Одри, заметив стайку скатов, отплыла в сторону, позволяя важной процессии проплыть вперед. Эгли внимательно изучала морских коньков, спрятавшихся за зарослями водорослей. А Барри преследовал рыбу-клоуна, словно надеясь, что его не заметят.
Сайласу же нравилось все многообразие подводного мира. Он мечтал спуститься на самые глубины на батискафе, чтобы узнать все темные и мрачный тайны Океана. Глубина его не страшила, а манила. Как-то раз он поделился своей мечтой с Барри, и тот стал рассказывать ему всякие страшные истории о том, как подобные исследования глубин на батискафах заканчивались трагедиями. Но Сайласа не пугали байки Барри, даже если они правдивы.
Ребята дружно вынырнули на поверхность, чтобы глотнуть свежего воздуха. Глаза начало щипать от соленой воды, но не слишком сильно, чем Сайлас был рад. Еще одно погружение он точно выдержит. Жаль, что они не прихватили с собой очки. Никто ж ведь не додумался!
– Вот класс! – обрадовалась Эгли. – Еще хочу! Морские коньки явно что-то замышляют, и я выясню это!
Одри посмеялась.
– А меня рассмешил Барри, как он преследовал ту рыбку-клоуна. Что ты от него хочешь? Он пади пугается тебя, как маньяка!
– А я и есть маньяк! Самый настоящий рыбный маньяк!
– Давайте еще раз нырнем? – предложил Сайлас.
– Вперед!
И снова под водой.
Здесь, в подводной тишине, Сайлас мог спокойно погрузиться в свои мысли. Никакие звуки внешнего мира его больше не отвлекали. Вода дарила ему гармонию в теле и душе. Пока тело скользило по волнам, находясь словно в невесомости, мысли текли также плавно и размеренно, а не наваливались бурным потоком.
Сайлас наконец перестал захлебываться собственными мыслями.
Под водой он смотрел на Одри. Девочка внимательно изучала кораллы и искала раковины с жемчужинами. Сайлас знал, что Одри нравится жемчуг, добытый на рифах. Перламутр в Океане переливался как-то по-особенному, словно каждая жемчужина – магический камень.
Тело Одри плавно изгибалось под водой. Руки и ноги совершали точные движения во время плавания. Все они научились плавать уже давно, лет в пять или шесть. На острове каждый ребенок умеет плавать. В Долине невозможно не уметь плавать. И Одри плавала как-то по-особенному, ей ничего не мешало, словно она сама была частью этого подводного мира, одна из его обитателей, как русалка. Каждое движение тела естественное и изящное. Сайлас же ловил себя на том, что сам он плавает как-то неуклюже. Как… человек.
Одри двигалась иначе. Все в ней Сайласу казалось неземным.
Ребята вынырнули из воды. В глазах уже начало щипать – самое время выбираться на берег.
– И куда там заплыла твой рыбка-клоун? – спросила Эгли у Барри.
– Я ее опустил! Вот черт! – Барри плюхнул кулаком по воде. – Все из-за эти скатов. Они нагло проплыли между мной и моей жертвой!
– Учиться тебе еще и учиться маньячим штучкам.
– А я, кажется, нашла раковину с жемчужиной, – вставила Одри, – я запомнила, где она находится. Завтра за ней вернемся.
– Вот класс!
Друзья вышли на берег, чтобы обсохнуть на солнце перед тем, как снова отправиться в путь. Их ждала «Бешенная Креветка».
Полотенец у них с собой не оказалось, а потому пришлось ходить под солнцем.
Одри встала прямо лицом к палящему солнцу, закрыла глаза и уперлась руками в талию. Так она и стояла, высыхая и загорая.
Сайлас, заметив, что она точно закрыла глаза, позволил себе посмотреть на нее. Мокрая коса спадала за спину и тянулась к бедрам – такая длинная. А кожа нежная и блестящая на солнце.
Обращает ли Одри вообще внимание на него? И стоит ли заводить разговор сейчас? Или подождать, пока они оба повзрослеют? И сколько ждать? Год, два, четыре? И что тогда будет? Может, к тому моменту все изменится? И Одри вообще начнется встречаться с Майло! Вот уж нет!
– Куда это ты смотришь?
Барри отвесил Сайласу легкий подзатыльник.
