Сельское население, живущее на территории колонии или муниципия, могло иметь и свои специфические объединения. Это — паги. Исидор Севилький (Etym. V, 2, 11) говорит о них, наряду с виками и кастеллами, как о мелких поселениях, «не украшенных достоинством города», но населенных простыми (vulgar.) людьми и из-за малости своей приписанных к большим общинам. До сих пор паги отмечены только в Южной и Восточной Испании. Зона их распространения полностью совпадает с наиболее романизованной и урбанизованной зоной Пиренейского полуострова[1105], где романизация развивалась во многом под воздействием римской и преимущественно италийской колонизации. Этот факт, как и широкое распространение пагов в Италии[1106], позволяет говорить, что эта форма сельского объединения была принесена из Италии.
В надписи из Куриги (CIL II, 1041) упомянуты два пага: Translucanus и Suburbanus. В районе того же города локализуются и паг Marmorariensis (CIL II, 1943). Около Куриги, таким образом, находилось, по крайней мере, три пага. Названия их, особенно первых двух, даны как бы глядя из города: Пригородный, Залесный. В этих двух пагах упоминаются две категории жителей — муниципалы и поселенцы. Надпись, в которой эти паги названы, надо воспринимать как единое целое[1107]. Следовательно, на землях пага жили и муниципалы, и поселенцы. Первые — это явно граждане того муниципия, на территории которого находились паги.
О внутреннем устройстве пага говорит надпись из Бонансы (CIL II, 5042). Здесь говорится о передаче денег под залог имения с рабами. Называются участники сделки Л. Байаний и Л. Тиций, которых представляют их рабы Дама и Мида, а также свидетель Г. Сей. Этот fundus Baianus располагается в ager Veneriensis, который, в свою очередь, находится в pagus Olbensis. Хотя этот документ является юридической формулой[1108], географические названия «привязаны» к реальной местности, совпадающей с местом находки надписи. Название пага напоминает о городе Ольбе[1109] или Ольбии (Steph. Byz. v. Olbia), расположенной недалеко от устья Бетиса, близ которого обнаружена надпись. Вблизи располагалась Набрисса, которую Плиний (III, II) называет еще и Венерией, где находился храм Венеры. Эта Венера была наследницей финикийской Астарты, и поэтому ее культ вообще был в этом районе широко распространен[1110]. Возможно, конкретный случай, происшедший здесь, послужил основанием возникновения общеюридического правила. Это позволяет сведения о внутреннем устройстве Ольбийского пага с теми или иными оговорками распространить и на другие паги этого района.
Если следовать этой надписи, паг подразделялся на «поля» (agri), в которых располагались небольшие имения (fundi)[1111]. По Ульпиану (Dig. 50, 16, 27; 60), ager — это место без жилища владельца, a fundus — цельное имение тоже без жилища. Владельцы полей и имений жили, по-видимому, в центре пага (в данном случае в Ольбе или Ольбии) или в самом муниципии либо колонии. Это совпадает с археологическими наблюдениями, в соответствии с которыми нижняя долина Бетиса была занята зерновым хозяйством, и там не было постоянного населения и поселений, а только сараи для хранения инвентаря[1112]. Может быть, такая структура пага характерна именно для зерновых районов. В других районах паги могли иметь другую структуру. Во всяком случае «поля» как его структурные подразделения больше нигде не встречаются.
В надписи из Сиресы (НАЕ р. 492) упоминается solum pag(anicum), под чем надо, по-видимому, подразумевать общественную землю пага. Эта надпись — поздняя, уже IV в. Но надо учесть, что историческое развитие шло главным образом по пути постепенной «приватизации» общественных земель, и поэтому, если уже в IV в. в довольно романизованной зоне сохранилась земля пага, то это тем более вероятно для I-II вв.
В надписи из Бонансы, кроме непосредственных участников сделки, упомянут народ (populus), любой представитель которого мог выступить при совершении операции. Это свидетельствует о значительной роли граждан пага в совершении какой-либо операции с имуществом члена данного пага. Видимо, ясно выраженное или хотя бы молчаливое согласие conpagani было необходимо при земельных сделках. Поскольку в тексте ничего не говорится о возможности «народа» воспрепятствовать сделке, можно думать, что реальной верховной власти коллектива на землю имения не существовало, но наличие общинных традиций и некоторого контроля за движением земли несомненно. Употребление термина populus говорит, что это была не случайная сходка членов пага, а народное собрание, подобное комициям колоний и муниципиев.
Надписи сообщают и о некоторых других чертах пага. Паг имел свое божество: гений пага (CIL II, 1043). Во внешнем мире паг выступал как некое целое. В 74 г. посвящение Веспасиану сделали целиком pagani pagi Carbulensis (CIL II, 2322). В споре с землевладелицей Валерией Фавентиной ее противниками выступали conpagani rivi Larensis (CIL II, 4125). Спор разбирал легат провинции, и это обстоятельство может говорить о том, что паг, хотя и находился на территории города, обладал некоторой юридической самостоятельностью и мог в случае необходимости обращаться непосредственно к провинциальным властям, минуя городские.
Итак, испанский паг обладал следующими чертами. Он располагался на городской территории. В его пределах существовали частные имения, но над операциями с недвижимостью паг осуществлял некоторый контроль, хотя бы и формальный. Паг, видимо, имел общую землю (мы не знаем, было ли это пастбище, как в Италии, или что-либо другое), по отношению к внешнему миру выступал как некое целое, обладал известной юридической самостоятельностью, имел своего гения и мог хоронить своего члена. Мы не знаем органов управления пага, но с большой долей вероятности можем предполагать существование народного собрания. Перед нами — объединение общинного типа, хотя общинные институты как будто уже разлагаются. Эти черты сближают испанский паг с малоазийской общинной, расположенной на городских землях (но не с независимой общиной), и с италийским пагом[1113].
Названия испанских пагов — римские. Характерны италийские имена в надписи из Бонансы: Тиций, Байаний, Сей. Даже если речь идет о собирательных именах, важно, что именно италийские имена называются как типичные имена pagani. Еще характернее случай с реальным членом Мармариенского пага, которого звали Л. Альфий Лукан. Он явно был потомком луканских переселенцев. А именно в южной части средней и северной части Южной Италии, включая Луканию, откуда выходила основная масса италийских иммигрантов, во множестве сохранились надписи с упоминанием пагов[1114].
В паги входили и местные жители. Так, посвящение гению Августовского пага сделал Г. Фабий Нигеллион (CIL II, 2194). Чисто римское имя Фабий позволяет думать о романизованном туземце. Это имя, как и антропонимы Nigellus и Nigellis, появляются в разных местах Испании[1115]. Нигеллион был причастен к культу гения пага, так что он, скорее всего, и был членом этого пага. В Пригородном и Залесном пагах жили не только муниципалы, но и поселенцы. Возможно, это были люди, поселившиеся в этих местах после конституирования пагов. Но не исключено, что к ним могли относиться и некоторые местные жители, не вошедшие в общину[1116]. Паг был, видимо, сравнительно открытой организацией, в которую входили как италийские иммигранты, так и местные жители. Общие экономические и частично юридические условия способствовали сближению переселенцев и туземцев.
