Мишель и сама не могла бы сказать, почему слова принца вызвали в ее душе волну возмущения, ведь она не знала, что случилось между Алеком и Мышиным королем на самом деле, но почему-то не верилось, что Генри способен на предательство.

Хотя ее ведь он провел вокруг пальца… И казнь эту дурацкую придумал…

– Я обидел тебя, – проговорил Генри, выразительно глядя на принца. – Но я не нарушал клятвы. И никого не убивал.

Отчего-то Мишель казалось, что каждое слово короля было наполнено болью, царапающей и загрубевшей, словно руки старой прачки. Но упрямое сердце никак не хотело верить глазам и разуму, которые твердили: он не сделал ничего хорошего, нельзя доверять такому! Однако внутри разгоралось непреодолимое желание коснуться его, взять за руку и сказать, что его печали напрасны и все непременно наладится.

Генри запустил руку под черный плащ, и Алек предусмотрительно шагнул назад, увлекая Мишель за собой, за что был награжден презрительным взглядом Тэша и его насмешливым фырканьем.

Мышиный король неспешно достал руку, в которой солнечным лучом блеснула золотая сабля. Алек весь вытянулся, подался вперед, не сводя взгляда с утерянного клинка. Мишель замерла, не веря собственным глазам: неужели Генри решил убить Алека его же зачарованным оружием?

– Вот, – он перехватил клинок двумя ладонями и, вытянув руки, вдруг опустился на одно колено: – Возвращаю твою саблю, и если ты действительно веришь, что я предал тебя, то ничто не мешает лишить меня жизни как клятвоотступника. Но если ты все же захочешь выслушать меня, то, возможно, изменишь свое мнение…

Едва уловимое движение воздуха, коснувшееся лица легким ветерком – и Алек сжал в руках потерянное оружие. Острое даже на вид лезвие покинуло золоченые ножны, звякнув напоследок.

– Не надо! – закричала Мишель, когда Алек замахнулся над темной, покорно склоненной макушкой.

Мишель рванулась вперед, осознавая: она не успеет помешать. Но принц, чей удар вот-вот должен был обрушиться на беззащитного Генри, в последний момент отвел саблю в сторону, рубанув воздух в сантиметре от склоненной головы.

Алек зарычал и, тихо выругавшись, отошел к окну, а Мишель медленно опустилась на пол. Мышиный король поднял голову, и их глаза встретились. Казалось, он совсем не напуган произошедшим, будто бы это не ему только что грозила смерть. Зато Мишель была напугана и еще как!

Сердце словно зажали в тиски, глаза нестерпимо щипало. Генри же жадно всматривался в ее лицо, будто что-то искал.

– Ты был так уверен, что я не смогу тебя убить, – раздраженно проговорил Алек, всматриваясь в ночную мглу за окном. – Самонадеянно и глупо!

– Не то, чтобы я был уверен, – отозвался Генри, встав с пола и отряхнув колено. – Скорее очень на это надеялся.

Мишель заметила, как Тэш беззвучно спрятал в ножны взявшийся не пойми откуда клинок. Должно быть, готовился отбить удар Алека, если бы тот все-таки не передумал, догадалась она.

Сделав шаг к Мишель, Мышиный король протянул ей руку. Она медленно встала, опираясь на его крепкую ладонь, чувствуя, как от перенесенного потрясения подрагивают коленки. На смену облегчению пришла злость.

– Да что вы тут вообще устроили?! – выдернув руку, воскликнула она. – Убирайтесь-ка из моей комнаты и устраивайте свои кровавые разборки где-нибудь в другом месте! С меня хватит! И волшебства вашего и сказок!

Алек обернулся к гневно раскрасневшейся Мишель, и на его красивом лице промелькнула неуверенность. Мышиный король вдруг шагнул к ней и, заключив в крепкие объятия, успокаивающе погладил по спине.

– Прости, – прошептал он. – Мы тебя напугали.

Чувства Мишель совершенно запутались. Несмотря на бушующий внутри гнев, ей хотелось прижаться к широкой груди в ответ, закрыть глаза и ни о чем не думать, слушая его утешающие слова. Почему этот человек так на нее действовал?

– Мишель, милая, – широкая ладонь Алека беспощадно выдернула ее из теплых объятий Мышиного короля. – Тебе ничего не угрожало! Я бы ни за что не позволил ему…

Алека прервал громкий стук в дверь.

