Облаченная в строгую черную мантию, но с неизменным париком на голове, она парит спиной ко мне в центре комнаты. В буквальном смысле — в центре не только относительно длины и ширины комнаты, но и ее высоты. А так как помещение библиотеки занимает сразу два этажа, мне приходится задирать голову, чтобы увидеть, чем она вообще занимается.
Судя по раскрытой книге в руках, тетушка Сади читает. Причем настолько внимательно и увлеченно, что даже не обращает внимания на мое появление.
Но стоит мне сместиться чуть в сторону и подлететь к ближайшему из столов, как звон чего-то разбившегося о пол — я даже не успеваю увидеть, чем оно было, но похоже, что стеклянным — привлекает внимание женщины-лича.
— О, Шиз… — в голосе тетушки Сади мне слышится удивление и что-то, похожее на смущение. — Прости, я не ожидала, что ты прибудешь так быстро.
— Суртаз сказал, что до рассвета я ему не понадоблюсь, — я пожимаю плечами, краем взгляда пытаясь все-таки определить, что именно разбила и как так вообще вышло. — Поэтому подумала, вдруг у вас что-то срочное.
— На самом деле это не срочно…
Тон главы рода Суар меняется, становится задумчивым и немного растерянным. Она закрывает книгу и устремляется вперед и вверх — к маячащим в магической темноте книжным шкафам. Проходит десяток секунд, и женщина-лич возвращается ко мне.
— Но мне нужно было узнать твое мнение… Возможно, ты сможешь дать какой-то совет.
Интересно, что я вообще могу посоветовать сколько-то-там-летнему личу? Аж любопытно даже как-то.
— Не уверена, что знаю о чем-то таком, что может быть неизвестно вам. Но если вдруг смогу помочь — буду рада.
— У меня два вопроса. Один — конкретнее, другой — абстрактнее. С какого начать?
— Ну… Вам виднее, думаю, — неуверенно отвечаю я. — Но если выбирать… Давайте с конкретного.
Тетушка Сади поправляет выбившуюся прядь своего парика, смахивает невидимую пылинку с плеча, пару секунд дергает рукав…
Нервничает, что ли?
Мое удивление продолжает нарастать.
— Посоветуй, как вести себя с Суртазом?
Тетушка Сади замирает рядом со мной в такой странно напряженной позе, что мне становится одновременно и неловко от сочувствия к ней, и смешно от нелепости этой ситуации.
С одной стороны, ее опасения вполне оправданы — Первый Некромант уже упокоил многих личей. И не факт, что остановится, поэтому лучше заранее выяснить подходящую линию поведения, чем пополнить список упокоившихся.
С другой же — сам этот вопрос был задан настолько тихо и таким тоном… Что мне невольно вспомнились заговорческие перешептывания моих пятнадцатилетних ровесниц. Тогда я не имела ни малейшего понятия, о чем они говорили, и это было жуть, как обидно. Детская болезненность и обнаруженная в юности склонность к некромагии привели к тому, что настолько близких подруг у меня попросту не было. А потом и вовсе никого не осталось.
Сейчас же я смотрю на сколько-то-там-летнюю главу рода Суар и понимаю, что даже не могу представить, какие усилия ей — такой древней и могущественной, правильной и гордой — пришлось приложить, чтобы задать этот простой и одновременно сложный вопрос.
На который я могу дать такой же простой и, вместе с тем, сложный ответ.
— Суртаз сказал, что с определенного момента в своих учениках он больше всего ценит честность. Думаю, это применимо не только к ученикам.
Тетушка Сади кивает головой, из-за пара прядей парика снова выбивается и падает на ее скелетированное лицо.
— Я поняла, — задумчиво говорит женщина-лич, заправляя волосы обратно. — Благодарю.
— Рада помочь, — отвечаю я. — А какой второй вопрос.
— Второй… он сложнее.
Тетушка вздыхает и, скрестив руки на груди, вдруг поворачивается в сторону таящихся в магической темноте книг. Проследив за примерным направлением ее взгляда, я не вижу ничего подозрительного или заслуживающего повышенного внимания. Женщина-лич тем временем тихо вздыхает и принимается почесывать кончик подбородка указательным пальцем правой руки. Тихий скрежет трения кости о кость кажется мне довольно неприятным звуком.
