Когда они покидали библиотеку, Джодах остановился у заставленного растениями стола. Он сказал: – Недастофалитес была последней королевой-воительницей ныне погибшего Зегона до того времени, когда им стал править совет. Она умерла за пятьдесят лет до рождения Урзы, и ее правление считают золотым веком зегонцев, так как она добилась их освобождения от главных фалладжийских правителей того времени, томакулов.

Недда взглянула на него, ее каменное лицо с глубокими морщинами лицо оставалось прежним, но зеленые глаза загорелись. – Друг Джодах, твой первый день был очень хорошим.

– Спасибо, благородная Недда.

– Подруга Недда, ­– поправила библиотекарша.

– Подруга Недда, – сказал Джодах и поспешил вслед за Шаннаном, который уже очень быстро двигался по коридору, словно хотел поохотиться и схватить обед голыми руками.

­– Тебе следует поторопиться, если ты собираешься переодеться, – сказал Шаннан, когда Джодах его догнал.

– Переодеться? – спросил Джодах. – А что не так в моей одежде?

– Ничего, – ответил Шаннан, – если ты собираешься работать во время обеда, то слуги принесут тебе сэндвичи и холодный суп. Иди к себе в комнату. Твое вечернее платье, наверное, уже приготовили.

Оно, естественно, уже было на месте, положенное туда теми же самыми невидимыми слугами, превратившими его испачканную многими дорогами одежду в пышный шелковый наряд. Штаны роскошного синего цвета. Короткая туника из похожего материала, с каймой из золотого шитья. Длинный плащ, застегивавшийся на шее золотой пряжкой в форме морской раковины. Длинные перчатки. С этой одеждой сапоги смотрелись тяжелыми и громыхающими, и таинственные слуги снабдили его парой шелковых туфель.

Джодах осмотрел себя в тонком серебряном зеркале, встроенном в дверь, и был поражен. Его волосы были слегка спутанными, но наверняка среди слуг был цирюльник или кто-то еще, кто позаботится и об этом.

Шаннан ждал его за дверями, одетый в оскорбительную мешанину разноцветных клеток и полос, не дававших точно установить, где заканчивался он, и начинался реальный мир. В отличие от своего обычного беспокойного состояния Шаннан теперь сказал, что особенной спешки не требовалось – обед был формальным мероприятием. За каждым будет закреплено свои места, снова расставленные вездесущими невидимыми слугами.

Шаннан, естественно, оказался справа от Джодаха, так что ему, по крайней мере, не пришлось смотреть, как это непродуманное порождение моды ест. Слева от Джодаха сидел лысеющий маг заметно старше возрастом, большую часть трапезы он разговаривал сам с собой и делал заметки на маленькой табличке.

Столы стояли в виде широкой подковы. Обедавшие сидели с внешней стороны, а слуги вертелись вокруг, стараясь удостовериться, что стаканы наполнены, а тарелки достаточно нагружены. Джодах маленьким глотком попробовал свой напиток перед тем, как рискнуть сделать большой. Сделав это, он заметил на противоположном конце стола светловолосую женщину, Дорин, которая смотрела на него. Он поднял бокал в ее честь, и она ответил ему тем же. Затем она повернулась к своему спутнику, очень бледному человеку с очень белыми волосами, и быстро заняла его напряженным разговором.

Шаннан говорил, что в Конклав входит примерно две с половиной сотни магов, и все время кто-то появляется и уходит. В любой момент времени на обеде будет присутствовать примерно половина, поскольку у многих есть свои дела. Все они обладают различными способностями, от новоприбывших персон как он и Джодах до тех, у кого есть собственные костюмы и личные лаборатории. Некоторые сейчас отправились на поиски новых магических предметов, хотя теперь их становится все меньше и меньше. Слуг было, по меньшей мере, столько же, хотя Шаннан никогда не давал себе труда их сосчитать. Может быть, это знает Барл, сказал он, потому что Барл знает все о Цитадели Конклава.