– Мишель! Что у тебя происходит?! – возмущалась из коридора миссис Шервуд. – Немедленно открой дверь и объяснись!

Теперь Мишель стало не просто страшно – она была в ужасе. Троих плечистых мужчин под кровать никак не впихнуть, а какой скандал устроит директриса, когда поймет, как многолюдно в девчачьей спальне ночью, думать вовсе не хотелось. И какие слухи поползут по городу – тоже.

Закрыв ладонями лицо, Мишель закусила губу, чувствуя, как нарастает паника. Все пропало. Ей конец.

– Мне открыть? – в голос предложил Тэш. – А то эта тетка сейчас вырвет дверь из петель.

– Тш-ш-ш… – зашипел на него Алек. К удивлению Мишель, он схватил белобрысого воина за шиворот и, подпихнув к кровати, зашептал: – Немедленно превращайтесь в мышей и полезайте вниз! Я сейчас тоже быстренько…

Принц ловко опустился на четвереньки. Заглянув под кровать, он обернулся к замершим в изумлении Генри и Тэшу, и недовольно нахмурился.

– Чего вы ждете? Хотите, чтобы у Мишель из-за вас были неприятности?

– Никуда я не полезу! – возмутился Тэш.

– А вы изменились, Ваше Высочество, – проговорил Мышиный король, задумчиво потирая подбородок под аккомпанемент угроз директрисы из-за двери. Он повернулся к Мишель, гневно сверкнув сталью глаз: – И давно он к тебе под кровать ночами лазит?

Мишель казалось, что она теряет связь с реальностью: миссис Шервуд сыплет ругательствами, колотя в дверь, принц, то и дело оборачивающийся игрушкой, готов прятаться ради нее под кроватью, а Мышиный король, который совсем недавно собирался ее казнить, вздумал устраивать сцены ревности.

– Давайте-ка вы просто уйдете, – обреченно предложила Мишель. – Через дверь, как нормальные люди.

– Но ведь миссис Шервуд, – напомнил Алек. – Хуже ревнивого супруга, заставшего любовника в спальне жены…

– Без разницы! – вздохнула она.

Будь, что будет. Все лучше, чем предлагать незваным гостям выпрыгнуть с третьего этажа. Ей конечно будет тяжело оставлять приют, ставший настоящим домом – а в том, что директриса после этой ночи выгонит ее взашей, Мишель ничуть не сомневалась, – но что поделать, раз уж все так сложилось.

– Тем более, вы, вроде как, помирились, а значит, мое участие в этой «сказке» закончилось. Всего доброго, живите дружно! – напутствовала Мишель и, подойдя к двери, потянулась к замку, отделяющему ее от неминуемого скандала.

– У меня есть мысль получше, – усмехнулся Мышиный король. Перехватив ладонь Мишель, он притянул ее к себе, обвил рукой тонкую талию, запахнул плащ, взяв ее «под крыло».

А затем вскинул вторую руку и рассыпал над их головами золотой порошок.

«Неужели опять превратит в мышь?» – обреченно подумала Мишель, прежде чем мир завертелся перед глазами, однако предметы и не думали увеличиваться, лишь размылись, слившись в разноцветный ковер. А когда зрение вновь вернулось, Мишель поняла, что она по-прежнему человек.

Человек в тонком рабочем платье с передничком посреди зимнего, занесенного снегом леса. Мороз жалил щеки, колол в носу, а впереди стелилась едва различимая тропинка, подсвеченная лунным сиянием. А еще дальше виднелся шпиль сторожевой башни, черной пикой выглядывающий над заснеженными деревьями.

– Это что, замок с привидениями? – опешила Мишель и, поежившись, выдохнула пышное облачко пара.

– Не то, чтобы с привидениями, – вздохнул Мышиный король. – Но кое-кто там действительно остался.

Он отстегнул свой плащ, отороченный мехом, и, не спрашивая, набросил его на плечи Мишель, оставшись в черном под горло мундире, свободных штанах и высоких сапогах.

Он двинулся в сторону замка, и Мишель под пристальным взглядом Тэша последовала за ним. Не оставаться же одной в ночном лесу. Миссис Шервуд, должно быть, будет в ярости, не застав воспитанницу в постели. Однако, обнаружь она ее в компании трех не очень довольных мужчин – было бы и того хуже.