Следователь согрел ладони и стал записывать результаты осмотра. Мужчина был убит точным выстрелом в сердце, а в машине были обнаружены и документы водителя, и документы на машину. Тут подъехал Рафик из морга, и стало ещё светлее. Пока остальные занимались делами, Ткачёв обошёл края поляны и заглянул под дерево, под которым, по его словам, лежал бревном Лохматый. Действительно, снег был примят ровно под его рост. Значит, не врал.

Через полчаса полковник начал беспокоиться, поглядывая на дорогу вдоль домов — Поплутин не возвращался. И когда беспокойство стало превращаться в тревогу, фигура майора появилась. Пошатываясь и отдуваясь, Поплутин подбежал к полковнику:

— Не догнал, — прошептал он, с трудом восстанавливая дыхание. — Уф, запыхался…

— Завтра пойдёте сдавать нормы ГТО, — раздражённо сказал Ткачёв и крикнул. — Сержант, заводите машину!

Следователь и эксперты удивленно прервали работу.

— Товарищ следователь, заканчивайте сами, — буркнул полковник, залезая в Уазик. — Вы же знаете, что надо делать.

Уазик рванул с места, подняв облако снежной пыли.

— Туда, — направлял движение Поплутин. — Я шел по следу, но потерял его в трехэтажках. Шустрый оказался…

Машина выехала в черту городских построек. Трехэтажные панельные дома рядами тянулись вглубь города, а вдоль рядов проходили узкие улочки, соединяясь на площади у широкого здания с вывеской «Универсам». За ним виднелись силуэты ветвистых деревьев, а дальше маячили пятиэтажки Центрального района.

— Я потерял след около универсама, — объяснил Поплутин, вытирая пот.

— Розыскники с собаками есть в управлении?

— Нет, — с сожалением ответил майор. — Были две собаки, но их списали по старости, а новых не взяли.

— Стой, — скомандовал Ткачёв, когда Уазик выскочил на площадь перед универсамом.

Полковник вышел из машины и осмотрелся.

Город был словно неживой, только потрескивала неисправными лампочками буква «У» над входом в универмаг, да тускло светили пару фонарей на площади.

— Я его видел, — прошептал вышедший из машины Поплутин. — Когда выскочил к трехэтажкам из леса. А когда сюда добежал, его уже и след простыл.

Ткачёв бессильно понимал, что драгоценное время бежит и преступник уходит всё дальше и дальше, но сделать ничего не мог. Крутил головой по сторонам и топтался на месте, дергаясь то туда, то сюда.

Послышался звон стекла и на первом этаже ближайшего к Уазику дома, открылось окно. В темноте раздался голос:

— Эй, милиционеры, ходьте до меня. Скажу чаво.

Ткачёв с Поплутиным подбежали к окну и увидели старушенцию, закутанную в платок. Редкие седые волосы выбивались из него неряшливыми прядями.

— Пробежал тут странный мужчина, — зашептала старушенция. — Эвон туда забежал… за магазин. И нырк в лес. Я исчо думала, а чавойто он в такую поздноту шастаеть?

— А как выглядел-то он, бабушка? — спросил полковник.

— Как? Как? Обнокновенно. Высокий такой… Шапка на нём уж дюже странная, аки лохматая. Вот перед входом магазина потыркался, а потом и припустил в лес.

— Лицо его, бабушка, разглядели?

— Да какой там! Спиной ко мне был…

— Ладно, ба… Спасибо!

— Да чего уж там, — старушка закрыла окно.

Ткачёв посмотрел на лес за магазином. Соваться туда сейчас было опасно.

— Майор, у вас оружие при себе?

— Нет, конечно. Я не успел из оружейки взять.

— Плохо, — сказал Ткачёв, возвращаясь к Уазику. Рисковать не хотелось, хотя, наверняка преступник уже ушёл и его не догнать. Но проверить всё же надо.

— Пойдемте, майор, осмотрим лесок за магазином. Вдруг найдём чего-нибудь…

Оставив Уазик с сержантом, который тоже не успел получить оружие по причине спешного выезда за майором, Ткачёв с Поплутиным, рассчитывая на то, что беглец не примет их за милиционеров, зашли за магазин.

— И что мы найдем в такой темноте? — прошептал майор, взглянув на лесок из-за угла здания.

