— Кто ты такой и что сделал с Тристаном Вандербильтом? — я задыхаюсь, но всё, что он делает, это смотрит на меня, а затем начинает идти, таща меня за собой. В конце концов мы все выходим на улицу, допиваем свои напитки и оставляем бокалы на столике во внутреннем дворике.

— Мама с папой ушли танцевать. Они вернутся не раньше рассвета; я уберу всё, когда мы вернёмся домой. — Миранда пренебрежительно машет рукой, и мы все направляемся вниз по пляжу, а Тристан идёт впереди.

Оглянувшись, я вижу, что Лиззи наблюдает за нами, и чувствую такое стеснение в животе, которое не могу выразить словами.

— Она знает, что ты расторг свою помолвку? — шепчу я, и Тристан совершенно замирает рядом со мной. Держаться за него вот так напоминает мне о нашем пребывании во Франции, о том, как он позволил мне прижаться к нему в Диснейленде, или о том, как он так внезапно остановился возле Эйфелевой башни и посмотрел на меня так, словно хотел сказать что-то важное.

— Без понятия, — отвечает он своим холодным, мрачным голосом, похожим на ледяной покров, скользящий по моей разгорячённой коже. — Я ей не говорил, если ты об этом спрашиваешь.

Мои губы поджимаются. Я чувствую, что остальные наблюдают за нами, не только Лиззи, но и Миранда и Эндрю, два других Идола, Зак, Виндзор. Только Майрон, кажется, совершенно не заинтересован.

— Ты собираешься это сделать? Держу пари, она хотела бы услышать это от тебя.

— Какое тебе дело до моих отношений с Лиззи? — Тристан шипит, его голос заглушается плеском океанских волн о берег и отдалённым смехом гостей с вечеринки. Мои щёки вспыхивают, и я не уверена, как на это реагировать. А потом — я обвиняю во всём странную способность Виндзора выбивать честную информацию — я просто ляпнула:

— Иногда, когда я смотрю на вас двоих, мне кажется, что вы всё ещё любите друг друга. — Мой голос немного срывается, а сердце бешено колотится, но как только я говорю это, я чувствую себя немного лучше. Тристан останавливается, и на мгновение мне кажется, что я могла бы добиться от него чего-то настоящего.

Но затем его лицо застывает и темнеет, а глаза сужаются.

На долю секунды я боюсь, что по-королевски разозлила его, но поворачиваюсь и замечаю Харпер, Бекки и Илеану на пляже в окружении восторженных фанатов. У меня перехватывает горло, когда я вижу поблизости Грега, Джона и того нового парня, Бена. Бен учился на четвёртом курсе, так что ему не следовало участвовать в школьной поездке на озеро Тахо. По крайней мере, в следующем году его не будет в Бёрберри.

— Мы должны добраться Бена до конца лета. — Мой голос выходит тонким, пронзительным и с оттенком страха. Мне это не нравится. Я не боюсь ни Бена, ни Джона, ни Грега, ни кого-либо ещё. Я поворачиваюсь к Тристану и ловлю его серый взгляд. — В следующем году его не будет в академии. Мы должны добраться до него здесь, в Хэмптонс.

Моя рука сжимает ручку пляжной сумки. Внутри есть совершенно новый список. Мне показалось, что предыдущий был слишком загромождён, поэтому я начала сначала. Я не готова показать его Идолам, пока нет. Но, может быть, однажды.

На мгновение закрыв глаза, я вижу его у себя в голове. Имена всех, кто был на той чёртовой лодке снова записаны. Что они сделали со мной… Я должна сделать гораздо больше, чем сделала в прошлом году. Возмездие свершиться в полной мере.

Месть Голубокровным из Бёрберри

Список Марни Рид

Девушки: Харпер Дюпон, Бекки Платтер и Илеана Тейттингер

Их закадычные друзья: Анна Киркпатрик, Эбони Питерсон, Грегори Ван Хорн, Эбигейл Фаннинг, Джон Ганнибал, Валентина Питт, Сай Патель, Мэйлин Чжан, Джален Доннер, Киара Сяо и Бен Трешер.

