ведьминские метлы, как выяснилось, существа одушевленные, а значит живые. Может, с ведьмами у них какие-то особые союзы и любовь, но нам пришлось уговаривать конфискованную метелку так долго, что она успела описать ещё один круг вокруг корпуса агентства. И лишь тогда внесла нас прямиком в открытое окно склада АКОПОС.

Когда я слезла с черенка, между ног у меня откровенно болело, а двигалась я так, будто сутки скакала на лошади.

– Если я ещё раз добровольно полезу на метлу, – сообщила я, морщась, – напомни мне взять с собой подушки. А лучше – сидение!

Миха выглядел не лучше, ему вообще тяжко, у мужчин анатомически эта зона не предназначена для давления.

Он беззастенчиво потер себя глубоко между ног и покривился, болезненно застонав.

– С подушкой или сидением может не полететь, – констатировал он, блаженно закатив глаза.

– Издевательство, – заключила я.

– Ладно-ладно. Сама захотела в окно лететь. Давай уж, пойдем одёжу тебе искать.

Склад представлял собой ряды длиннющих коридоров со стеллажами и вешалками. Освещение голубыми шарами под потолком придает месту таинственности и навевает жуть, если бы не громадная и сильная фигура Михи рядом, мне было бы не по себе.

По коридорам мы прошли вглубь несколько поворотов. Я весь путь старалась держаться поближе к звериной спине и один раз даже налетела на неё.

– Не торопись, – пробасил Миха. – Так, где этот отдел… А, кажись, здесь. Вот, пришли.

Он указал на ряд, в котором плотными рядами повисли «плечики» с нарядами совершенно разного пошиба. Даже беглым взглядом я оценила – здесь можно одеться и на вечеринку «Стиляг», и на бал к императрице.

– Ну, – произнес медведь, – чего, говоришь тебе надо? Платье приличное?

– Готичное, – поправила я.

– Это какое?

Мне пришлось пояснить:

– Да черное какое-нибудь.

Миха потер массивными волосатыми пальцами мохнатый подбородок и произнес с задумчивостью:

– Погребальное что ли?

– Нет,  это должно быть красивым, праздничным, но черного цвета. Стиль такой.

– Угрюмый какой-то стиль, – заключил Миха. – Но кто вас разберет. Ищи давай свое готичное.

На поиски соответствующего наряда мне пришлось лезть вглубь и вширь стеллажей, потому что вещей здесь оказалось неизмеримое множество.

– Что тут у вас вообще за склад такой? – проворчала я через плечо, все глубже закапываясь в недра стеллажа.

Снаружи донесся голос Михи.

– Да всякое. Конфискованное, списанное. Сама понимаешь, пустить в обиход нельзя, ибо не положено. А девать куда-то надо.

– Так утилизировали бы, – предложила я.

– Дык  нельзя же, – деловито сообщил медведь. – Подотчетные предметы.

– А то, что мы сейчас тормошим эти подотчетные предметы, это ничего страшного? – поинтересовалась я. – Нам по голове от какого-нибудь смотрителя склада не прилетит?

Миха отозвался:

– Так это же для дела. Причем дела агентства. Стало быть, в быт предмет не пойдет, а значит и нарушения не будет.

– Ну конечно, – проворчала я, – везде найдется лазейка.

Я зарывалась в ворох шмотья все сильнее, потому что вдалеке приметила что-то примерно похожее на подходящее платье. Пока я прорывалась к нему сквозь вешалки, снаружи пиликнуло ятп Михи, через секунду медведь проговорил басом:

– Ярослава, мне тут надо по делам. Сама справишься?

Я даже глаза закатила – видимо, медведь ничего не понимает в девушках, особенно в тех, которые без надзора остаются среди бескрайних просторов одежды. Тут вообще-то настоящее Эльдорадо.

– Даже не беспокойся, – отозвалась я.

– Ну и славно. Тогда выход по желтым фонарям на потолке. А я пошел. Если заблудишься, сигналь на ятп.

Я согласилась, запоздало вспомнив, что ятп у меня опять нет. Но, может, зеркальце-скажи как-то сгодится. В любом  случае, сперва мне требуется собрать себе подходящий наряд.

На то, чтобы откопать найденное платье в глубине стеллажа, потребовалось несколько минут. Потом ещё столько же, чтобы вытащить его и вылезти самой.

В образе растрепанной метелки, пятясь на четвереньках назад, мне это удалось. Когда выбралась и встряхнула перед собой одежду, критически её оглядев, узрела облегающее черное платье с гипюровыми рукавами и петельками на средние пальцы.

На вид прилично, и я, чтобы убедиться в этом, оглянулась, чтобы проверить – действительно ли я здесь одна.

В обе стороны пустые коридоры. Так что, пользуясь моментом, я быстренько скинула с себя юбку, блузку и натянула черное платье. Оно пришлось мне в пору, длина чуть выше колена, и на правой ноге разрез до середины бедра. Гипюровые рукава с кружевными розами красиво подчеркивают руки, вырез квадратный и, на мой взгляд, слишком глубокий, так что моя грудь выглядывает едва ли не на половину. Может, задрапировать чем-нибудь? В любом случае, к этому платью нужны аксессуары.

В коробках снизу я нашла кучи чулков на самый разный вкус и размер. Черные с бантиками, в сеточку, на резинках и под пояс. Я бы никогда не подумала, что существуют пояса на четыре ноги. Наверное, кентавры тоже иногда любят принарядиться.

Для себя я выбрала самые обычные черные чулки под поясок, потому что с резинками мне всегда некрасиво передавливают ноги, и я кажусь себе толстой.

Надела, покрутилась, поприседала – вроде не торчат и не вылезают, а глубоко наклоняться я не собираюсь. Остаются туфли и сумочка.

Первые я нашла в соседних коробках под чулками и выбрала классические черные лодочки на тонком, но устойчивом каблуке. А вот за сумочкой пришлось лезть на самый верх.

Коробки с изображением чемодана стоят на антресолях под потолком и почти достают до голубоватых световых шаров. За ними я полезла, конечно же, нацепив красивые туфли и вообще, в полном обмундировании.

Найдя парящую пластину за углом, я притащила ее к стеллажу и, балансируя, как акробат, попыталась заставить пластину парить вверх. Я видела, как библиотекари на таких платформах прекрасно летают по всему залу, и те их охотно слушаются. В моем же случае пластина двигаться отказывалась, сколько я ни дрыгалась и не стучала по ней каблуками.

– Да ну лети же ты вверх уже! – не выдержала я.

Пластина тут же дала резкий взлет. От неожиданности я не удержалась и упала на колени. Меня бы точно припечатало к потолку, если бы в испуге не выкрикнула: