К у р б а н (пылко). Берусь увековечить твои двадцать шесть дней правления, мастер Юсиф!
М и р з а Д ж а л и л. Держите меня, а то я провозглашу хвалу суевериям!
Ю с и ф. Не надо увлекаться, друзья! Боюсь, что мы не найдем опоры в народе, мы его не подготовили… По приговору звезд мы взяли власть случайно. Мы собирались у меня в мастерской и говорили,— этого мало… Настанет час, и наместники провинций вместе с оставшимися членами шахской династии двинут войска на Азвин и посадят на престол угодного им очередного прохвоста!
К у р б а н. Мы будем сражаться!
Ю с и ф. Когда идешь в бой, надо верить в победу. В крайнем случае, надеяться на нее. Но вступить в бой, зная, что тебя все равно победит враг, — глупость и безумие, за которые народ расплачивается потом потоками невинной крови!
М и р з а Д ж а л и л. Мастер дело говорит. Наше поражение неизбежно.
К у р б а н. Что же ты предлагаешь? Все эти двадцать шесть драгоценных дней сидеть сложа руки, вести приятные разговоры и ожидать смерти?!
Ю с и ф. Ну нет я не жертвенная овца, которая покорно ждет своего мясника! В наших руках власть и казна. Мы можем многое успеть сделать за эти двадцать шесть дней!
К у р б а н. Что ты предлагаешь?
Ю с и ф. Меня ждет смерть, я знаю… Надеяться можно только на удачу… Если вы станете помогать мне во всем, вам тоже не избежать смерти, друзья!
М и р з а Д ж а л и л. Я — готов ко всему. А ты, Курбан?
К у р б а н. Я — тоже.
Ю с и ф. Э, хватит говорить о смерти! Прежде всего надо найти верных людей и с ними завтра же отправить в горы мою и ваши семьи. Скажите там моим, чтобы не забыли прихватить с собой мои инструменты. Не знаю, какой из меня получится шах, но шорник я отменный. Если удастся выбраться из этой передряги живым, снова займусь своим ремеслом, руки мои скучают по игле и дратве!
М и р з а Д ж а л и л. Мы сделаем все, что ты велишь, мастер!
К у р б а н. А каковы твои государственные планы, мой шах… мастер Юсиф? Что прикажешь делать мне?
Ю с и ф. Ты будешь командовать войсками, Курбан. Мирза Джалил, а ты будешь моим помощником по мирным делам. Сегодня же я прикажу наместникам провинций начать строить медресе, больницы, караван-сараи, бани, прокладывать дороги и восстанавливать разрушенные мосты. Голодные получат зерно, пахари — рабочий скот и семена. Налоги будут снижены вдвое. Ремесленникам дам свободу, на охрану торговых путей поставлю солдат — это уже по твоей части, Курбан.
М и р з а Д ж а л и л. А будут ли наместники исполнять твои указы?
Ю с и ф. Сначала они меня послушают, в особенности когда узнают, что я отправил в темницу визирей и вырвал казну из лап этого мошенника Мирзы Габиба!.. (Подумав.) Впрочем, придется его вернуть, он взяточник по глубокому философскому убеждению и плут, каких свет не видел, но пока нам без него не обойтись! Мубарек!
Вошел М у б а р е к.
Позови Мирзу Габиба.
Мубарек уходит. Появляется М и р з а Г а б и б.
Ты что-то пожелтел, Мирза Габиб? Уж не заболел ли?
М и р з а Г а б и б. Голова у меня болела всю ночь, всемогущий шах, от разных нехороших мыслей. А потом начала чесаться правая ладонь, это — добрая примета, к деньгам. И боль моя утихла!
Ю с и ф. Примета верная, придется тебе снова считать деньги!.. Скажи нам, сколько в нашей казне сейчас денег?
М и р з а Г а б и б. Наличными четыре с половиной миллиона туманов.
Ю с и ф. Еще что есть?
М и р з а Г а б и б. Еще есть алмазы, рубины, яхонты. Есть — настоящий шелк… примерно на сто тысяч туманов. Мы его вывозим в Европу.
Ю с и ф. И что берем взамен?
М и р з а Г а б и б. Сукно, зеркала, вино, сладости и прочее.
Ю с и ф. Нам нужно купить 300 пушек для армии. Шелк продай той европейской стране, которая даст нам эти пушки.