— Это касается Мэбиора, — наконец, говорит она. — Ты не заметила в нем изменений в последние дни?
— О, его ауру сложно не заметить, — я шипяще смеюсь, вспоминая свое удивление. — Как и почти не прекращающийся дождь. Но я рада, что наконец-то проявился его магический талант.
— Несомненно, обнаруженная Мэбиором склонность к магии воды — это огромная радость для всего нашего рода, — осторожно произносит тетушка Сади, в ее голосе явственно слышно сомнение и тревогу. — Но я имею в виду не это.
— А что тогда? — будто заразившись чужим беспокойством, мое любопытство обретает тревожный оттенок. Похоже, случилось что-то такое, о чем я не знаю.
— Я не могу утверждать наверняка… Ведь так вышло, что наши с Мэбиором отношения далеки от доверительных… Но даже я вижу, насколько он изменился. Сатуар со мной не согласен, говорит, что Мэбиор просто… остепенился после женитьбы…
Тетушка Сади неопределенно проводит рукой, наконец-то прекратив скрежетать пальцем по своему подбородку. И это неслабо способствует моему сосредоточению на ее словах.
— Думаете, Линс не могла на него повлиять?
— О, у этой девочки железный характер, и я уверена, что при подходящих обстоятельствах она легко заставляет Мэбиора считаться со своим мнением, но… — женщина-лич качает головой и добавляет: — Она же первой и забила тревогу.
— Вот как…
В этот момент я понимаю, что определенно перестаю что-либо понимать.
— Мэлиан рассказала мне о разговоре с Айделинс. Это было пару дней назад. Тогда Айделинс выглядела какой-то… нервной. И Мэлиан поинтересовалась причиной… Бестактный вопрос, я понимаю. Но они, знаешь ли, сблизились в последнее время…
В голосе тетушки Сади я слышу сдержанную радость по этому поводу. Неудивительно, ведь если Линс и Мэл действительно подружились, то им обеим будет не так одиноко в сложившихся обстоятельствах.
— И Айделинс ответила, что с Мэбиором что-то не так.
Мда, стоит отлучиться, как с моими друзьями начинает происходить что-то непонятное.
— Ну а что с ним не так-то?
— Этого она не сказала. Ограничилась общими фразами. Что он отдалился и будто бы избегает ее общества.
— А она не пробовала у него самого спросить, что происходит? — не выдерживаю я.
Надо будет поговорить с Линс. Как можно скорее.
Мэба-то понять можно, у него все мысли сейчас, скорее всего, о магии. По крайней мере, уж помня себя в похожей ситуации, когда Клох сообщил о моих способностях… Я тогда ни о чем другом думать вообще не могла.
А вот Линс, для которой магические способности, скорее всего, являются привычными и естественными, от беспокойства, непонимания ситуации и собственной деятельной натуры может наломать дров.
— Мэлиан спросила у Айделинс то же самое, — ответ тетушки Сади звучит саркастически. — Но та лишь отмахнулась, сказав, что Мэбиор отмалчивается, и после каждой попытки поговорить начинает избегать ее еще старательнее.
Мда. С Мэбом тоже надо бы поговорить. И, желательно, не под дождем.
— Он может просто слишком увлечься магией, — выдаю я свой вывод. — Учитывая то, какой Мэб… — мне требуется пара секунд, чтобы подобрать нужное слово, — упорный… Скорее всего, он сейчас просто старается наверстать упущенное за годы относительной бесталанности.
— У нас удивительно схожие выводы по этому поводу, — одобрительно отзывается глава рода Суар, — тем более, что я действительно часто застаю его в библиотеке изучающим книги по магии воды. Причем древние, которые я и сама просматривала лишь мельком… Но тут имеется один деликатный момент.
Тетушка Сади замолкает, снова поправляя выбившуюся прядь.
— Его характер стал… мягче.
— В каком смысле?
— За время твоего отсутствия была пара ситуаций, когда между нами назревал спор. В прошлом Мэбиор предпочел бы спорить до последнего, лишь бы сделать не так, как хочу я или кто-то из старших. В этом он удивительно похож на Сатуара в юности. Особенно в привычке уходить, образно выражаясь, погромче хлопнув дверью в случае, если не удается добиться своего.
