В Восточной Испании, в области иберских племен, развитие также вело к появлению племенных государств. Особые условия существования Сагунта способствовали возникновению здесь города-государства. На остальной территории развитие на новом витке становилось похожим на то, что несколькими веками раньше происходило на юге, но, как и в Галлии, было прервано римским завоеванием.
В индоевропейской зоне, особенно у кельтиберов, аристократический элемент играл столь важную роль, что социально-политическая эволюция вела к образованию аристократических республик ясно выраженного протофеодального типа.
Характерной чертой доримской истории было также то, что Испания не составляла единства ни в социально-политическом, ни в этническом отношении. В рамках державы Баркидов уже начали складываться общеиспанские структуры, но, во-первых, эта держава охватывала далеко не всю страну, а во-вторых, само ее существование было очень кратковременным.
Римское завоевание радикально изменило ход дальнейшего развития. В результате этого завоевания Испания не просто была подчинена Риму, но была включена в общесредиземноморскую державу. С началом завоевания началась вторая эпоха древней испанской истории. Теперь речь идет не об установлении связей с развитыми цивилизациями Средиземноморья, а о включении Испании в рамки античной римской средиземноморской цивилизации. Испания становится частью Римского государства. В эту эпоху внешние импульсы, идущие от римских политических и социальных институтов, от экономических связей с различными регионами Римской республики и особенно позже Римской империи, от воздействия государственной римской культуры, включая латинский язык, принесенной господствующим народом, играют более значительную роль, чем импульсы внутренние. Более того, последние были усилены первыми. При этом капитальное значение имела итало-римская иммиграция.
Эта иммиграция, естественно, распространялась неравномерно по всей стране. Наиболее интенсивной она была в долине Бетиса, несколько меньшей, но тоже довольно значительной, в остальных районах Южной и Восточной Испании. Это определялось в первую очередь благоприятными природными условиями этих территорий, привлекательными для италийского крестьянства, а также тем, что эти земли были раньше захвачены и умиротворены римскими войсками, а их жители имели гораздо больший опыт сосуществования с иноземцами, ибо эти территории были аренами финикийской, карфагенской и греческой колонизации в предшествующую эпоху. На остальных территориях Испании иммиграция была более слабой, а во многих местах и вовсе не имела места. На большей части территории страны относительно незначительные элементы римского мира существовали параллельно с туземным миром, хотя, занимая в государстве господствующие позиции, и воздействовали на него. Это определило существование двух основных зон романизации.
Наиболее характерной чертой первой зоны было сосуществование римско-италийского, здесь довольно многочисленного и сильного, и туземного элемента в рамках одних и тех же городских и сельских структур. Это привело к активным взаимным влияниям, причем, разумеется, влияние господствующего римского элемента было более сильным. Были установлены довольно тесные экономические, социальные и даже просто человеческие связи между этой зоной и Италией. Здесь развитие общественных отношений пошло тем же путем, что и в центрах развития античного мира. Можно говорить, что эта зона полностью интегрировалась в pax Romana. К концу республики эта зона охватывала долину Бетиса и отдельные анклавы восточного побережья Пиренейского полуострова. В эпоху империи в нее входила практически вся Южная и Восточная Испания. Здесь общество почти ничем не отличалось от италийского. Поэтому эту зону можно назвать романизованной.
Территория второй зоны в имперское время охватывала большую часть Испании. Здесь наряду со структурами, появившимися с приходом римлян, существовали и развивались, хотя и под римским влиянием, местные структуры. Это вызвало более медленное вживание этих регионов в римскую жизнь. В этой зоне два мира развивались в одном направлении, но параллельно друг другу. Ко времени крушения римского мира романизация в этой зоне не была полностью завершена, процесс продолжался, что позволяет назвать эту зону романизующейся.
В горных районах Северной Испании сохранялись территории, почти полностью ускользнувшие от романизационного процесса и входившие в Римское государство только политически. В древности эта зона значительной роли в истории не играла.
Очень важным средством интеграции туземцев в римское общество было распространение римского и латинского гражданства. В истории Испании надо выделить два переломных момента в этом отношении. Первый — деятельность Цезаря и его ближайших преемников, когда интеграция испанцев в римский мир сделала за несколько лет больше успехов, чем за предшествующие почти два столетия. Личную роль самого Цезаря в этом плане трудно переоценить. При нем были заложены основы тех глубоких изменений, какие произошли в экономической и культурной жизни Испании в правление Августа. Второй момент — реформа Веспасиана, распространившего латинское гражданство на все население Испании, до того не имевшее ни римского, ни латинского. Все это привело к завершению политико-административной романизации и ускорению романизации экономической и социальной, как, впрочем, и культурной. После этого политическая структура Испании стала единообразной и подобной общеримской.
В социальном плане в Испании сосуществовали четыре сектора, или уклада, характерные для Римской империи вообще. Первый сектор — античный, представленный городами (муниципиями и колониями) римского типа, однотипными с античным полисом, средними и мелкими владениями муниципальных землевладельцев с системой вилл, мелкой и средней собственностью в городе, классическим рабством как преимущественной формой эксплуатации. Второй — крупнособственнический, представленный императорской собственностью как на землю, так и на рудники, владениями сенаторов, изъятых из городской юрисдикции, сюда же можно с известными оговорками отнести армию; у нас нет сведений о сохранении своих владений туземными аристократами, но то, что из них, по-видимому, вышла часть латифундистов более позднего времени, позволяет говорить о вероятности этого, и их в таком случае надо отнести к этому укладу; здесь наряду с рабством, а может быть в еще большей степени, чем рабство, играли роль нерабские формы эксплуатации, в том числе клиентела туземного типа. Третий уклад — общинный, представленный сельскими общинами двух типов — паги, принесенные италийскими иммигрантами и распространенные в романизованной зоне, в которых сосуществовали потомки переселенцев и аборигенов, и туземные вики и кастеллы, явившиеся плодом эволюции родовых общин, в которых совсем (или почти) не было потомков иммигрантов. Наконец, родовой, сохранившийся от доримского времени, все более слабевший, но так в рамках древности и не исчезнувший.
Ведущую роль в экономической, социальной и политической жизни Испании играл и во многом определял ее роль в жизни всей Римской империи античный уклад. Это вело к принадлежности Древней Испании в целом к античному обществу в его римском варианте. С другой стороны, в культурной, в том числе религиозной, жизни Испании первенствующее значение имела общеимперская римская культура; латинский язык почти вытеснил местные (кроме нероманизованной зоны); римский образ жизни стал общепринятым в стране. Поэтому об испанской цивилизации имперского времени можно говорить как о провинциальном варианте античной, римской.
Итак, вторая эпоха древней истории Испании характеризуется радикальным изменением самого вектора общественно-политического развития страны — от «европейского» к «средиземноморскому», античному.
Вместе со всем античным обществом испанское общество пережило ужасающий «кризис III века». Из него Испания, как и вся Римская империя, вышла иной, чем была. Началась новая эпоха в истории страны, эпоха «поздней древности», которая, по сути, явилась уже переходом от античности к Средневековью.
