После приема, усевшись в карету, разгневанная Гвен высказала родителям все, что думает:
— Если вы решили избавиться от меня, и выдать ее замуж, то могли бы выбрать кого — нибудь, более достойного! Я никогда не выйду за этого хлюпика! — решительно заявила она, и больше, до самого поместья Барно, не произнесла ни слова.
Зато родители высказались. Отец напомнили Гвен о том, о чем миледи знала с самого детства:
— Твой долг выйти замуж, дабы укрепить положение семьи! А более подходящей для этого партии, чем Паксли, не сыскать! Личные симпатии в таком деле — дело десятое!
Матушка была в суждениях помягче.
— Нельзя судить о людях по первому взгляду! — сказала графиня — Ты пока не знаешь Госсена, но твое мнение поменяется при более тесном общении — я уверена. Ибо четвертый сын Паксли — достойный и приятный молодой человек, насколько я о нем наслышана. Да и сегодня он произвел хорошее впечатление. Милый скромный мальчик!
И родители, и Гвиневра остались при своем мнении, но девушка должна подчинится их воле…
Гвен, вернувшись в поместье, отправилась в свою комнату, с твердым намерением: что-нибудь придумать, но замуж за Госсена не выходить. Она рассказала няне о своем женихе, о том, какой он никчемный, чем опять довела старушку до слез. Та, уже который день горевала, что девушке не позволят взять няню с собой в новую семью, и они расстанутся.
— Перестань плакать! — успокаивала ее Гвен — Я ни за что не выйду за него!
— Это невозможно! — вытирая слезы, бормотала няня — Противится воле родителей нельзя!
— Я их уговорю! — воскликнула Гвен — Ты же знаешь, как мама и отец меня любят!
— Если не Паксли, так другого найдут! Уедешь в чужой дом, одна одинешенька!
И няня опять разрыдалась. Гвен ее, кое — как, успокоила и отправила спать, а сама предалась воспоминаниям.
В академии они с подругами обсуждали свои будущие браки, мечтали о романтичной любви, и о мужьях красавцах. Гвен хотела выйти замуж за рыцаря Лео, красивого, храброго и галантного мужчину, блиставшего, в те времена, на турнирах. Девочку не смущало, что Лео был старше ее лет на двадцать, и был влюблен, как говорили, в королеву соседнего государства, Вексану Ритжбургскую.
Когда Лео погиб, Гвен плакала.
Казалось, это было так давно… И государства того теперь нет, и королевы тоже, а замок Вексаны превратился в ужасный и мрачный Некрокип, пристанище темных сил.
Гвен хотела, что бы ее муж был красив, как рыцарь Лео. Но, увы…
И она принялась строить планы побега, раз другого способа избежать замужества не было. Вот и пригодятся деньги, заработанные на поклонницах брата!
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
От злости Гвен не могла уснуть. Вдруг, в окно стукнул камешек, потом еще один. Удивленная, девушка выглянула в сад, и обнаружила стоящего под деревом, под светом фонаря, Госсена. Миледи поразилась — как он сумел пробраться в поместье, незамеченный стражниками?
— Выйди, надо поговорить! — негромко, сказал юноша.
— "Что ему надо?" — недовольно подумала Гвен, посмотрела, спит ли няня — старушка во всю храпела — накинула на ночнушку накидку, и вылезла в окно, что бы на разбудить няню. Что подумает жених о таком неприличном поведении, и таком непристойном наряде, ее не волновало. Девушка находилась в злорадном предвкушении, собираясь задать трепку поганцу, посмевшему потревожить ее, что бы, видимо, объясниться в любви.
Но, как только она подошла к Госсену, он сказал:
— Я не хочу на тебе женится! Ты тоже не хочешь свадьбы. Нам надо придумать, как избежать этого! Отойдем, что бы нас не увидели!
Юноша повернулся и пошел в глубь сада, а ошарашенная Гвен поплелась следом.
Она то думала! А он!
— "Не хочет на мне женится! Что он возомнил! Боже, как стыдно!"
Но, Гвен сделала вид, что ей ни капельки не обидно, и она даже рада, что их взгляды на брак совпадают.
Они остановились у пышного куста местной магнолии, и стали обсуждать, что делать.
— Единственным выход — уйти из дома! — сказал Госсен — И я это сделаю, но после экзаменов.
