И тут вдруг в темноте я услышал чей-то слабый плач. Плач девушки. Остановился. Рядом никого, только кусты сирени и тёмные очертания домов. Я сбавил шаг. Прислушался. Всхлип повторился. Уловив откуда донёсся звук, поспешил в проулок, а там она, сидела в полном одиночестве, забившись на краю лавочки. Точно она! Ничего не говоря, я подошёл ближе, решив присесть на другой край. Катя на секунду бросила на меня заплаканный взгляд, и тут же отвернулась. Какое-то время слова не находились ни у меня, ни у неё.

— Прости. Давние счёты, — наконец вымолвил я, как будто это оправдывало драку с Борцовым. — Знаю, очень некрасиво получилось. Я не хотел. Просто вышло само собой, а там уже от меня мало что зависело. Извини, Кать.

Всхлипы прекратились. Она раздумывала над моими словами, но ничего не отвечала. Если бы я был ей безразличен, то она бы так не убивалась, а значит шанс на продолжение вечера ещё был.

— И вообще я думал, что проведу этот вечер только с тобой. Все эти пацанские разборки совсем не кстати. Обещаю, больше не повторится.

— Если хотел быть со мной, то почему не подходил? — пропустив последние слова мимо ушей, заметила Катя.

— Ну, я ведь подошёл.

— Ага. К концу дискотеки. Я видела, весь вечер тёрся где-то в фойе, танцевал с Кариной, Машей, а со мной только на последнем танце.

Чёрт! Я не помню ничего из того, что она сказала. Столько лет прошло. Мало ли с кем я тогда танцевал. Всё равно это ничего не значит. Переборов в себе смятение, я принялся судорожно рассуждать.

— Идиот потому что, — вырвалось у меня.

— Что? С другими не прокатило?

— Нет-нет, не так. Просто я боялся подойти.

— Что? — удивлённо воскликнула она, уставившись на придурка, сидевшего на противоположном краю лавочки. — С ними, значит, не боялся, а со мной аж перекосило бедного. Хватит нести чушь.

— Правда. Не знаю как объяснить, но мне реально трудно подойти к девушке, которая нравится. К другим пожалуйста, а к тебе нет. Наверное, боязнь получить от ворот поворот.

— Бред, — разочарованно процедила Катя.

Сам знаю что бред, но ничего другого в голову не приходило. Да и вообще, она подросток, так неужели я не смогу её убедить в том, что посчитаю нужным? Она и сама не прочь поддаться соблазну.

— Катя, ты мне давно нравишься, просто я виду не подавал. Говорю же, идиот. Глупо, но это так.

— А сейчас осмелел, значит.

— Просто хочу признаться.

Вытерев слезу, она усмехнулась. Я попытался представить каким придурком выгляжу в её глазах. Наверное, зрелище жалкое. Что ж, сам виноват. В следующий раз буду умнее.

Чтобы не терять больше времени на пустое, я слегка приподнялся и подвинулся к ней на полшага. Затем ещё разок. Катя заметила мои движения.

— Сиди где сидишь, Абрамов. И так настроение всё испортил.

— Дай шанс исправиться.

— Ой, не надо мне тут по ушам ездить. Я домой хочу. Папа не спит.

Перед глазами моментально всплыл мерцающий огонёк в окне её дома.

— Давай ещё посидим. Я так этого ждал, — попросил я.

Сквозь темноту почувствовалось её снисхождение. Девушка замерла, то ли не веря своим ушам, то ли просто мысленно анализируя ситуацию. Я не понимал чего она разыгрывает из себя недотрогу. Я ей точно нравился, так чего тогда отталкивать человека, который сам набивается в друзья? И всё-таки душа девушки — самая большая загадка для любого мужчины.

— Только не долго. Родители будут волноваться.

Это была победа. Внутреннее ликование чуть не вырвалось наружу, но я вовремя сдержал нахлынувшие эмоции. Подавшись к ней ещё ближе, приготовил объятия.

— Ты не пожалеешь, — сбавив тон, тихо произнёс я.

Коснувшись её плеча, не почувствовал взаимности от слова совсем. Похоже, Катя всё ещё сомневалась стоит ли поддаваться на мои уговоры. Чтобы не затягивать неловкий момент, я решил попросить у неё разрешения:

— Ты не против, если я тебя обниму?

