16 июля 1905 года Цыси объявила об отправке в поездку по нескольким западным странам специальной комиссии для «изучения их политических систем». Она обратила внимание членов этой комиссии на то, что от них требуется провести тщательное изучение организации различных вариантов парламентского правления, «дабы мы могли внедрить в практику наиболее подходящую систему, когда вы вернетесь домой». Тогдашний западный наблюдатель все это дело сформулировал так: завладев инициативой и приступив к выполнению геркулесовой задачи «от верхушки до основания пирамиды», Цыси получила все возможности для того, чтобы отстоять интересы ее династии. Данную комиссию возглавил гунцзюэ (герцог) Цзайцзэ, числившийся прямым потомком рода Айсин-Гёро, женатый на второй дочери брата Цыси гунцзюэ Гуйсяна. Он и остальные сановники, привлеченные к этому делу, должны были позаботиться о сохранении привилегий маньчжуров при новой системе. Они к тому же должны были помочь Цыси успокоить остальных маньчжуров, опасавшихся за свое будущее.

Состав комиссии поделили на две группы, которые должны были посетить Британию, Францию, Германию, Данию, Швецию, Норвегию, Австралию, Россию, Голландию, Бельгию, Швейцарию и Италию, а также Японию с США. Гунц-зюэ Цзайцзэ со своим многочисленным антуражем, состоящим из тщательно отобранных помощников, 24 сентября погрузился на поезд Пекинской железной дороги, чтобы начать путешествие по миру. В этот момент республиканец У Юэ, преданный идее свержения правящей Маньчжурской династии, привел в действие фугас, заложенный в вагоне гунцзюэ. В результате ранения получил глава делегации и больше десятка посторонних пассажиров. Три человека погибли, в их числе сам подрывник. У Юэ вошел в историю Китая как первый подрывник-самоубийца. Цыси, вся в слезах, когда успокаивала членов комиссии, подтвердила свою решимость довести до конца задуманное предприятие. Эти мужчины отправились в путь в конце того же года, увозя с собой ее заверения в том, что «она возлагает на них большие надежды». Во время их отсутствия образовали конституционную канцелярию, сотрудникам которой поручили исследование различных вариантов парламентской монархии и поставили целью составление конституции, наилучшим образом подходящей Китаю.

Члены конституционной комиссии вернулись из своей поездки летом 1906 года. Знавший, с каким нетерпением их ждет вдовствующая императрица, гунцзюэ Цзайцзэ прямо с вокзала отправился в Летний дворец и подал прошение на предоставление ему аудиенции. Цыси приняла его с восходом солнца на следующее же утро, аудиенция продолжалась два часа. Она встретилась с ним еще раз и предоставила аудиенцию остальным членам его комиссии. Они написали отчеты о своей поездке, которые составили многие десятки томов, и представили их в конституционную канцелярию. В декларации эпохального значения, опубликованной 1 сентября 1906 года, от своего собственного имени вдовствующая императрица Цыси объявила о своей цели, состоявшей в установлении конституционной монархии с выборным парламентом, которая должна была прийти на смену существующей абсолютной монархии. Западные страны, сказала она, богаты и могучи в силу своей политической системы, при которой «общественность вовлечена в государственные дела», а «создание и расходование богатства страны вместе с планированием и исполнением политических мер открыто для участия каждого гражданина». Вдовствующая императрица дала ясно понять, что в китайском варианте народовластия «исполнительная власть принадлежит двору, причем общественности принадлежит право участия в государственных делах». Она попросила население своей империи «проникнуться духом патриотизма, встать на путь развития» и заняться переходом к новому государственному устройству «упорядоченным, спокойным и мирным способом». Цыси призвала своих подданных почувствовать себя «ответственными гражданами»: народ теперь рассматривался в качестве «граждан своей страны» – гоминь.

