В следующую секунду она профессионально активировала армейский усилитель на пальце и флегматично сожгла заживо трёх гостей в последней шеренге:

— Не надо считать нас за дураков! Не хотите разговаривать — скажите честно!

— Шашлыком пахнет, — констатировал Ржевский, вскидывая карабин и простреливая чьё-то плечо. — К железу тоже не тянемся! Народ, вы выполняете незаконный приказ! Кто может позвать начальство этих⁈ — он указал взглядом на корчащуюся в пыли троицу. — Чтоб у пешек головы не летели, зовите старших! Кто решать может⁈ У кого копия письменного приказа на этот визит ко мне⁈

По толпе пронёсся короткий ропот.

— Ключевой и кульминационный момент, — понимающе кивнула Далия, с интересом ожидая развития событий. — Явно наследники друг друга подставляют под наковальню.

— Пока неясно, кто и кого, — согласилась Мадина. — Ладно, сейчас из приказа выяснится.

Мадина Наджиб, дублёр-двойник Её Величества Далии аль-Футаим.

— Приказ где⁈ Ау⁈ — блондин обвёл задумчивым взглядом столичных гвардейцев.

— Какая пикантная тишина, — хохотонула рыжая, поджигая на пальцах правой руки сразу два фаербола.

Мощность заклинаний, упакованных в сантиметровый диаметр, зашкаливала: даже сквозь защиту имения до близнецов донёсся запах озона.

— Хренасе. Она сейчас одна как эта артиллерийская батарея, про которую вечно говорит наш супруг, но которую никто кроме него в глаза не видел, — принцесса задумчиво покрутила на пальце локон.

— Пойти что ли этим помощь оказать? — Мадина действительно колебалась из-за профессиональных рефлексов целителя.

Сломанная челюсть и сотрясение мозга могли подождать, но вот двое других.

Отсюда ей было плохо видно, но очень похоже на разрывы диафрагмы.

— Могут долго не протянуть, — проговорила она скорее для аль-Футаим, собираясь проследовать к нуждающимся в медицинской помощи.

— Да иди ты нахер! — тут же возмутилась принцесса, непоследовательно сопровождая свои слова действием.

Она вцепилась в одежду Наджиб, упёрлась пятками в землю и заорала, что было дури:

— Дима! Эта ненормальная собралась этих под твоими ногами лечить! Для этого к тебе выйти хочет!

Мадина в первую секунду замешкалась, хотя реакция двойняшки была вполне предсказуемой: Далька реально тащилась от новой развлекухи, отыгрывая идеальную восточную жену (по крайней мере, пока что). Оттого распоряжение супруга не выходить (за защиту) собиралась исполнить буквально.

Блондин, продолжая общаться почти с полусотней визави, молча поднял над плечом сжатый кулак, адресованный явно за спину. Разжал его, тряхнул в воздухе кистью, подумал и сжал ещё раз. Затем снова потряс.

— Мужа надо слушать, надо слушать мужа, — весело приговаривала аль-Футаим, продолжая упираться пятками в землю и оттаскивая близнеца на метр назад. — Нахрена ты тогда замуж шла⁈ Чтобы всей семье проблемы создавать⁈ Пха-ха-ха-ха-ха, ну у тебя и рожа! — принцесса обрадовалась не пойми чему ещё сильнее.

Хотя, казалось, сильнее некуда. Она вытянула вперёд палец, практически упёрлась им в лицо собеседницы и жизнерадостно расхохоталась.

— Я обиделась. — Сердито проворчала Мадина, отворачиваясь.

Разумеется, у неё хватило и высоты лба, и внутренней дисциплины согласиться с супругом в конкретном случае.

Одна несносная особа тем не менее вцепилась в момент как клещ (за оградой пока ничего не происходило, а второе живое развлечение — вот оно, под боком):

— Мада, ты реально не понимаешь? — упс, а двойняшка не шутила.

С таким лицом Далия обычно выносит отрицательные решения по чужим судьбам, не развлекается.

— Да понимаю я! — отмахнулась менталистка. — Просто…

— Ты всю жизнь была не свободной. Учёба, дублирование меня, вагон обязанностей. Никаких прав, только куча функций. — Аль-Футаим говорила спокойно и чётко.

— Б**, вот завязывай со своим психоанализом! — Наджиб попыталась перекрыть фонтан чужого красноречия.

Безуспешно.