Середина подковы использовалась для демонстрации магических возможностей обедавших. В качестве главного блюда были поданы свежие яблоки, и один из магов бросил сердцевину в центр комнаты. Это удивило Джодаха, пока он не увидел, что зернышки внутри огрызка быстро проросли, их стебли переплелись, одеревенели и стали толще, пока между столами не встала настоящая яблоня, усыпанная золотистыми плодами. Яблоки падали с дерева по очереди. Во время полета вниз каждое превращалось в блестящий колокольчик и ударялось о мраморный пол с резким звоном. Собравшиеся маги зааплодировали, а слуги разнося шербет, уклонялись от корней, обходя яблоню.

Бросивший огрызок маг низко поклонился и произнес другое заклинание, заставив дерево съежиться и складываться внутрь себя до тех пор, пока оно не превратилось в обычный огрызок яблока, который расторопный слуга поднял и унес из зала.

– Ремарин всегда устраивает что-нибудь в этом роде, – сказал Шаннан, показывая индюшачьей ножкой на одетого в зеленое мага.

На дуге подковы вспыхнула война между едой, после того, как один из наполненных черной маной магов, оживил скелет индейки и отправил ее в атаку на собравшихся, она напала на дальний конец стола, зажав под одним крылом очень большой нож, а под другим – вилку для разделывания мяса.

Кое-кто из обедавших откинулся назад, когда к ним рванулся полуразделанный труп, но несколько магов организовали сопротивление из-за корзин для хлеба. Несколько длинных батонов, наполовину разрезанных вдоль, согласованно рванулись вперед, с флангов их поддерживали волны оживших булочек.

Две силы сошлись прямо напротив Джодаха, рядом с местом, где сидела Дорин. Беловолосая волшебница покинула свое место, как только оживленные куски домашней птицы столкнулись с легионами из теста.

Шаннан начал живо и взволнованно комментировать битву для всех, кто мог его слышать. – Мертвая индейка ворвалась в середину булочек к обеду! Их масляные внутренности не представляли проблемы для сверкающего столового серебра, и дух домашней птицы разрезал их на кусочки! Во все стороны летят крошки! Но подождите, длинные батоны занимают позицию, они поднимаются, словно кобры, и бросаются на воскресшую индейку! Он снова и снова бьют ее, не давая птице возможности перевести дух! Да, да! Все закончилось, все! Выпечка захватила поле боя. Дрожжи тоже что-то могут! Ура! Ура!

Слуги, мудро исчезнувшие во время столкновения, снова появились, чтобы вычистить самые страшные остатки и принести десерт.

– Когда Барл и Его Мажество отсутствуют, представление всегда оказывается неплохим, сказал Шаннан. Он кивнул в сторону верхней оконечности подковы, и, естественно, там оказалась пара пустых стульев, которые Джодах до этого не заметил.

– Этому есть причина? – просил Джодах. – Они не одобряют магов, играющих с едой?

– О, десерт! – сказал Шаннан, абсолютно не замечая высказывания Джодаха. – Тебе надо попробовать шоколадный пудинг. Ради него стоит умереть.

Пудинг оказался лучшим из всего того, что Джодах пробовал за всю свою жизнь. Казалось, что он плавится внутри с прохладным ощущением, которое проходит по всему телу. Джодах лениво подумал о том, нет ли магов и на кухне?

Джодах позволил себе выпить еще один стакан вина и заметил, что Шаннан одну за другой поглощал небольшие порции виски. Затем слуги распахнули двери позади пустых стульев Барла и Майрсила, и один из них объявил, что в курительной комнате будут стихи и заклинания.

Шаннан поднялся из-за стола, пытаясь утащить Джодаха с собой. – Первым делом занимают лучшие места, – с энтузиазмом произнес он.

Джодах спокойно освободился от его руки. – Сегодня был долгий день, – дипломатично сказал он. – Думаю, что мне надо некоторое время поразмыслить, а затем рано лечь спать.

Шаннан заморгал от мысли, что размышления тоже надо планировать.

В конце концов он сказал: – Ладно, – и начал продвигаться к дверям. – Увидимся за завтраком! – крикнул он через плечо.

Большая часть общества направилась в курительную комнату. Беловолосая женщина преследовала одного из официантов, а старик рядом с Джодахом продолжал неразборчиво писать на своей табличке, перед ним нетронутой осталась половина ужина.