М и р з а Д ж а л и л. Владыка, вы замышляете войну? Против кого?
Ю с и ф. Нет, я не собираюсь сам воевать. Но, по-моему, лучше иметь армию в пятьдесят тысяч солдат и 300 пушек, чем содержать двухсоттысячную прожорливую ораву лучников, готовую разбежаться от одного орудийного выстрела противника. Никто не осмелится напасть на хорошо вооруженную страну!.. Мирза Габиб, сколько нужно времени, чтобы провести воду в Азвин?
М и р з а Г а б и б. Тысяча рабочих справится с этим делом за три месяца, мой шах!
Ю с и ф. Курбан, берись не мешкая за это дело! Поставь на эту работу… пять тысяч человек. Плати им вдвое больше обычного, а за ночную работу в четыре. Мирза Габиб, подсчитай, во что нам это обойдется, и выдай деньги Курбану.
М и р з а Г а б и б. Слушаюсь, владыка!
Мирза Габиб и Курбан уходят.
Ю с и ф. Мирза Джалил, отправь в безопасное место наши семьи и скорей возвращайся во дворец. Мы должны работать день и ночь, у нас слишком мало времени! Да, собери на площади нищих, пусть работают. Из темниц надо выпустить невинных, помочь им, пусть и они тоже работают. На постройку новых мостов возьми солдат у Курбана. Кажется, пока все. Ступай!
М и р з а Д ж а л и л. Иду, мастер!
Поспешно уходит. Входит М у б а р е к.
М у б а р е к. Всемогущий, явился старший сыщик!
Ю с и ф. Сыщик? Давай его сюда!
Входит с т а р ш и й с ы щ и к, кланяется.
Ты кто, почтенный?
С т а р ш и й с ы щ и к. Ваше величество, всемогущий шах, я — уши государства, а следовательно, и ваши лично уши.
Ю с и ф (потрогал свои уши). Мои уши — при мне, ты что-то путаешь, почтенный!
С т а р ш и й с ы щ и к. Я — ваши длинные уши, всемогущий шах. Нас пятьсот таких… длинноухих. Каждый получает пятьсот туманов в месяц, а я, как старший над ними, семьсот.
Ю с и ф. И чем же вы заняты, длинноухие?
С т а р ш и й с ы щ и к. Владыка, вы должны знать все, что про вас говорят в каждом доме, в каждой лавке на рынке, на каждой улице. Мы ходим и слушаем. Бывают пустые разговоры, бывают зловредные, но самое опасное — это когда чихают!
Ю с и ф. Вот уж не думал, что чихать опасно! (Чихает два раза.)
С т а р ш и й с ы щ и к. Заметьте, владыка, вы чихнули два раза, как все люди, а они чихают фальшиво — один раз, тем самым предупреждая собеседника: рядом длинноухий, держи язык за зубами!
Ю с и ф. И за то, что ты ходишь по улицам и слушаешь, как люди чихают, тебе платят семьсот туманов в месяц, шельмец?!
С т а р ш и й с ы щ и к. Но ведь они не только чихают, всемогущий шах, они болтают.
Ю с и ф. Что же они, например, про меня болтали?
С т а р ш и й с ы щ и к. У меня язык не поворачивается…
Ю с и ф. Говори, не бойся, я люблю посмеяться сам и ничего не имею против, когда надо мной смеются другие. Тут, брат, надо так: кто кого пересмеет!.. Ну, говори…
С т а р ш и й с ы щ и к. Они говорят… да отсохнет мой язык!.. Нет, я не осмеливаюсь повторить…
Ю с и ф. Говори, а то я рассержусь!..
С т а р ш и й с ы щ и к. Говорят, что как это можно было посадить на шахский престол человека, который шил упряжь и чересседельники для ослов.
Ю с и ф. Так они же правду говорят: я действительно шорник, а, как видишь, сижу на троне!
С т а р ш и й с ы щ и к. Вы обтягивали седла, делали уздечки и стремена для благородных коней. Упряжь и чересседельники для ослов вы не шили. Они лгут, клевещут на вас, надо зашить их поганые губы!..
Ю с и ф. Мне случалось брать заказы и на упряжь для ишаков. Наверное, меня потому и позвали во дворец, что здесь много ишаков. Есть на кого накинуть упряжь и взнуздать. Как тебе это понравится?
С т а р ш и й с ы щ и к. Мне-то нравится, а они услышат и все преувеличат смеха ради.
