На ногах Гермиона стояла довольно твёрдо. Хотя стоило встать, как окружающий мир завертелся, и не сразу предметы вернулись на свои места. А тело казалось ватным, как после длительного действия зелья Сна без сновидений.

Но боли не было. Большое счастье.

Обещанная охрана ожидала её у двери комнаты. Высокие для своего вида гоблины в коротких серых плащах поверх красных бархатных камзолов.

Гермиона немедленно вспомнила, что сама она пребывает не в лучшем виде. Где-то в подземельях она потеряла парик, а косметика смазалась от слёз и растаявшего льда, который ведьма использовала вместо компресса. Ворот мантии расстегнут, и татуировка открыта взглядам посторонних. Конечно, гоблинов мало волновало человеческое тело, но всё равно очень неприятно.

Кое-как приведя в порядок волосы и смыв макияж, Гермиона накинула капюшон и собралась выходить.

Леди! — тихо позвал её Грипух. — Прошу вас. Ключ!

На смуглой ладони гоблина лежал небольшой ключик на тонкой золотой цепочке.

Ваш ключ, — повторил управляющий. — От сейфа номер четыреста двадцать один.

Гермиона протянула руку и взяла маленький, похожий на затейливый кулон ключик. Он жег ей руки. Она выбросит его или уничтожит, как только представится такая возможность. Эта вещь так же опасна как «красная кнопка», активирующая маггловскую атомную бомбу.

Ключ неуничтожим, — сообщил гоблин, словно подслушав ее мысли. — Не теряем. Всегда возвращается к хозяину. Особая работа.

Гоблин явно гордился мастерами своего клана. Заслуженно.

Стиснув зубы, Гермиона кивнула и вышла из комнаты. Ключ так и остался зажатым в кулаке. На шею эту проклятую вещь она никогда не повесит! Ни за какие блага мира!

В тот момент её мало волновала встреча с людьми Дамблдора или с бывшими друзьями. Чему быть — того не миновать, как говорил Антонин. К тому же, кто посмеет её тронуть, когда рядом гоблины в качестве охраны?

Судьба игрива как сытая кошка, катающая клубок из яркой пряжи.

У самых дверей Гермиона едва не столкнулась с высоким магом в бордовой мантии аврора. Они разминулись просто чудом.

Простите! — Гермиона поспешно отступила в сторону, придерживая дрожащими руками капюшон плаща. — Мне жаль… .

Гермиона?!

Каким образом Драко Малфою удалось собрать более тысячи голосов в поддержку своей аферы, авроры разобрались к середине второй недели. Поначалу «расследование» зашло в тупик. Волшебники, отдавшие чистокровному хорьку свои голоса, смущенно отводили взгляд и спешили закончить разговор. Но, в конце концов, одному из авроров повезло встретить добродушного пожилого колдуна, который и объяснил «неразумной молодежи» суть произошедшего.

Гарри, выслушав отчет подчиненного, не знал плакать или смеяться. Малфой умудрился провести всех волшебников страны! Сделал ставку на человеческую невнимательность, ничем, кроме небольших денег не рискуя, и выиграл. Обманул, но, по сути, не нарушил закона! И был настолько нагл, что каждому поддержавшему его волшебнику отправил совой письмо с благодарностями. Естественно после того, как прошло заседание в Совете Магов.

Люди никогда не признаются, что их провели, — хмуро сообщил аврор Иннес в конце своего доклада. — К тому же некоторые и вовсе уверены, что ничего плохого не случилось. Они же не в тёмном Ритуале участвовали и не Аваду Кедавру накладывали.

Расследование прекратили, но Гарри ещё три дня решал, что ему делать с результатами. Рассказать Ордену? Помилуйте, и что они сделают с этим? Попытаются поднять вопрос в прессе или Визенгамоте? Поздно золото прятать, если под кроватью нюхлер завёлся… .

К тому же Гарри был уверен, что профессор Дамблдор прекрасно знает, как удалось Малфою и его пособникам собрать голоса. Он ведь совершенно не интересовался результатами расследования! За две недели так и не удалось поговорить со старым волшебником с глазу на глаз, потому что директор волшебной школы был озабочен изучением двухсотстраничной «великой идеи Драко Малфоя». Так что лорду Поттеру пришлось оставить свои мысли при себе.

