Они шагали по тропе. Еще не стемнело. Кай сказал ей открыть глаза, когда они уже пришли.

– Как тебе?

Анахита медленно раскрыла веки. Перед ней стоял красивый столик, поверх которого была расстелена красная скатерть. По углам стола, чуть поодаль горели факелы, на столе горели свечи. Возле столика стояли стулья, а чуть поодаль горел костер, где готовилась еда. Здесь царила атмосфера тепла и уюта, любви и романтики. Пьянящее ощущение, которое позволяло ей ощутить то, что она никогда прежде не испытывала. На столе так же стояла посуда, фрукты, вино и салаты.

– Что это? Ты сам это сделал? – спросила она, глядя на котел у костра.

– Что тебя удивляет?

– Ты не переборщил с подарком? – улыбнулась она. Ее глаза сверкали от радости.

В этот раз он взглянул на нее как-то иначе, по- особенному. Его взгляд был дружелюбным и сострадательным. Его выражение лица и все, что он испытывал в этот момент – все будто бы стало искренним в этот момент. Он был открыт ей до той степени, пока считал, что это будет безопасно для нее. Кай смотрел на нее восхищенным взглядом. Глядя на нее, он словно добрался до её души. Анахита тоже теперь уже смотрела в его глаза, не пытаясь убедить себя в обратном очевидному.

– Пока еда готовится, мы можем поговорить. Не хотелось бы говорить с тобой о болезненном. Но, я просто не могу не спросить. Не сочти меня наглецом, но сегодня вечером я невзначай услышал твой разговор с Николасом. Кто такой этот Рудольф Спенсер? Ты говорила, что они украли тебя.

– Ты должен знать, наверняка. Он владелец этих просторов.

– Ты сама веришь в то, что его отец и твой отец тоже?

– Нет. Это невозможно.

– Но ты ведь не написала письмо императору.

– Я лишь думала извлечь пользу из этой ситуации. Моя мама очень непонятный персонаж для меня. Я все еще не могу понять ее прошлое. Мнения расходятся. Николас рассказывал мне о том, что отец Рудольфа – Джон Спенсер, будучи женатым, после прибытия моей матери в поселение пытался добиться её благосклонности. Моя мама приглянулась ему, но она его все время отвергала. После его смерти, как говорят люди, жена Джона могла преследовать ее, что объяснило её скорую пропажу. Ведь после его смерти, до совершеннолетия Рудольфа этими краями управляла его жена.

– Быть может поэтому Николас ее так защищает? Ее обвиняли, хоть она и не была виновна. Все поселение вероятно обсуждало «разрушительницу семьи». Наверняка это сложно было подвергаться критике, будучи невиновной?

– Вероятно, я многого не понимаю. Хотелось бы извиниться перед ней за то, что я не понимаю порой, что она пережила. Я ведь совсем её не знаю.

– Ужин наверняка готов. Сейчас принесу.

Кай раскладывал по тарелкам ароматный ужин и последующее время они говорили о разном.

– Ты почти все обо мне знаешь, но никогда не говоришь о себе.

– Что бы ты хотела знать? – спросил Кай, поглощая кусок мяса.

– Например, расскажи о своей семье, о том, где вы живете, как вы живете, чем занимаетесь?

– В моей семье четверо: мама, папа, старшая сестра и я. Мама с сестрой на удивление коварные и жестокие женщины, в то время как мой отец очень либеральный. По большей части его особо не интересует то, что происходит вокруг. Мама шустрее, поэтому все вопросы решает она.

– Очень интересно. А как они реагируют на то, что ты так долго отсутствуешь?

– Они знают мой характер и то, чем я занимаюсь. Хоть я и редко бываю дома, но я никого никогда не подставляю. Успеваю всегда и везде. Они уже привыкли видеть во мне непоседу. Я уже говорил, что мы живем далеко. Это почти другой континент. Там есть империя, которая делится на несколько королевств. Одним из этих королевств управляет моя семья. Вот такая история. Я принц в своих краях. Меня здесь никто не знает. Здесь я побуду человеком, простым путешественником.

Анахита побледнела. До этого разговора все казалось проще. Она расстроилась из- за того, что они были из разных сословий. Костер догорел. Свечи почти потухли. Еда остыла. Погода тоже стало холодной. Теперь все вокруг перестало казаться ей романтичным.