Плебеи

Тристан выдыхает, раздувая ноздри, а затем бросается вниз по небольшому склону, увлекая меня за собой. Все остальные следуют за нами, небольшая свита Голубокровных-которые-технически-не-являются-Голубокровными, если вы понимаете, что я имею в виду. У Виндзора и Зака есть деньги, внешность и популярность, чтобы быть в Близком кругу. Чёрт возьми, у них достаточно харизмы, чтобы быть Идолами. А ещё есть Миранда и Эндрю, которые раньше были Голубокровными, но их выгнали, хотя они более достойны, чем любой другой человек на этом пляже. И Лиззи… Лиззи стала бы Идолом девушек, если бы ходила в подготовительную Академию Бёрберри, это уж точно. Судя по тому, что рассказал мне Зак, она королева Подготовительной Академии Ковентри.

Толпа на пляже замолкает, когда мы вместе подходим к костру. Все взгляды устремлены на Тристана, когда он направляется к одному из поленьев рядом с костром, жестом приглашает меня присесть, а затем наклоняется передо мной так близко, что наши губы почти соприкасаются.

— Что я могу предложить тебе выпить? — спрашивает он, когда Харпер усмехается и направляется к нам. Однако я так сосредоточена на Тристане, что едва могу смотреть на неё.

— Газировку, — шепчу я, и когда он приподнимает бровь, уточняю: — вишнёвую колу и стакан со льдом и соломинкой? — Тристан наклоняется ближе и прижимается губами к моей щеке, оставляя меня с этим горячим, покалывающим ощущением и буквально без малейшего понятия о том, что здесь на самом деле происходит.

Мы теперь друзья?

— Считай сделано. — Тристан встаёт и поворачивается, становясь грудь в грудь с Харпер, в то время как Зак садится по одну сторону от меня, а Зейд — по другую. Двойные З-мальчики. Я почти улыбаюсь, но потом вижу, что Грег и Джон наблюдают за мной, и волосы у меня на затылке встают дыбом. Джон уже расстёгивал свои брюки. Я почти уверена, что он…

— Эй, — шепчет Зейд, привлекая моё внимание к себе. — Не смотри на этих придурков.

Мы смотрим друг на друга, кольца на его губах и бровях отражают мерцающий свет костра. У него действительно красивое лицо, созданное для славы. И этот голос… Неудивительно, что его личное состояние составляет около двенадцати миллионов. Состояние его отца приближается к четырёмстам миллионам, но больше всего стоит бабушка Зайда, которая в шестидесятых годах начала бизнес по прокату автомобилей: около шести миллиардов.

— Какого хрена, Тристан? — я слышу, как Харпер сплёвывает, и хотя я бы предпочла посмотреть на Зейда, в конце концов я поворачиваюсь, чтобы посмотреть в том направлении. Миранда прямо здесь. И Крид. Лиззи и Майрон тоже.

Виндзор стоит в стороне, потягивая что-то из красного пластикового стаканчика. То, как ему удалось так быстро взять в руки выпивку, является лишь свидетельством его навыков тусовщика. Он замечает, что я смотрю на него, и театрально подмигивает.

Тристан дотрагивается до обнажённого плеча Харпер, а затем отталкивает её в сторону. Не со всей силы или что-то в этом роде, просто достаточно сильно, чтобы убрать её с дороги. Он протискивается между Илеаной и Бекки, когда они таращатся на него, и остальные следуют за ним.

— Кто пригласил Ковентри? — Бекки говорит на такой громкости, которая явно предназначена для того, чтобы её все услышали. — Это вечеринка Академии. — Она встаёт перед Лиззи и легонько толкает её в грудь.

— Не испытывай меня, — так же громко говорит Лиззи. — Ты видела, что произошло в прошлом году, когда ты попыталась.

Бекки снова толкает её, на этот раз двумя руками.

Лиззи, спотыкаясь, отступает назад, и тут появляется Тристан, поднимает Бекки и уносит прочь, швыряя её на песок.

— Не трогай моих людей, Платтер, — говорит он, указывая на неё. Его лицо смертельно серьёзно. Даже не пытаясь, его голос прорезается сквозь бормотание и шёпот. Повсюду Плебеи, наблюдающие за нами. Я поднимаюсь на ноги, чувствуя неистовство. Вернувшись на вечеринку Илеаны Тайттингер, когда я сбрасывала машины в бассейн, я видела, как среди зрителей формируются фракции. То же самое происходит и здесь.

Тристан против Харпер, король против королевы.

«Если ты продолжишь болтать, я вышвырну тебя прямо из этого лимузина, и мы выясним, кто больше нравится Плебеям — их королева… или их король. Не испытывай меня, Харпер».