/1 августа 2027 года, Япония, префектура Хоккайдо/

— Залп!

Встретить крупный отряд вегмов таким малым числом воинов — хорошего мало, но поднимать лапки вверх мы не собираемся.

— У кого мой меч⁈ — вопросил я.

— Здесь, повелитель! — подбежал Бобби Котик, на вытянутых руках несущий мой меч.

Меч мне сделали ребята Кумбасара и Кодзимы, из двух марок стали — 1095 и 9260. Первая снаружи, а последняя внутри. Не знаю, что всё это значит, но металл мы получили на одном из складов в первом поселении и ребята Кумбасара протестировали материал, определив, что сталь 9260 более упругая и отлично гнётся, а сталь 1095 имеет высокие прочностные характеристики. И, как они говорят, лучше всего сделать эдакую котлету с начинкой, где снаружи твёрдо, а внутри упруго.

На выходе получилась широкая и тяжёлая скьявонеска, малопригодная для пользования нормальному человеку, но я-то ненормальный, поэтому мне самое оно.

Почему именно скьявонеска? А потому что мне нравится идея захватывать вражеские клинки гардой — «Пляска Смерти» отлично сочетается с таким подлым стилем ведения боя. А так, клинок для своего времени устаревший, функционал не хуже и не лучше романского меча, но мне без разницы, потому что эта штука достаточно тяжела, чтобы наносить сокрушительный ущерб, а также достаточно остра, чтобы распарывать плоть до кости.

Длина лезвия этого чудовища — метр, как в оригинале, но рукоять сделали одноручную, потому что моя физическая дурь позволяет свободно махать чем-то и потяжелее. Два с половиной килограмма — это сущая ерунда, на самом деле…

— Держать строй, а я в атаку! — воскликнул я и помчался к приближающимся врагам.

Врагов где-то около сотни, они сильны и злы, но мы сильнее и злее.

С разбега наношу горизонтальный рубящий удар и срезаю голову издалека видного вожака, решившего, что у нас тут дуэль. Чёрная кровь малой струйкой выпрыскивает из рассечённой артерии, а я уже выпускаю две «Иглы Смерти» подряд в ближайших вегмов.

Легко уклоняюсь от размашистого вертикального удара стальной дубиной из трубы, после чего лёгким мазком меча распарываю глотку ударившего, до самого шейного отдела позвоночника.

Тело предыдущей жертвы ещё не успело упасть, а я уже втемяшиваю левый кулак в обмотанную джинсами башку, после чего приседаю, чтобы уйти от удара шипастой булавой.

Колющий удар в лицо очередного вожака, а затем серия из трёх «Игл Смерти» на поражение.

Мой пуховик быстро покрылся чёрной кровью, брызгающей из разрубаемых тел, но хрен бы с ним, с пуховиком, мне бы убить как можно больше…

Парирую колющий удар стальной трубой и в ходе парирования наношу уже свой укол прямо в морду вегму. Убить не убил, но зрение противника сузилось до одного глаза.

Вегмы пытаются окружить меня, но я контролирую эту схватку, поэтому подрезаю парочке самых хитрых ноги, после чего, в ходе стремительного броска, добиваю одного из них «Иглой Смерти», а второго «Мясным копьём», полученным из ранее убитого вегма.

Вхожу в конфетти из разорванной одежды и замерзающих прямо в воздухе кусков мяса и белоснежных костей и отступаю к своим.

А тут идёт своё противостояние: стихийный строй вегмов и ровный двухлинейный строй Леви. Перекрыть всю трассу сплошным строем из тридцати человек не получится, поэтому-то я и рванул в атаку, чтобы нейтрализовать вражеский левый фланг. И у меня, судя по всему, отлично получается!

Грохнул залп со второй линии, а я вспомнил о пистолете. Сейчас самое время, чтобы пустить его в ход.

Втыкаю меч в снег, вынимаю Зиг Зауэр из кобуры, взвожу затвор и начинаю стрелять.

Стрелок из меня, наверное, паршивый… но не на такой дистанции!

Почти каждая пуля нашла себе место в груди вегма, но останавливающее действие у пуль калибра.357 оказалось недостаточным, чтобы валить этих крепких тварей наповал. Впрочем, здоровья им эти попадания не прибавили…

Вновь поднимаю меч и иду в решительную атаку.

— Сюда, шлюшка!!! — проревел я прямо в морду нанизанному на меч вегму.

