— На! — Наталья Барсукова возмущённо скрутила пальцы в их русскую мудру, обозначающую одновременно и несогласие, и внутренний протест, и бескомпромиссное отрицание чужого предложения.

— Ладно. — Покладисто согласился кое-кто.

Слишком покладисто — потому что в следующую секунду он развернулся к Виктории:

— Вика, не уделишь ли ты мне четверть минуты вон там, на подоконнике? — для разнообразия потомок гусара кивнул на другое помещение.

— На! — вслед за рыжей кузиной кукиш под нос кавалеру ткнула и блондинка. — Ржевский, ты что, белены объелся⁈ Да иди ты в жопу, гад озабоченный!

Водница, в отличие от сестры, выглядела не только возмущённой, но и неожиданно расстроенной.

— Вот тут не понял. Вот тут всерьёз обидно, — напарник по миссии набычился и принялся переводить подозрительный взгляд с одной соотечественницы на другую. — Чё за фигня? Чё за расклады? Вроде, отношения выяснили. К взаимному согласию пришли: от этого момента по жизни шагаем вместе, пока смерть не разлучит нас…

— О, это в Заливе так говорят! — весело вставила Накасонэ.

Было очень интересно наблюдать конкретную коммуникацию в любовном треугольнике. Особенно если учесть, что этот треугольник (говоря языком Дмитрия) являлся лишь частью и малым сектором другой, гораздо более громоздкой геометрической фигуры.

— Я от их принцессы такую фразу слышала, — и не думая грузиться, добавила японка, поскольку остальные напряжённо молчали, скрестив взгляды на ней.

— А отношения — это не только права! — патетически продолжил кое-кто. — Это ещё и известный сонм компромиссов, личного долга и обязанностей!

Он требовательно ткнул пальцем в нагрудный кулон рыжей и задержался взглядом на её молочных железах.

— Так, давай разберёмся. Раз и навсегда. — Спокойно подобралась огневик. — Ты меня туда, — кивок на злополучное соседнее помещение, — зовешь, чтоб вы*бать? Или по какому-то действительно серьёзному поводу?

— И меня? — водница прихватила кузину под руку и стала с ней рядом.

— Почему сразу такое противопоставление⁈ — чуть более энергично, чем выглядело бы правдоподобным, вознегодовал Ржевский. — Что за неуместное и дешёвое обесценивание⁈ Откуда взялись эти унизительные и оскорбительные для моего мужского достоинства ярлыки⁈

— А-ха-ха-ха-ха, — Наталья в полном соответствии со стихией огня на эскападу отреагировала мгновенно и искренне. — У-ха-ха-ха, чёрт, вот как на него сердиться после этого?

Она смахнула влагу из уголка глаза, коснулась лбом мужского виска и похлопала ухажёра по плечу.

— Присоединяюсь, — Виктория хохотнула сдержаннее. — Знаешь, Ржевский, если бы это был не ты, другого бы на твоём месте уже не один десяток раз похоронили. А с тобой даже прикольно как-то, что ли.

— Что-то у вас смена политического курса непоследовательная! — потомок гусара в полном соответствии с заветами предка принялся прощупывать чужую оборону сразу на всех направлениях. — То ранящие мою хрупкую душу ремарки, то без перехода — непонятные комплименты! Сомнительного содержания, — он протестующе шмыгнул носом.

— Любим тебя, дурака! — прямолинейно не стала вилять огонь-рыжая. — Как в нашем народе водится, вопреки здравому смыслу и личным интересам! Чего тут непонятного? — она шмыгнула носом точно так же, как и Дмитрий.

— Но е*аться с трупами, на окне, стоя, не пойми где не будем! — завершила пояснение блондинка-вода. — Объяснить, почему?

— Сделайте одолжение. — Со сдержанным достоинством попросил Ржевский. — Потому что вы меня окончательно запутали. Вроде и родные уже люди, а ведёте себя безответственно и наплевательски! — он укоризненно покачал головой и вздёрнул подбородок, всем видом демонстрируя уязвлённое самолюбие и глубокие внутренние страдания.

Ариса прикрыла нижнюю часть лица рукой, присела на корточки, прислонилась спиной к стене и бесшумно затряслась от смеха.

А ведь редко кому выпадает ТАКАЯ миссия, подумала она про себя. Где и самопрокачка не на шутку, и очень перспективные задачи, и просто по-человечески весело — потому что напарник является материальным воплощением несгибаемого жизненного позитива.