Эта декларация вызвала в китайском обществе мощнейшие волны. Редакторы газет опубликовали специальные выпуски, посвященные предмету, затронутому в декларации Цыси. Когда ближайший соратник Дикого Лиса Кана Лян Цичао прочитал об этом в Японии, он понял, что наступает новая эпоха, и сразу же принялся за создание своей политической партии. Одновременно с ней возникают многочисленные китайские политические организации. На правительство Цыси обрушился огромный объем подготовительной работы: составление законов, расширение системы просвещения населения, разъяснение общественности сути новой политической системы, формирование органов правопорядка, обучение их сотрудников его поддержанию современными методами и т. п. Два года спустя, точнее, 27 августа 1908 года увидел свет проект конституции Китая, утвержденный Цыси. В этом историческом документе нашли отражение политические традиции одновременно Востока и Запада. Продолжая вековую восточную традицию, его авторы оставили фактическую политическую власть в распоряжении монарха, который по-прежнему должен был возглавлять правительство и сохранял за собой право последнего слова. Парламенту поручалось составление законов и предложений, причем все инициативы депутатов подлежали одобрению монарха, который тогда только издавал их. Незыблемая власть престола закреплялась положениями проекта конституции с первой же строки: «Власть Цинской династии над Цинской империей должна сохраниться навсегда и поддерживаться всеми поколениями подданных». По образцу западных норм права народу даровались многие основополагающие европейские права, в том числе «свобода устного и письменного слова, печати, собраний и добровольных союзов», а также право избираться «депутатом в парламенте в соответствии с действующим законом». Предусматривалось учреждение парламента, где избранные представители народа должны были обладать значительными полномочиями для участия в государственных делах, в том числе в определении размера бюджета. Авторы проекта конституции опустили положение о том, что следует делать в случае неизбежного спора между престолом и парламентом. Однако в своем письме Цыси они указали на такое вот решение: «Монарх и народ должны пойти на взаимные уступки».

В качестве переходного парламента в 1907 году созвали Верховную совещательную палату – Цзычжэнъюань. Ее заседатели потратили 10 месяцев на выработку проекта устава для формирования будущего парламента, в том числе состава его депутатов. Этот документ одобрила Цыси, и 8 июля 1908 года его обнародовали. Приблизительно половина депутатов парламента должна была составить верховную палату, в которую император назначал бы представителей следующих сословий общества: маньчжурских великих князей; маньчжурских и ханьских аристократов; монгольских, тибетских и хуэских (магометанских) аристократов; чиновников среднего звена, выдающихся ученых и богатейших налогоплательщиков. Вторая половина предназначалась для нижней палаты, депутаты в которую должны избираться членами провинциальных собраний, создававшихся по всему Китаю, самих заседателей которых предстояло избрать прямым голосованием граждан провинций. Проект избирательной процедуры для выборов в провинциальные собрания опубликовали за подписью Цыси 22 июля 1908 года.

Право участия в голосовании, предусмотренное данным документом исторической важности, его авторы позаимствовали у западных стран. В Британии, например, право голоса распространялось на взрослых мужчин, владевших недвижимостью или вносивших ежегодно в казну как минимум 6 фунтов стерлингов ренты. Таким образом, электорат в этой стране составлял около 60 процентов британского взрослого мужского населения. Для китайских избирателей (мужчин старше 25 лет) имущественный порог устанавливался в размере 5 тысяч юаней в виде стоимости капитала предприятия или недвижимости. Избирательная база расширялась за счет добавления мужчин, успешно занимавшихся государственными проектами на протяжении больше трех лет, выпускников современных средних школ или высших учебных заведений, образованных людей старой системы просвещения и т. п. Всем этим людям предоставлялось право участия в выборах, даже если они относились к беднякам и не располагали собственностью. Касаясь допущенных ими отклонений от существовавших тогда западных образцов, авторы проекта китайской избирательной процедуры ссылались на то, что введение имущественного ценза в качестве единственного критерия послужит побудительным мотивом для народа искать в своей жизни исключительно источники наживы и обогащения.