Гвен понимала, что он имеет ввиду, и как это важно. При достижении совершеннолетия молодые аристократы сдавали магический экзамен. Без этого они не имели права, в дальнейшем, применять не только магию, но и занимать государственные посты. Да и вообще, на таких" недоучек" даже собственных семьях смотрели косо. Госсен не мог покинуть дом, пока не сдаст магический экзамен.
— А если нас поженят раньше? — спросила Гвен — Родители ждут, когда мне исполнится восемнадцать. Когда у тебя экзамен?
— Через два месяца!
— А мой день рождения через полтора! Значит, и свадьба!
— Значит, — хмуро повторил юноша — останусь без экзаменов!
Ломать жизнь юному Паксли Гвен не хотела, возмутилась его предложению, и сообщила, что сбежит сама — ей только надо достать денег, что бы жить самостоятельно.
— Где жить? — усмехнулся Госсен — Ты знаешь, куда пойдешь?
Гвен не знала. Она вообще мало представляла, как устроен мир, да и в географии Земель Рассвета была не сильна.
Госсен просветил ее в некоторых вопросах.
— Одной, без сопровождения, девушке отправляться в путь небезопасно! — сказал он — Возможно, ты не знаешь, но идет война.
— Все я знаю! — возразила Гвен — Война между светлыми, и темными силами демона Тамуза. Но, она далеко, у Большого Разлома.
— Темные не имеют армии в прямом смысле этого слова! — объяснил Госсен — Армия Тигриала сдерживает и уничтожает огромное количество врагов, появляющихся из Разлома. Но, не всех — многие прорываются и разбредаются группами или в одиночку по Землям Рассвета. И нападают на все и всех. Плюс мародеры, и просто оставшиеся без всего люди, которым надо выживать — они тоже грабят и убивают. Ваше поместье, и ваши земли, охраняет личная армия. Выйдя за пределы поместья ты станешь беззащитна.
— Пфф! — воскликнула Гвен — Я сильный маг! Кто мне может навредить?
Госсен опять возразил, что среди темных тоже есть маги. Гвен ответила, что не такие искусные, как она. Они спорили до рассвета, затем Госсен ушел, обещав вернутся следующей ночью.
Гвиневра с нетерпением ждала вечера, придумывала аргументы, как убедить жениха в своей магической силе, и злилась на Ланса, потому что он не появлялся дома, а был сестре очень нужен.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Ланселот не знал, что обиженные им аристократы объединились, и создали заговор, а один из его друзей, Деги, оказался предателем. Как и предполагали заговорщики, юноша рассказал отцу о беседе в "Золотом Петухе", и тот убедил его принять их предложение. Возможно, и не убедил бы, но молодому Деги понравилась его будущая предполагаемая невеста, девушка из дома Малеро.
Не ведал граф Барно и о том, что инициатором заговора, его мозгом, была герцогиня Ритжбургская, которая предположила, что Ланселот знает ее тайну, раз так странно себя ведет по отношению к ней. Следовательно, Ланс опасен, и его нужно устранить.
Около полудня свита Ланселота, во главе со своим предводителем, отправилась на охоту. Полдень считался среди молодых повес ранним утром, охотники двигались неспешно и молча, да и сам Ланс был задумчив и неразговорчив — не выспался, встав такую рань.
Ланселот думал об Оделии.
— "Места, куда мы направляемся, — размышлял он — граничат с поместьем у Лазурного озера, с Монийским Домом.
Было бы хорошо, если бы принцесса Оделия отправилась на прогулку, и мы бы встретились…"
Ланселот не знал, влюблен ли он в принцессу, но думал и вспоминал о ней он часто. Однако, эти чувства не были похожи на ту любовь, которую он испытывал в юности к Алисе…
Ланс увидел герцогиню Ритжбургскую в тот день, когда отец впервые взял его на прием императора — юному графу исполнилось шестнадцать, и его нужно было представить при дворе. Тогда Ланселот и увидел… Прекрасную, в черном, расшитом серебром платье, открывающем белоснежные плечи, на которые падали небрежными волнами темные волосы. Заметил он и большие карие глаза, горящие таинственным огнем, словно скрывающие в своей глубине некий печальный секрет… И, разумеется, шикарную фигуру Алисии, с тонкой талией и пышной грудью, так волнующей воображение мужчин… Еще Ланс уловил аромат окутывающий девушку — чарующий горьковатый аромат розы…
