Первый отвод заблокировала двойка авантюристов, а мы двинули к следующему. Они соединялись полукругом, и меня с Фралием послали на разведку и, если всё хорошо, выйти к блокировавшей двойке. Вскоре темнота сгустилась настолько, что авантюрист перестал хоть что-то видеть и мне пришлось помогать ему ориентироваться в пространстве, положив руку на плечо и вовремя одёргивая от неосторожного шага на острую грань камня. Но проход оказался чистым и вскоре мы присоединились к остальным. Второй отвод был тупиковым и коротким, я его осмотрел из коридора.

Но вот уже в следующем коридоре, подойдя к его единственному отводу, авантюристов едва не вырвало от едкого запаха отхожего места. Они стояли, моргали, сглатывали подступавшие позывы и молча решали, кто пойдёт проверять отвод. Даже несмотря на запах — оттуда доносилось сдавленное кряхтенье.

Я поднял руку показывая, что пойду в одиночку: проход слишком узкий для двоих. Пока авантюристы озадаченно смотрели на Шласа — я передал посох Фралию, благо паранаю ещё на улице обвязал вокруг пояса, а плащ оставил около входа.

— Прикрой нос, иначе тебя запах вырубит, — Шлас одёрнул меня и передал смоченную тряпку, пахнущую мятой. Мне хотелось засмеяться и сказать: «Щенок, ты внутренности древня не нюхал!»… да вот только опыта и знаний о мире у авантюриста столько, что это мне впору тявкать.

В самом конце отвод круто заворачивал в сторону и углублялся в естественную, глубокую яму. Раньше в ней арахниды держали одну из кладок, теперь же гобляторы справляли нужду. Аккуратно и тихо подойдя к повороту, я рассмотрел сидевших на корточках двух тварей. Они лицами сидели в сторону хода и всяко заметят меня. Следовало действовать быстро. «Рывок» — я вынырнул из поворота. «Рывок», ещё «Рывок» — кинжал воткнулся первому гоблятору в глаз, а ножик с активированным «Огненным лезвием» с шипением пробил второму висок, вырвав из раны струйку дыма с едва уловимым запахом горелого мяса. Перехватив тела за подмышки, тихо опустив их на пол и вытерев оружие — я притронулся к браслету на левой руке. Со мной явно что-то случилось там, на арене, когда узнал о предательстве или во время турнира, или за последние недели. Слишком много рискую, но… А какие есть варианты?

Вернувшись, я показал два пальца, потом себе на пупок и провёл по шее. Шлас одобрительно кивнул, и мы пошли дальше.

У первого же крутого разворота перед нами встала дилемма. Из единственного бокового отхода доносились всхлипывающие стоны женщин и хриплый гогот гоблинов, а в самом конце длинного коридора маячили силуэты гобляторов. Они всяко заметят перегородивших проход авантюристов или, тем более, свет зажжённых факелов.

— Ксат, Морт, дрыномахи свои тут оставьте, — Шлас сразу сориентировался в ситуации и посмотрел на ратона с двумя мечами. — Что у тебя?

— Как «Следопыт» могу сделать «Ночное зрение» на пять минут.

— Наши зелья так же делают, — главный кивнул и приказал ратону готовиться.

В итоге четверо авантюристов останутся около поворота и будут ждать нас или, если услышат приближающихся гоблинов и случится непоправимое — зажгут факела, выбегут в коридор и заблокируют его щитами. Как раз остаются три щитовика и арбалетчик, пообещавший проветрить голову шаману.

Выбор спасательного отряда лишь на первый взгляд казался глупым, но все три щитовика нужны будут в коридоре, а арбалетчик принесёт гоблинам куда больше проблем, чем ратон с двумя мечами или копейщик. К тому же, последнему ой как неудобно в пещерах с металлической палкой выше его на две головы. Но на приказ Шласа отправится в самое пекло без основного оружия Морт лишь довольно улыбнулся, погладив рукоять новообретённого кинжала.

С чпокающим звуком откупорились две склянки. Шлас и Морт поморщились от едкого вкуса зелий и замерли, привыкая к новым ощущениям. Радужки их глаз отдавали едва заметным зелёным свечением, видимым только с самого близкого расстояния. Ратон прикрыл ладонью глаза, на секунду они вспыхнули оранжевым, но вскоре лишь по едва заметному желтоватому свечению угадывалось работающее умение.