— Не знаю, — прошептал в ответ полковник. — Вы присмотрите за мной. Вон, хоть палку возьмите…

Так они и пошли: впереди Ткачёв, посматривая под ноги, а сзади метрах в двух Поплутин, держа подхваченную толстую и голую ветку. Пройдя немного, Андрей Викторович заметил четкие следы, оставленные на рыхлом снегу. Следы вели через лесополосу к пятиэтажкам.

Ткачёв с Поплутиным осторожно двинулись вдоль следа, и вышли к невысокой, в четыре ступени, лесенке, покрытой снегом. Лесополоса от пятиэтажек начиналась в низине, а лесенка была сделана, видимо, жителями, чтобы через лес ходить в универсам. Ткачёв глянул на пятиэтажки и заметил, что в некоторых окнах ещё горел тусклый свет. Но больше его заинтересовали ступеньки. Снег был смят наполовину их ширины.

— Что-то тут не так, — Ткачёв внимательно осмотрел лестницу.

Поплутин присоединился к осмотру, не выпуская палку из рук.

— Андрей Викторович, так он упал здесь, — высказал предположение майор. — Вот смотрите… Ступеньки в темноте особо не видно под снегом. Преступник думал с разбегу прыгнуть на третью и не попал. Наступил на край носком, поскользнулся и стал падать на грудь. Но вовремя подставил руки и потом вскарабкался наверх…

— И при этом должен был сильно ударить колено. Молодец, майор! А давай порыщем рядом, вдруг он чего уронил…

Поплутин палкой стал ковырять снег у лесенки и немного погодя на что-то наткнулся.

— Опа! — он поддел из снега пистолет. — Вот это находка!

— Да уж, — поддакнул полковник, соображая, что с этим теперь делать. По-хорошему надо отдать следователю, а тот пусть сам разбирается. Но как объяснить ему — почему опера пошли по следу, да ещё в такой дали от места преступления? Как скрыть показания Лохматого? Ведь Главарь потом убьёт мужика ни за что. Ладно, как-нибудь и что-нибудь придумаем.

— Александр Владимирович, берём оружие и отдадим следователю. Пусть он разбирается. А к Лохматому хорошо бы приставить кого. У вас есть надёжный человек?

— В каком смысле, Андрей Викторович? — Поплутин аккуратно завернул пистолет в большой клетчатый носовой платок и положил во внутренний карман куртки.

— В прямом. Такой человек, которому можно доверять.

Майор задумался, а потом осторожно спросил:

— Андрей Викторович, а вы не хотите мне что-то рассказать? Я же не волшебник, и у меня нет щуки, которая достанет всё, что я пожелаю. Простите, но я вас не понимаю. Если вы мне доверяете, то скажите, как есть. Если не доверяете…

— Извини, Александр Владимирович, — Ткачёв взял горсть снега и протёр лицо. — Но тут такое закрутилось… Короче, в городе не банда уголовников, а вполне себе небольшой отрядик спецов-террористов из-за кордона. И руководит этим отрядом очень умный и хитрый Главарь под личиной кого-то из наших.

— Каких наших?! — не понял Поплутин, падая задом в снег. — И зачем в Зареченске террористы?

— Взрывать тут всё нахрен! — вспылил Ткачёв. — А то вы тут хорошо живёте.

— Да объясни всё толком, не горячись, — майор забыл про субординацию.

— Объясню чуть позже. Есть мнение, что Главарь — это один из руководителей ГУВД. Или другого ведомства. Он постоянно в курсе нашего расследования. Вот этот, — полковник махнул на лестницу, — который от тебя удирал, уже не жилец. Тем более и пистолет потерял. Но с ним пофиг. А вот Лохматого жалко. Мужик явно не при делах, но если о нём узнают, то убьют. Чуешь, как Главарь следы заметает? Спешит. Действует второпях. А на оружии, — Ткачёв кивнул на карман Поплутина, — отпечатки явно есть.

— Как думаешь, беглец вернётся за оружием?

— Если разум потеряет, то придёт. Видишь, народ уже вставать начал. А мужик, копающийся в снегу, внимание точно привлечёт. Посади-ка, ты, Румянцева вон на том чердаке с биноклем. Пусть сутки посидит.

— А почему не Нодию?

— Беглец непростой. А Румянцев говорил, что служил в морской пехоте. Кстати, ты давно его знаешь?

Поплутин поморщился.

— Андрей Викторович, половина ГУВД из новеньких.

— Понял. Потом расскажешь. Давай по квартирам торцевым пройдёмся, вдруг кто беглеца рассмотрел.