– Ай! Никуда, я просто…
Они привлекли внимание Эгли. Сначала она стояла за спиной Одри, загорая на солнце. Но, услышав короткую перепалку мальчиков, сделала шаг вперед и что-то тихо шепнула Одри на ухо.
Внутри Сайласа все сжалось.
Что она сказала ей?
Что он смотрит на Одри?
Эгли, что ты творишь?
Ах, как же ему хотелось знать!
Сайлас вымученно смотрел на лицо Одри, он хотел увидеть ее реакцию. Но ничего, чего бы он ждал – улыбки, смешка, хмурости – не последовало. Лицо Одри никак не исказилось и не изменилось, а оставалось таким же нетронутым, словно она вообще не услышала Эгли или проигнорировала ее слова.
А если так? Если ей все равно, что он смотрит на нее?
– Какие у нас планы, Сайлас? – Барри возобновил разговор с ним. – Чем займемся после «Креветки»?
– Можем пойти ко мне. Выпьем лимонад и… поиграем.
– «Акулы и серфингисты»?
– Во что же еще?
– Класс! Мы давно не собирались все вместе! «Акулы и серфингисты»! Это то, что надо.
– Вы собрались играть в «Акул и серфингистов»? – оживилась Эгли.
– После «Креветки» все едем к Сайласу в гости!
– Класс! Хочу-хочу! В этот раз я точно не достанусь ни одной акуле!
– Это мы еще посмотрим. Тебя всегда съедают в первой половине игры.
– Барри! Мне просто не везет с фишками!
Эгли подбежала к Барри и обрызгала его оставшейся на руках водой.
Барри засмеялся и принялся убегать от Эгли по кругу, а она гонялась за ними. Сайлас почувствовал, что сейчас может подойти к Одри и завести разговор.
Сделав несколько нерешительных шагов, он заговорил:
– Милые они, да?
Одри открыла глаза и взглянула на бегающих друг за другом Барри и Эгли.
– Мне порой кажется, что у них все так просто…
Сайласу и самому так кажется. Терзается ли Барри какими-то чувствами по отношению к Эгли? Сайлас никогда об этом не задумывался. Эти двое просто были на одной волне.
А потом интонация и слова Одри напугали Сайласа. Если она говорит, что у Барри и Эгли все так просто, не имеет ли она в виду, что у них с Сайласом все слишком сложно?
– Это же здорово, – ответил он, – хорошо, что они могут расслабиться и не думать ни о чем. А просто вот так… смеяться и бегать друг за другом.
– Да, думаю ты прав.
– А ты… хотела бы…
И тут за спинами раздалось гудение электромобилей. Следом раздался знакомый возглас:
– Эй, Пираты! Уже отмечаете первый день лета?!
Майло.
Сайлас и остальные Пираты оглянулись. На дороге у пляжа остановилось три тачки для гольфа. На одной из них сидели Мейсон и Майло. На других – Льюис – помощник Мейсона – и остальные члены банды охотников.
Все вооружены арбалетами, ружьями и кинжалами. Дело ясное – едут на Козьи Болота охотиться на Зверя, чтобы он не испортил фестиваль. Если сегодня им удастся найти и обезвредить Зверя, то это будет настоящий праздник для всей Долины.
Фестиваль будет незабываемым.
– Снова на охоту, мистер Мейсон? – Барри завел разговор со взрослыми.
Сайлас заметил, как Майло глядит на Одри. Чего это он на нее уставился? Да еще и вытянулся. Хорохорится своим кинжалом на поясе!
Без отца Майло бы и минуты не протянул на Козьих Болотах.
– Я ожидаю сегодня большую удачу, – ответил Мейсон, – в праздник добрых духов я рассчитываю на их поддержку в поисках Зверя. Сегодня мы его поймаем, да, ребята?
И банда с Льюисом громко ответила:
– Да, босс!
Сайлас с трудом подавил смешок. Вся эта идея с охотой в Долине казалось ему нелепой. Он считал дело Мейсона показухой. За столько месяцев его банда ни разу не напала на след Зверя и даже не доказала его существование.
Сайлас уверен, что окажись он на Болотах – точно что-то отыскал бы.
Мейсон – бывалый вояка. Гора мышц и колючая борода. Маленькие серые глаза и волосы, зачесанные назад. Весь обвешан оружием. Одет в зеленый камуфляж, чтобы лучше скрываться на Болотах.
Про мать Майло Сайлас ничего не знал. Он не слышал о ней. Ему всегда казалось, что у Майло есть только отец.