А поделиться размышлениями, честно говоря, очень хотелось. Разрозненные факты, которые он раньше искренне считал совпадениями, события, казалось, никак не связанные друг с другом, вдруг обрели совершенно иной смысл. Гарри с трудом мог спать ночами от понимания того, что больше полугода на его территории, в его стране Малфои осуществляли свои сумасшедшие идеи. Совершенно безнаказанно, между прочим.

Всё началось ещё в прошлом году, за полгода до того дня, когда Малфою с его «гениальной идеей» отказали в Совете Магов и как следует обсмеяли в «Ежедневном Пророке». Маленькое, организованное вчерашними выпускниками Хогвартса, издательство выпустило серию развлекательных книг о приключениях магов-подростков. Поскольку с художественной литературой в волшебном мире всегда было туго, истории мгновенно стали популярными не только среди школьников, но и среди взрослых магов.

Но выдуманные герои взрослели с каждой книгой. Они учили более сложные и мощные заклинания, варили опасные эликсиры, танцевали на вечеринках и балах, влюблялись в ровесников и магов старше себя, учились плести интриги и противостоять скрытым и явным врагам.

Повальное увлечение книгами вызвало странную реакцию — персонажей книг всерьёз начали соотносить с реально существующими волшебниками. На предупреждение «Все имена и события являются вымышленными» мало кто из читателей обращал внимание. К тому же так легко узнавался в Генрихе Рочестере герой волшебной Великобритании Гарри Поттер, а тёмный маг Мортимер Монтгомери, одержимый захватом мира, был просто скопирован автором с Волдеморта — от биографии до главных поступков.

Насколько Гарри знал из сетований авроров, обременённых детьми подросткового возраста, в последние три книги у величайшего злодея по какой-то причине прибавилось поклонников и сочувствующих. Число же тех, кто «терпеть не может» наставника Генриха пожилого эксцентричного мага Геральта Белого, росло в геометрической прогрессии. Магистр Геральт в пятой, шестой и седьмой книгах слишком часто ошибался, допуская для своих подопечных смертельно опасные ситуации, любил неправильно решать важные вопросы за главных героев и делал вид, что обременён высшими знаниями. Не узнать в книжном образе тень Альбуса Дамблдора мог только слабоумный.

Приблизительно в то же время появились слухи о беспорядках, царящих в школе чародейства и волшебства Хогвартс. Волшебники начали шептаться о кровавых дуэлях, похищениях, вымогательстве и издевательствах, о которых умалчивают директор и учителя. Особого шума не было, но волнения среди магов всегда заканчиваются чем-то неприятным.

На зимние праздники Аврорат получил в качестве подарка дело по исчезновению магглорожденного волшебника — студента четвёртого курса факультета Равенкло. Юноша отправился на каникулы, но до родного дома так и не добрался. Родители, не дождавшись ответа из школы, подняли шум.

Подавляющее большинство волшебников продолжало считать магглорожденных магами второго сорта, а магглов кем-то вроде говорящих животных. Но конкретно эти магглы умудрились наделать немало шума. Они оказались достаточно родовиты и состоятельны, чтобы в считанные часы добраться до премьер-министра Великобритании, а уже он устроил Руфусу Скримжеру несусветный скандал. Поэтому вместо того, чтобы веселиться на вечеринках, лучшие авроры Министерства Магии занимались поиском пятнадцатилетнего волшебника.

Удалось выяснить, что мальчишка пропал через три минуты после прибытия Хогвартс-экспресса. С поезда-то он сошёл, но до барьера, разделяющего маггловский Кинг-Кросс и заколдованную платформу, не добрался. В ход пошли специфические заклинания, зелья, в том числе зелье Кровного Поиска, полузапрещённые артефакты из Отдела Тайн. Без толку! Казалось, что магглорожденный Кёртис Лайонс просто растворился в воздухе, распался на молекулы.

Но удивляться отсутствию следов долго не пришлось. Вернувшийся из отпуска начальник Отдела Стирания Памяти, никак не посвящённый в проблему, обратил внимание на чересчур активных простецов и направил в их дом пару магов, набивших руку на заклятье Обливэйт. Родителям внушили, что их сын, учившийся в закрытом пансионате, погиб от кори. Если волшебники ещё могут как-то пересилить действие заклятья и вернуть кусочки утраченной памяти, то обычным людям это недоступно.