Но тут вдруг оказалось, что у скелетов — которые, как ни странно, на время наших разборок прекратили натиск — свои планы.

Из стен коридора вновь посыпались кости и черепа. Только на этот раз делали они это с какой-то сумасшедшей скоростью. Я и глазом не успел моргнуть, как вокруг нас с Корицким образовалось плотное кольцо мертвецов.

Я принялся вращать над головой цепь, не позволяя скелетам приблизиться. Но очень скоро понял, что надолго их это не удержит. Скелетов становилось всё больше. И они стискивали кольцо вокруг нас всё плотнее.

Встрепенулось чувство опасности.

«Странно, — мелькнуло в голове. — Такого быть не должно! Что-то здесь не так…»

— Огонь! — рявкнул на Корицкого я. — Отгоняй их огнём! Нас сейчас сомнут!

Корицкий послушался: ближайшие к нам скелеты охватило пламя. Но остальным это как будто только добавило азарта.

Кольцо стискивалось всё плотнее. Нас в буквальном смысле слова намеревались раздавить.

И вот теперь уже чувство опасности взвыло в полный голос. Стало окончательно ясно: угроза, исходящая от скелетов — не игровая. Меня в очередной раз пытаются убить.

— Это неправильно! — с ужасом глядя на скелеты, крикнул вдруг Корицкий. — Меня не должно быть здесь! Здесь должен быть только Барятинский! Выпустите меня! — он бросился к ближайшему мертвецу, выставив перед собой огненную плеть.

Н-да, а вот и подтверждение моей теории. Порыв Корицкого выглядел так, словно он был уверен, что скелеты перед ним расступятся.

Магией крови этого полудурка одарили вовсе не для того, чтобы он победил в Игре. Корицкий должен был заманить меня в смертельную ловушку. Но, судя по происходящему, угодил в неё и сам.

Тому, кто управлял скелетами, на Корицкого было плевать. Чуда не произошло. Скелет взмахнул костяной дубиной, и Корицкого отбросило к моим ногам.

— Это неправильно! — снова взвыл он. С ужасом уставился на меня. — Я не должен был… Я не хочу погибать вместе с тобой!

— Ты этого напугался? — спросил я. — Тогда, в поезде? Ты увидел свою смерть — рядом со мной?

Корицкий мелко задрожал.

— Я не хотел! Я пытался тебя отговорить! Если бы ты просто согласился уступить мне первенство, ничего бы не было!

— Дурак, — процедил я. — Какой же ты дурак! Тебя попросту обвели вокруг пальца. Кто это был? Кто пообещал тебе победу в Игре — за то, что нейтрализуешь ребят?

Ответить Корицкий не успел — на него посыпались скелеты. С той же скоростью, с которой незадолго перед тем собирались в целое, сейчас они разваливались — хороня под собой Корицкого.

Я, вращая цепь, ещё держался. А на его месте через минуту осталась гора костей. Магический огонь потух.

— Глупый ход, — крикнул я. — Смерть сына Корицкие тебе не простят! Теперь против тебя ополчатся не только белые, но и чёрные маги!

— Плевать, — равнодушно отозвался вдруг один из скелетов — ближайший ко мне.

Он отступил на шаг и совершенно по-человечески сложил на груди руки. У него даже челюсть шевельнулась — так, словно и правда разговаривал.

Остальные скелеты, будто получив команду, замерли. Кольцо вокруг меня прекратило сжиматься. Наступила тишина.

— Давайте поговорим, как разумные люди, Константин Александрович, — предложил скелет.

— Говори, — опустив руку, но не убирая цепь, кивнул я.

«Чем дольше проболтаешь — тем лучше, — добавил про себя. — Передышка мне точно не помешает».

Рядом со скелетом (хотя правильнее, наверное, сказать «с Локонте») неведомо откуда появилось кресло.

Скелет уселся в него и закинул ногу на ногу. Уставился на меня пустыми глазницами.

— Главный вопрос, который я хочу вам задать: почему вы так отчаянно пытаетесь мне противостоять, Константин Александрович? Вы ведь понятия не имеете, чего я добиваюсь. Вы не в курсе моих целей. Так, спрашивается, с чего вы взяли, что они злонамеренны?