— Изволь. — Наталья снисходительно наклонила голову к плечу. — Дим, а мне должно быть приятно, когда ты меня е*ёшь?

Виктория хлопнула в ладоши, одобряя неожиданный ход сестры.

— Э-э-э. М-м-м. ДА!

Магессы на удивление синхронно покачались с пятки на носок. Они так и стояли, скрестив руки и глядя собеседнику в переносицу — явно ожидая от того некоего развития.

— Должно, — уверенно подтвердил блондин. — Тебе тоже должно быть приятно. Это самое вообще смысл имеет только тогда, когда приятно всем участникам.

Накасонэ, не прекращая веселиться, подумала: а ведь он сейчас отложил даже обыск небоскрёба, хотя время не терпит. При этом профессионалом является не последним.

Что это? Такая уверенность в собственных силах на ниве сюгэн-до? Или неурегулированные личные отношения с Сисястой и Сиськастой так много для него значили?

Рационального объяснения не находилось, а в нерациональность Ржевского не верилось.

— А мне будет приятно? — невозмутимо продолжила огневик.

— Да! — Ржевский без перехода воспылал железобетонной и непоколебимой уверенностью. — Ты будешь радоваться тому, что делаешь мне хорошо!

— На! — сразу два кукиша возмущённо ткнулись ему под нос.

— Я тебе только что объяснила, эгоиста ты кусок! С трупами, на окне, стоя, не пойми где — не буду!

— И я! Я себя не на помойке нашла!

— Что за повторные неуместные обесценивания⁈ — потомок гусара ушёл в активную оборону и сдаваться явно не собирался. — Причём здесь помойка⁈

— Б**. — Рыжая с усилием выпустила воздух сквозь плотно сжатые губы. — Третий раз. С трупами. На окне. Стоя. Не пойми где. НЕ БУДУ!

— Так не с трупами же! — радостно воспрял энтузиазмом Ржевский. — Со мной! — он простодушно захлопал глазами и постучал себя по груди.

— Нет!

— Дим, для этого самого нужна другая атмосфера. Более подходящая, — блондинка, пытаясь разрядить обстановку, от напряжения даже губу закусила.

Она коснулась локтя собеседника пальцами:

— Нам некомфортно! Когда женщине некомфортно, ей неприятно! Ты сможешь нас е***ь, если будешь знать, что нам неприятно⁈

— Ну почему сразу ****ь? — в глазах потомка гусара появилось искреннее-преискреннее сопереживание. — Есть ведь и другие способы. Вот например!..

— На! Гад эгоцентричный!

— На! Сволочь бездушная!

Ещё пара тех же мудр из трёх пальцев, меланхолично отметила японка.

— Ладно, ладно! — озадаченный блондин, увидав мало не слёзы в глазах соотечественниц, сдал назад. — Раз вы такие занудные, то не настаиваю.

Его лицо излучало крайнюю степень разочарования в несовершенстве бытия.

— Ты вообще в курсе, что даже у коров на лугу с быком есть маленький, плохонький, но ритуал ухаживания? — Наталья тоже умела быть упрямой. — Я что, хуже коровы⁈

— Спектакль в любом театре, мы всё равно в столице. Букет цветов. Романтичная прогулка по набережной. — Виктория прикрыла глаза, её лицо отчего-то разгладилось и наполнилось каким-то внутренним светом. — Держаться за руки, долго идти, долго разговаривать. Чувствовать души друг друга.

Ржевский задумчиво покосился за спину в сторону своего рюкзака и покачался на носках вверх-вниз. Видимо, прикидывая антураж подобного моциона для себя лично.

— Да! — Подхватила Наталья, тоже опуская ресницы. — Атмосфера единения и неповторимости! Души, поющие в унисон!

Только не издать никаких звуков, только не издать никаких звуков — японка разулыбалась до ушей и закусила собственную руку, чтобы не захрюкать на весь офис.

Происходящее впечатляло. Со всех сторон.

— И так каждый раз? — заморожено спросил потомок гусара, явно опасаясь переключать собеседниц на иную волну. — Перед тем, как?

— Да! — сёстры энергично и синхронно закивали, не открывая глаз.

— Дима, ты же самый большой романтик в мире! — восхищённо и смущённо выдала Наталья. — Ты же способен на всё!