— Я всё же договорю. Познакомившись с Димой, ты получила то, чего у тебя никогда не было: свободу. Любая одежда, никакой паранджи, делай что хочешь…

— Замолчи, — скривившись как от зубной боли, взмолилась менталистка.

Монарх и в бытность принцессой обожала копаться у других в том, что называла базовыми настройками личности. Будучи лишённой ментала, надеяться она могла только на свой язык — а уже в нём весьма поднаторела.

— Сейчас ты инфантильно и безответственно гнёшь эту же линию своей свободы — иначе говоря, делаешь то, что хочешь, — бесстрастно завершила пассаж аль-Футаим. — Подвергая опасности не только свою жизнь, но и всех остальных — в прямом силовом замесе твоя боевая ценность равна нулю.

— Ладно, — нехотя проворчала Наджиб, титаническим усилием воли оставаясь в рамках конструктива.

И удерживаясь от такого соблазнительного желания дать по мышцам ментальный буст, а потом на этом бусте дать кое-кому в нос.

— Знаешь, о чём я мечтала? — её глаза неожиданно вспыхнули детским энтузиазмом. — Часто-часто, когда ты вот так вот постоянно во всём права? А я, со всем моим менталом, вынуждена с тобой соглашаться? Ну просто потому, что с истиной спорить незачем?

— Знаю, — неожиданно по-старчески вздохнула двойняшка. — Если я хоть чуть-чуть разбираюсь в твоей извращённой башке, а я в ней разбираюсь, мечтала ты о физическом насилии. Надо мной, горемычной.

— А-ха-ха-ха-ха, ты умная! — Наджиб наконец обуздала дурацкое желание помочь двум поделом раненым, настроение резко пошло вверх.

Она даже хлопнула монарха по плечу. Справедливости ради, о разрывах диафрагм речь не шла: досталось стволом в сплетение здорово, но пока без увечий.

— Меня вообще всю жизнь все обидеть норовят, — замогильным голосом продолжила Далия. — С трона спихнуть, желательно насмерть; трахнуть не как красивую женщину, а как мешок с деньгами; жениться не на мне, а на титуле. Знаешь, как тоже задолбало?

— Могу предположить, — в два присеста выдавила из себя Мадина, не прекращая хихикать. — Слушай, а какие у нас приключения классные! — едва ли не первый раз в жизни она не стала удерживать внутри себя крик души.

Очень хотелось поделиться.

— Кстати, а физическое насилие над тобой я представляла следующим образом, — продолжила менталистка. — Помнишь малую летнюю кухню? Которую во время последней реконструкции развалили?

— Стенки синего мрамора?

— Ага. Вот я всё детство мечтала, как беру большую сковородку для шаурмы и тебя ею — бамс! — дальше Мадина совсем некуртуазно зажала. — Чтоб ты в окошко спиной вперёд улетела, вынося раму вместе со стёклами! А-ха-ха-ха-ха, правда, прикольно⁈

— Дура! — аль-Футаим возмущённо вытаращила глаза, и не подумав веселиться. — Я ж о тебе заботилась! На меня покушения неизбежны, я это всегда знала! Тебе на ошибки указывала специально!

— Э-э-э? — Наджиб оценила момент и даже прекратила смеяться.

Раньше такого разговора между ними никогда почему-то не случалось. Близнец действительно говорила что-то для себя важное.

— Меня убьют, думала я, но хоть эта маленькая девочка останется в живых! — задрав брови на лоб, обиженно зачастила принцесса. — А поскольку её от меня не отличить, править придётся ей! Лишь бы у неё всё хорошо было, потому что важные предметы она прогуливает и к трону Эмирата себя не готовит!

— Б**. Вот это откровения, — Мадина простодушно шмыгнула носом. — Вот я стерва. Извини, — она сгребла близняшку за плечи, преодолевая сопротивление, притянула ту к себе и зарылась лицом в её волосы.

— Ты просто инфантильная, — Далия, в отличие от девяноста девяти процентов окружающих людей, умела брать себя в руки в любой ситуации.

Теперь она кипела скорее по инерции, стремительно успокаиваясь:

— Ты не стерва. Просто эмоционально незрелая во многих пунктах, — монарх примирительно похлопала между лопаток близнеца. — Маленькая ещё, — завершила она совсем другим тоном. — Кстати, иногда мне кажется, наш Ржевский именно поэтому над тобой длань опеки тогда на перекрёстке и простёр.