– Думаю, можно возвращаться назад. Мы отлично посидели. Как думаешь?

– Все было хорошо. Спасибо, что поддержал меня, – грустным голосом ответила она.

Прибрав после себя, они двинулись домой. Пройдя немного, Кай заметил холодную погоду.

– Стало прохладно. Возьми мою куртку, – сказал он, сняв куртку и протянув к её плечам.

– Не стоит, правда, – ответила она, но он уже накинул на нее куртку, – Ладно. Спасибо.

Они почти дошли до поселения, как вдруг он спросил:

– Ты неожиданно погрустнела. Тебя что-то тревожит?

Она ответила, что все в порядке и поспешила уйти. Кай поспешно взял её за руку и остановил.

– Анахита, когда ты рядом, я ощущаю себя иначе. Ты – отдельный мир, непохожий на тот, в котором я живу. Ты даришь мне другие эмоции, другие чувства. Ты совсем другая, таких как ты нет нигде. Нужно было тебе сказать тогда, когда мы еще сидели за ужином.

– О чем ты? – говорила она, пытаясь отстраниться.

Анахита не хотела верить в то, что скоро услышит. После того, как она узнала, что он принц, ей казалось, что это невозможно.

– Ты ослепительна и озаряешь мою душу словно солнце озаряет все вокруг. Ты умна, заботлива, и ты – та, кого я смог отыскать не сразу. Анахита, я хочу заботиться о тебе. Быть рядом. Я долго думал, долго размышлял. И в итоге понял, что я чувствую к тебе, – сказал он, держа ее за руки.

Анахита бледная, как мрамор стояла перед ним в оцепенении и молчала. Кай не понимал её реакции.

– Скажешь что- нибудь?

– Почему? – спросила она, после долгого молчания.

– Что почему?

– Я простая девушка, а ты принц. Я ведь не вписываюсь в твое положение. Я не подхожу тебе.

Кай рассмеялся.

– Что? То есть, ты хочешь сказать, что проблема в этом? Разве это имеет значение? Пусть тебя это не беспокоит. В любом случае, что бы не случилось, я буду защищать тебя. Никто не посмеет тебя хоть как-то задеть или оскорбить.

Теперь она улыбнулась. Они смотрели друг- другу в глаза и видели друг в друге целый мир. Анахита рассмеялась и ее глаза заблестели. Забыв обо всем, что происходило вокруг них, они стояли на месте, глядя друг на друга. Счет во времени потерялся, а полная луна, смеясь и смущаясь, любовалась ими в темной ночи.

Через несколько дней. Солнце светило ярко, когда они сидели на берегу реки. Положив голову на плечо Кая, Анахита сказала:

– Все вело к этому. Разве ты не считала так?

– Нет. Почему я должна была так думать? – улыбнулась она.

– Хотя бы, потому что Николас и вся деревня нас сводила.

– Ты думаешь этого достаточно, чтобы я влюбилась?

– Но ты ведь все равно меня полюбила. Смотри, я сильный, харизматичный, любвеобильный, со мной не скучно. Явно, хоть какая-то симпатия у тебя все же была.

– Не льсти себе. Не знала, что ты такой самовлюбленный. Не слишком ли я многого я тебе позволяю? Смотри у меня. Думаю, тебя надо построже держать. А то совсем уже распустился, – подшутила она над ним.

– А вот это уже было лишним, – ответил он.

– Нет. Все так и есть. Я тебя перевоспитаю.

– Кто кого еще перевоспитает, – сказал он, протягивая к ней руки.

Анахита не сдерживала свой смех.

Он побежал к реке, подняв ее на руки и заливаясь смехом. Когда он зашел в воду по колено, Анахита вскрикнула, крепче хватаясь за его шею:

– Вода холодная! Не смей меня выкидывать!

Анахита покрепче ухватилась за его шею.

– Ты меня задушить намереваешься?

– Так и сделаю, если не отнесешь меня обратно.

– У тебя слишком хрупкие ручки, чтобы душить.

– Так ты вернешь меня назад? – спросила она, расслабив руки.

– Конечно верну, – сказал он и нырнул в воду.

– Теперь ты труп, Кай. Я тебя предупреждала! – пригрозила ему Анахита, подбираясь ближе.

Кай вновь нырнул в воду, утягивая ее за собой.