Мужик продавец с интересом посмотрел на меня. Вот же засада.
Я дёрнул Воробья за рукав, обращая на себя внимание:
— Колян, — начал я полушёпотом, косясь по сторонам, — продавай, у меня еще есть, для тебя за двести сделаем, такой же.
Воробей вылупился на меня, — бля у меня ровно двести как раз и есть думал занимать.
— Еще полтинник скину как своему в наваре будешь, станичные обоссутся от зависти.
— Я Галке хотел показаться, считай, снял подругу, в Джубгу к себе приглашала, у неё родичи в Новоросс собрались одна с братом остаётся.
— Да ты к ней в Джубгу потом прикатишь в костюме, я тебя еще по — новому подстригу и обесцвечу, а на полтинник вон клёвую футболку возьмёшь.
— Я футболку с Айрон Мейденами хотел, — протянул Воробей и махнул головой, — не наебешь?
— Куда я от тебя денусь?
И Воробей, воспрянув духом принялся торговаться с арами, чутка завысив цену, что бы сбить до начальной суммы в пятьсот.
Я повернулся к продавцу. Тот вопросительно дёрнул головой.
— Адрес дадите и к кому подходить?
Мы зашли за прилавок, мужик на тетрадном листе в клеточку черканул записку адрес, по которому надо было приехать. Пока Воробей переодевался и мутил с то ли с армянами то ли с цыганами, продавая комплект, я поболтал с мужиком о тенденциях современной моды о швах на джинсах, о замках да много, о чём. В процессе проникшись доверием, я показал мужику комплект «Снежинка». Или мне показалось, или я сильно возгордился, но мужика проняло.
— Таак, а вот это уже другой коленкор, — пробормотал он, разглядывая курточку, с блестяшками и лохмушками. Негр под пальмой на спине куртки, безразлично смоктал сигару.
— Ну как? — нормально?
— Я вот за этот комплект тебе отдам пятьсот рублей, здесь и сразу, только не показывай никому. Возьму без пакета. Айдахо здесь не в кассу молодой человек. Стиль другой.
— Да берите! — у меня аж ладошки вспотели, — вам, что в правду понравилось?
— Парень исполнение этой вещи, весьма специфичное, видел я такой комплект на выставке в доме моды кооператоров в Ленинграде. Но там как-то не так, не цепляло.
А это дамская вещь. А дамы они такие существа, если её цепляет, то она все мозги, высосет, кому угодно лишь бы шмотка её стала.
У меня племянница шьёт хорошо, в Москве в кооперативе швейном обшивает певичек, да артисток театральных. Вот эта как ты говоришь «Снежинка» махом на копии разойдется, может, и сошьют лучше оригинала. Тут важна сама идея. Вот за эту идею я тебе и накидываю.
Я ничего абсолютно не понял. В голове ни хрена не укладывалось. Какая идея. Костюм как костюм, ну с дырками и лохмушками и камешками блестючими. Ну да таких не видел кроме как в журнале, да и то переделывали, как на руку легло.
Продавец, позвал из соседнего ряда, продавщицу женщину лет сорока. Тётка в джинсовом сарафане, обтягивающем знатные телеса, втиснулась в закуток за прилавком.
— Моисеич, чо хотел то? Уфф жарко размен дашь на крупные?
Продавец подмигнул мне и кивнул на тетку.
— Зин, как думаешь, возьмут? — и он небрежным жестом вытащил из- под прилавка «Снежинку». Уже на вешалке и без пакета, не выставляя комплект на всеобщее обозрение.
— Шестьсот забираю — едва взглянув на робу, брякнула Зина, и, протянув руки, подтащила вешалку к себе. Начала разглядывать подробнее.
— А мм, бл..- я хотел что-то высказать продавцу Моисеичу, но промолчал.
— Да не Зин, это Саре на Москву отправляю новый фасон на эстраду, швейники знакомые разработали, интересуюсь, если на прилавок выкинуть, брать будут?
— За семьсот уйдет, если фасоны будут попроще, за пятьсот вообще разлетятся, слух Моисеич, а кто шил видно, что не цыгане и не ары. Заводская чтоль? Швы на куртке видно, что заводские, здесь на рукавах шаг строчки чуть не совпадает, но за мохнатками не видно.
— Гыы, — я не удержался, услышав про «мохнатки».
Но продавцы не обратили на меня внимания, продолжая обсуждать швейное изделие моей «фирмЫ».
Бля и этот еврей хочет меня надуть, простые комплекты за триста, «шедевр» за пятьсот. А может, пошёл он нахрен? С такими раскладами?