До отдельного отвода каменный коридор шёл по прямой с десяток метров — не самое большое расстояние для быстрой пробежки, но требовалась аккуратность. В отличие оставленных за спинами коридоров с чистыми полами, в этом камней было разбросано чересчур уж много.

Морт вызвался первым, наметив удобный маршрут. С непривычной для старика грацией он проскочил по коридору, несколько раз воспользовавшись «Рывками» и даже не задев ни единого камушка. Следующим пролетел Шлас. Как назло, в конце коридора гобляторы почуяли что-то неладное и замерли — но уже спустя десять секунд забыли обо всём и принялись дальше о чём-то разговаривать на своём кряхтящем языке.

Оказавшись вчетвером в узком боковом отходе, где два разумных едва помещались линией — мы нервно переглянулись и отправились дальше, влекомые кряхтеньем и жалобными всхлипами. Прижавшись спинами к стене, две женщины лежали на полу и едва могли пошевелиться, то ли от боли, то ли из-за ног гоблинов, придавивших их головы к полу. Лица женщин покрывали кровоточащие порезы, а каждая их лодыжка перевязана грязной, но влажной от крови тряпкой.

Помимо двух гоблинов со старыми мечами в руках, левее них в небольшой пещерке стоял вобон около стены. Все трое монстров увлечённо наслаждались страданиями женщин.

Чуть отойдя назад и наверняка скрывшись из виду, Шлас принялся обильно жестикулировать, делая пассы руками и показывая поочерёдно на каждого из нас. И хоть я не совсем понял весь план, но свою часть уловил прекрасно и согласился, как и остальные авантюристы.

Первыми выбежали Шлас с Мортом, направляясь в вобону. Подбежав достаточно, Шлас пригнулся и поднял щит. Морт использовал его как трамплин и с помощью умений подлетел к голове вобона, на всякий случай заткнув ему рот ножнами кинжала, а им самим пробив тому голову. Ратон кинулся к центральному гоблину, я к правому. Те двое не успели среагировать, как их затылки пробили меч и костяной кинжал. По намеченному плану ратон оставил всё на меня и бросился к вобону, налетев на него и подтолкнув к стене. Двухметровый труп прислонился плечом к стене и все три авантюриста медленно, аккуратно спустили огромную тушу на пол без единого громкого звука. Потом и мне помогли опустить трупы гоблинов, а то я так и стоял, придерживая их дурнопахнущие тела.

— Дело дрянь, — заявил Морт, осмотрев ноги женщин. В глубоких рваных ранах, словно от огромной ножовки, виднелись как разорванные в труху сухожилья, так и раскрошенные напрочь суставы. Каждая из стоп практически наполовину отделилась от ноги и если бы не плотно замотанная ткань, то женщины уже давно бы умерли от кровопотери.

— Пожалуйста, помогите, — прошептала одна из женщин, ослабшей рукой вцепившись в штанину авантюриста.

— Мой братик, он жив? Его схватили вместе с нами, — прошептала вторая, молящим взглядом смотря куда-то в темноту. Они обе ни черта не видели в абсолютно кромешной тьме пещер, но слышали шелест одежды и раздосадованное дыхание авантюристов.

Шлас внимательно посмотрел на нас троих. Морт и ратон медленно замотали головами. Предчувствуя нехорошее — я уставился на главного. Тот сам мотнул головой и с приказом во взгляде посмотрел на авантюристов. Я выставил вперёд руку, останавливая их.

— Неужели нет другого выхода?

— Нет.

— У нас есть зелья.

— Они такое не лечат.

— Их можно нести на руках.

— У них все внутренности отбиты, — Морт покосился на женщин. — Они живы, потому что не шевелятся. Сдохнут раньше, чем вынесем.

— Мы…

— Завались, — процедил Шлас. — Я главный. Мои слова и моя ответственность. Всё.

Шлас кивнул авантюристам и те, выхватив оружие, присели около женщин. Морт только успел соврать второй, что её брат в безопасности, как оба авантюриста закрыли ладонями рты несчастным и точными ударами пробили им сердца. А как только бедняжки обмякли — десятками ударов вниз живота превратили их утробу в кашу.