Наверное, в том далёком возрасте у нас не принято было говорить такие вещи. Нами по большей части управляли флюиды, полунамёки, подростковые инстинкты. А тут я со своим взрослым взглядом на жизнь. Понятно почему она не спешила отвечать. Наверное, думала что всё это не всерьёз. Думала, что я издеваюсь над ней. Искала подвох. Это читалось даже в тишине, говорящей громче тысячи слов.

— Пожалуйста, — добавил я, стараясь казаться искренним.

Катя в упор посмотрела на меня. В глазах теплота. Она вот-вот готова была сдаться. Не говоря больше ни слова, я подался к ней вплотную и неожиданно коснулся губами её приоткрытого рта. Секунда замешательства, за которую она не отстранилась, стала решающей. Мы поцеловались. Сначала нежно, не торопясь, будто боялись сделать что-то не так, а потом уже более страстно, распробовав друг друга на вкус. Снова нахлынули приятные ощущения. Снова я почувствовал себя живее всех живых.

Как только поцелуй прервался, крепко обнялись. На этот раз без доли сомнения, как только могли обниматься настоящие влюблённые. Её голова у меня на груди. Так волнительно, аж перехватило дыхание. Самый прекрасный момент из всех. Ностальгия вновь витала вокруг да около. Давно позабытые чувства воскресли как по мановению волшебной палочки. Я снова молод и полон сил. И никакой это не сон. Всё настолько реально, что просто не может быть фантазией.

— Я так рада, что ты меня нашёл, Никита. Давай больше никогда не расставаться. Хватит уже, ладно?

— Да. Только ты и я. Вместе и навсегда. Мне кажется, ты самая лучшая из всех. Хотя нет, не кажется. Ты единственная.

Вот это меня понесло! Говорил ровно то, что она хотела от меня услышать, и это очень заводило. Возможно, в моменте я именно так и думал. В любом случае мне было приятно чувствовать себя любимым и дарить тёплые чувства Кате, которая просто таяла в моих руках. Наши уста снова сомкнулись в едином порыве. Это был очень долгий, сладкий, влажный поцелуй. Поцелуй двух юных сердец, коими мы оба являлись.

— Никита, — томно простонала Катя. — Никита, не надо.

Я снова впился ей в губы, и она замолчала. Только когда оторвался понял, что конкретно имела ввиду Катя. Почти всё время моя ладонь сжимала девственную грудь девушки. Это произошло само собой, а я даже не заметил. Для меня, как для взрослого человека, это само собой разумеющееся обстоятельство, а вот для неё нечто слишком смелое и вульгарное. Как только сообразил что к чему, убрал руку.

— Извини.

— Так теперь ты официально мой парень? — с опаской спросила Катя, не сводя с меня глаз.

— Конечно, — поспешил заверить я.

— Тогда ладно.

— Что ладно?

— Можешь трогать.

Меня как будто молнией ударило, да причём в то самое место, которое отвечало за детородную функцию. Разве мог я рассчитывать на такое сорок с лишним лет назад? Разве что в эротических фантазиях. А сейчас она сама позволяла трогать её там, где в принципе трогать запрещено. Во дела! Получается, что будь я тогда в далёкой молодости чуточку смелей и наглей, то всё было бы именно так.

— Ты прекрасна. Самая прекрасная девушка на свете.

— Так приятно слышать, — игриво протянула Катя, сжимаясь в меня ещё плотнее.

Я слегка коснулся её груди, торчащую сквозь тонкую блузку. Убрать плотный бюстгальтер не составляло труда, но я не хотел спешить. Вся ночь впереди.

— Катенька, ты даже не представляешь какая ты красивая. Я без ума от тебя.

— Никита.

На этот раз она первой набросилась на меня, посыпая лицо и шею обильными поцелуями. Рука незаметно нырнула под блузку, моментально нащупав заветную застёжку у неё на спине. Одно движение пальцами, и лифчик дёрнулся. На секунду мы оба замерли, но уже через мгновение пожирали друг друга в страстном порыве.

23 глава

— Какого хрена происходит? — со всей присущей мне злостью вырвалось из груди. — Какого хрена вы выдернули меня обратно, я вас спрашиваю?

Негодованию не было предела. Казалось, это произошло на самом интересном месте. Мы занимались с ней любовью. Нет, не в традиционном смысле этого слова, но очень близком к этому. Сидя на лавочке посреди чужого двора в кромешной тьме занимались такими вещами, о которых говорить неприлично. И длилось это почти вечность, хотя обоим было мало. Вечность, которую так беспардонно прервали упыри в белых халатах, посчитав сеанс оконченным. Недоумки! Будьте вы все прокляты!