Не знаю, что меня тогда удержало, и почему я не отшил продавца Моисеича. Скорее всего, армяне, окучивавшие Воробья неподалеку. Моисеич отдал мне пакет Айдахо с завернутыми в него деньгами. Судорожно потея за прилавком, я трясущимися руками пересчитал деньги. Моисеич мне подмигнул и сделал вид, что меня не знает. Я засунул пакет с купюрами за оторвавшуюся подкладку сумки и пошёл тормошить Воробья.
— Колян, ну что ты там? — отвлёк я его от каких-то препирательств с потенциальными покупателями.
Два молодых парня в чёрных рубашках с короткими рукавами и белых шортах, взглянули на меня мельком.
— Ээ, колхоз отвали, нэ видишь, базарим.
— Щас поедем, — отрапортовал Воробей и бросил в сторону покупашек, — чё выёживаетесь это его джинса ему кореш с загранки возит!
Ааааах ты ебучий случай! Спасибо тебе товарищ тормоз! Сдал пОляка с потрохами.
Ары, с интересом уставились на меня.
— А, чо твой товар да? Давай в кафе к Анзору, покушаем побазарим? Много товара есть а? А кто твой старший как встретится перетереть?
Я ошарашенный градом вопросов, открыл рот и толкнул Воробья в бок.
Тот, наконец- то сориентировался и перебил словоохотливых парней.
— Ладно, нам некогда, если берете, давайте бабки, я вон все в пакет уже сложил, нам пора уже.
— Да куда ты, братан торопишься, давай у Анзора посидим побазарим, бакшиш-макшиш можем срубить хороший, тебе хорошо нам хорошо. Как твоего братана зовут, давай знакомится!
— Андрей, — брякнул я, опередив Воробья, тот с удивлением посмотрел на меня и пожал в недоумении плечами.
— Андрюха братан, где шмотьё берете, как переговорить со старшими, — начал забалтывать меня один из парней.
— Да это друг у меня из станички спортсмен там то на Украину то в Прибалтику гоняет, — вяло отбрёхивался я, — надо у него спросить, наверное, там тренер их старший.
Воробью надоела комедия, тем более вокруг нас начали отираться непонятные типы то ли армяне то ли цыгане, и он понял, что нас просто забалтывают.
А я, честно говоря, очковал изредка попёрдывая от напряжения. Пятьсот рубликов в сумке за подкладкой да еще один непроданный комплект, давали всё основания, пускать шептунов в свежую атмосферу рынка пахнущую поддельной джинсой, кожзамом и чебуреками.
Воробей просто пошагал на выход я, брякнув, что-то типа:
— Ээ пора, — посеменил за ним.
Нас не догоняли, однако фортуна мне сегодня ни хера не улыбалась. Воробей нос к носу столкнулся с цыганкой Розой и Будулаем и остановился попиздеть.
Да господи! В кого ты такой- то тугой Николай, хрен ты себе новый «Чезет» купишь, проедешь всё. Цыгане меня не узнали и я, обойдя их, сделал Воробью знак, рукой «Молчи!» надеюсь, он понял. И тут же Воробья нагнали армяне. И пошёл какой-то оживленный разговор по новой, в котором, ещё были слышны истеричные взвизги тетки Розы. Сукаа! Этот дятел всё — таки продает комплект армянам. А тут тётка Роза пытается вызнать, откуда сие чудо у Воробья.
Мать перемать. Вот же курва! Меня начало потряхивать. А этот дятел, спокойно пересчитывал деньги у всех на виду! Лыбился, что-то втюхивал тётке Розе. Армяне о чём-то пиздели с Сашкой Будулаем и зыркали по сторонам, наверное, выискивая меня. Я отошел за знакомый киоск звукозаписи и от страху купил еще одну кассету с записями какой-то ебанутой группы «Энвир».
А Колян распрощавшись с цыганкой, пошёл купил еще Пепси и мороженку и довольный поскакал к моцыку, на котором нежилась распрекрасная Халя.
Хорошо, что «Ява» стояла не на виду, иначе чувствую, армяне с цыганами до сих пор бы нас преследовали.
— Андж, — я ни хера не понял, — радостно закричал Воробей (ну да хули моих пятьсот рублей то в кармане, из которых ему обещан полтинник на футболки), — ты чё там прикидывался какой, Андрей? По цыганам то я сообразил, не хочешь, что бы видели? да и правильно, начнут вызнавать, где шмотки брал. Так, что там с комплектом мне, ты же обещал?