— А вы хотите сказать, что стремитесь принести людям вселенское благо? — хмыкнул я. — Сотворить для них рай на земле?

— Неуместная ирония, — совершенно по-человечески обиделся скелет. — Да. Именно благо! Как вы верно заметили — вселенское… Могу узнать, чему вы улыбаетесь? Что именно в моих словах кажется вам смешным?

— Всё, — честно сказал я. — Не уверен, конечно, что вы прислушаетесь ко мне. Но, на всякий случай, имейте в виду: осчастливить насильно — нельзя.

— Люди, по природе своей, глупы! — отрезал Локонте. — Их раздирают противоречия! Они сами не понимают, что им нужно!

— Ну, почему же? Я, например, прекрасно понимаю.

— И что же вам нужно, Константин Александрович? — скелет наклонил голову набок, подался вперёд. Пустые глазницы уставились провалами на меня. — Какова ваша цель?

— Моя цель — благополучие моей семьи. Моего рода.

— О, — обрадовался скелет, — приятно знать, что наши цели совпадают! А ещё приятнее сообщить, что это очень легко исполнить! Обещаю вам, что…

— Ты не дослушал, — оборвал я. — Благополучие моей семьи напрямую зависит от благополучия страны, где мы живём. Таким образом, ближайшая моя цель — служить благополучию этой страны. И пресекать любые попытки вмешательства в него.

— И вам даже не интересно, на что нацелено это вмешательство?

— Абсолютно неинтересно.

— А зря. Ведь в результате этого так называемого вмешательства ваш род стал бы гораздо более могущественным! Скажу дальше больше — он мог бы стать великим! Самым великим в Российской Империи — вы, надеюсь, понимаете, о чём я?

— Большого ума тут не требуется. Хотите посадить меня на трон?

— Вы весьма проницательны, Константин Александрович, — покивал черепом скелет. — И тем удивительнее для меня ваше яростное сопротивление. Поверьте на слово — такого могущества, какое предлагаю вам я, вашему роду не предлагал ещё никто.

— А вы так уверены в своих силах? — заинтересовался я. — При том, что на нынешнего императора подданные готовы молиться? Вы уверены, что переворот, который планируете, не закончится революцией и гражданской войной?

— Люди — глупы, — пренебрежительно повторил скелет. — А вы, похоже, недооцениваете силу пропаганды. С помощью некоторых, не самых хитрых, методов людей можно убедить в чём угодно. Сформировать любое общественное мнение и перетащить подавляющее большинство на любую сторону. В удаче нашего проекта вы можете не сомневаться, Константин Александрович. Почва для него уже подготовлена, и подготовлена отлично. Государственная власть слаба. Император тратит слишком много сил и ресурсов на поддержание жизни наследника — который, из-за своей немощи, никогда не сможет взойти на престол. Российской Империи нужен новый император.

— Надо же, — пробормотал я. — Государь-то — как в воду глядел.

— Что вы говорите? — переспросил Локонте.

— Спрашиваю, почему именно я?

— Взгляните на свою правую ладонь.

— Пятно? — вспомнил я. Смотреть на ладонь, конечно же, не стал.

— Именно. Вам подчиняется Изначальная магия. Она же — магия Изнанки.

— И что это значит?

— То, что вы намного сильнее, чем полагаете, Константин Александрович. У вас огромный потенциал. Когда-нибудь вы сможете в буквально смысле слова перевернуть этот мир. Защитить его от многих напастей.

Ну, что-то в этом роде я и предполагал. Вслух сказал:

— Забавно.

— Что именно?

— То, что главная напасть, от который, по моему мнению, мир необходимо защитить, сидит сейчас напротив меня.

В ту же секунду цепь выстрелила. Я руководствовался простой логикой: передо мной — голем. Разрушу его — исчезнет магия хозяина.

Цепь должна была обвить «шею» скелета и отделить его череп от туловища. Но эта тварь оказалась проворнее предыдущих.

Локонте выставил перед собой меч — за мгновение до того, как его коснулась цепь, — и перерубил моё оружие на лету.

— Ваши действия следует расценивать, как отказ? — осведомился он.

— А на что было похоже? На попытку ухаживания?