Толкаю меч вбок, вываливая внутренний мир вегма наружу, после чего наношу стремительный удар в шею жертвы.

От следующего удара уклониться не удаётся, поэтому принимаю его на лезвие, которое от этого точно не похорошело, после чего стреляю из Зига в морду атакующей твари. Перевожу прицел на уже летящего на меня вегма и разряжаю в него остаток магазина.

Меч по рукоять в чёрной крови, парящей на морозе, но вегмов ещё дохрена и больше, поэтому кровавая работа ещё далека от завершения…

Новый залп на фоне — стреляет только вторая линия, поэтому так медленно. Эх, надо было пешком идти, в составе полного отряда, а не как сейчас.

Для меня эти вегмы, как враги, не очень, хилые и предсказуемые, а вот для обычных некрохимероидов из «Активижна» они представляют нешуточную угрозу и если для меня всё происходящее — это как интенсивная разминка, то ребята борются за выживание.

Хотя надо понимать, что мне хватит одной ошибки, чтобы быть поваленным и разорванным на куски. Наверное, это неоправданный риск — вот так вот лезть в залупу, но что за нежизнь без риска?

Слегка отрезвлённый промелькнувшими мыслями, я начал, постепенно, сдавать назад, поближе к своим. Вегмы не спешат лезть на меня, они многое поняли на примере своих соратников, поэтому я беспрепятственно отступаю и сразу же врезаюсь во фланг других вегмов, занятых сейчас немёртвыми.

Эти твари не боятся смерти, не смотрят на потери, а мы нанесли их прямо-таки ощутимо, поэтому, как я полагаю, битва будет до последнего стоящего на ногах…

— Р-р-р-ах! — прыгнул на меня один из вегмовских вожаков, прорвавшийся через толпу соплеменников.

Апперкот с участием рукояти моего Зигги, а затем добивающий укол прямо в череп упавшего заражённого.

Вот тут-то я и увидел изменение мимики некоторых из вегмов. Яростные оскалы разгладились, боевой пыл поутих и они перестали рваться к нам. Неужели у них всё настолько завязано на вожаков? В предыдущей схватке было слегка не до этого, поэтому я легко мог пропустить такое…

«Приоритет на вожаков», — приказал я на языке мёртвых. — «Они теряют дух со смертью своих предводителей, почти как у живых людей».

А мои ребята потеряют дух, если я внезапно ненадолго отъеду?

Нет.

Подчинение начнёт спадать только через три-четыре месяца и окончательно спадёт где-то через полгода-год, в зависимости от прижизненной внушаемости.

Как известно, люди делятся на три категории: первая — невнушаемые, это примерно 33% от популяции, вторая — внушаемые, тоже 33% от популяции, третья — факультативно внушаемые, что тоже 33% от популяции. (1) Последние поверят во что-то только в случае, если это уже устоялось, как мнение большинства. И вот с этими 66% от популяции работают государственная пропаганда и всякие инфоцыгане с тренерами личностного роста. Поэтому из телевизора раньше старались подавать информацию как заведомо общепринятую и очевидную для всех, а потом точно так же начали подавать информацию и из интернета.

Что инфоцыгане, что госпропаганда, стараются уверить зрителей и слушателей в очевидности и общепринятости подаваемых сведений, что это не аргументы, а непреложные факты, с которыми просто глупо спорить.

Инфоцыгане любили ссылаться на какие-то там с первого раза уважаемые авторитеты, обязательно с невыдуманными историями, о которых невозможно молчать и яркими, точно не берущими корни в Воображляндии, примерами ошеломительного успеха.

Госпропаганда работает с напором на авторитеты. Ведь не может целый министр здравоохранения или главный эпидемиолог РФ нести хуйню, так же? ВИ-грипп показал, что эти ребята могут нести отборнейшую хуйню, потому что оказалось, что человечество со столь летальным и стойким говном ещё не сталкивалось и у правительства тупо не выработано ещё механизмов, чтобы справиться с ним. Кто-то верил, кто-то не верил, а кто-то начал видеть то, чего нет. Но последние — это отдельная категория сказочных долбоёбов, верящих в теории заговоров планетарных масштабов. Миллионы налогоплательщиков погибли, блядь, а некоторые долбоящеры уверяли, что это правительство избавлялось от лишних ртов, ведь еды на всех, какого-то хуя, не хватит, чёрные вертолёты распыляют порошок с заразой, маски заражены, вакцины тоже заражают и вообще, вызывают аутизм… Ох, что за безумное было время…