— Ладно, — произнес Коннор, скрестив руки на груди. — Ты хочешь, чтобы я спросил, я спрашиваю. Какова твоя теория?

— Понятия не имею, — ответил Кэш. — Но все это началось, когда ты вошел в эту дверь. Я не знаю, какое колдовство ты принес в наш дом. Я не позволю тебе внести раздор в этот клан. Я не позволю тебе использовать его, чтобы заработать политические очки перед твоим отцом — он снова посмотрел на меня — или Домами.

Он небрежно положил руку на каминную полку.

— Посмотрим, что скажет Бейо. Тогда мы узнаем правду, по крайней мере, насколько Бейо способен ее рассказать.

— А если за это время кто-нибудь умрет? — спросил Коннор.

Взгляд Кэша был холодным и жестким.

— Тогда мы очень удивимся, как тебе удалось предсказать то, что произойдет. Если ты хочешь освободиться от Обсидео, я предлагаю тебе начать все сначала.

* * *

Мы вышли из главного домика и собрались на поляне возле очага в форме подковы.

— Он использует тебя, чтобы укрепить свою власть, — сказал Тео. — Умно. По-сволочному, но умно.

— Ага, — произнес Коннор. — Неплохая интерпретация для недальновидной политики. Вывернуть проблему так, будто мы ее вызвали, осложнили или не смогли решить. Проблема в том, что в долгосрочной перспективе она развалится.

— Потому что в долгосрочной перспективе развалится клан, — мрачно сказала Джорджия.

— Ага, — снова произнес Коннор. — Мы уже знаем, что он не доверяет молодым оборотням, и мы вручили ему доказательства того, что он был прав. Если бы он был умен, то использовал бы эту ситуацию, чтобы укрепить власть старейшин — назвал бы это доказательством того, что молодое поколение не способно править. Вместо этого он сосредоточен на противостоянии Чикаго и клана или вампиров и клана.

— Чужаки против клана, — сказал Тео, и Коннор кивнул.

— Точно. Даже если мы уедем, внутриклановая борьба все равно не угаснет. В конце концов, этот котел закипит. — Он посмотрел на Джорджию. — Тебе следует поразмыслить над тем, чтобы приставить к Бейо больше охраны.

— Я бы хотела возразить и сказать, что Кэш не стал бы пытаться навредить ребенку. Но это было бы ложью.

Я кивнула.

— Он свидетель. Единственная неоспоримая связь между кланом и существами.

— Бейо в этой ситуации несет ответственность, — сказал Коннор. — Но он несет ответственность не за все. Кэш избавится от Бейо, и у него появится очень четкий ответ на весьма трудную проблему.

— Обвинить во всем заклинательницу и мошенницу, — согласился Тео. — И все будет хорошо, пока не вернутся гибриды.

— На короткое время, — снова произнес Коннор. — Он просто настолько самонадеян, что думает, если он сможет решить насущную проблему, то у него будет достаточно времени, чтобы разобраться с остальными.

— Гребаный позор, — произнесла Джорджия, прищурившись посмотрев на главный домик. — Этот клан стал гребаным позором.

— К сожалению, — произнес Коннор, — я склонен согласиться. — И он стал с опаской наблюдать, как к нам приближается Мэйв. На этот раз она была одна, и из ее глаз исчезла очевидная злоба. Ее лицо ничего не выражало, поэтому я не могла понять, о чем она на самом деле думает.

Она кивнула Джорджии, а потом повернулась к Коннору.

— Сказка, которую ты рассказал, была отличной.

— Это не сказка, — сказал он. — А абсолютная правда.

Она выглядела огорченной, но кивнула.

— Не хочу в это верить, но я знаю Зейна и остальных. Они высокомерны, иногда глупы и всегда жалуются на старейшин.

— Ты знаешь что-нибудь конкретное об этих существах? — спросила я.

Она покачала головой.

— Мы не друзья. Просто знакомые. Это не то, о чем бы они стали со мной говорить. — Она отвела взгляд, потом снова посмотрела на меня. — Мы можем поговорить?

Я выгнула брови.

— О чем?

— Ты заставишь меня произнести это вслух перед всеми?

Я с минуту внимательно смотрела на нее.

— Не оставите нас на минутку? — спросила я Коннора.

Он посмотрел на Мэйв так же, как и я, обдумывая, затем кивнул.

— Хорошо. Встретимся в хижине.

— Конечно. — Я дождалась, пока они уйдут, и выгнула брови. — Ну? — спросила я Мэйв.

Ее глаза сверкнули, но этот раз мне показалось, что я увидела в них уважение.

— Знаешь, ты жесткая.

— Я вампир. — Я одарила ее широкой улыбкой. — Так что это комплимент.

— И то верно. — Она прочистила горло и долгое время не встречалась со мной взглядом. — Миранда дурно поступила по отношению к Коннору. Я думала, что у нее есть какая-то информация о тебе — что ей что-то известно о том, как ты его используешь. Я не очень хорошо тебя знаю…

— Ты совсем меня не знаешь, — произнесла я.

— Верно, — через мгновение сказала она. — Я знаю только то, что видела в СМИ, и что слышала.

— От Миранды.

— От разных источников, — ответила она. — Ходили слухи, что для тебя это просто игра. И я приняла эти слухи как данное, потому что, видишь ли, у меня не было времени поговорить с тобой о своих опасениях. Расставить все точки над «i». Я просто выстроила предположение и возложила вину, и была неправа, а теперь выгляжу сволочью. Потому что совершенно очевидно, что ты его не используешь.

— Наконец-то хоть в чем-то мы согласны.

Уголок ее рта приподнялся.

— Ты мне не нравишься, но что-то в тебе мне приглянулось.

— Я бы сказала, что это чувство взаимно.

Она протянула руку.

— Мир?

Мгновение я внимательно смотрела на нее. Это была не моя битва. Но нам понадобятся все союзники, которых мы сможем найти.

— Мир, — ответила я, и мы пожали друг другу руки.

* * *

Джорджия поспрашивала на курорте, и никто не видел Маркуса, Джона или Зейна уже несколько дней. И никто понятия не имел, где их найти. Судя по всему, перемещения двадцатилетних оборотней не отслеживались.

Не имея никаких следов, чтобы выследить чудовищ, и больше никаких зацепок, пока не поговорили с Бейо, мы собрались в хижине. Лулу сидела на террасе и белым карандашом делала набросок пейзажа на темной бумаге. Я чистила свой меч, пока Тео удаленно работал на своем экране. Коннор лежал на диване, уставившись в потолок, и хмурился, размышляя, оценивая и все взвешивая.

В заднюю дверь постучали, и мы все настороженно посмотрели на нее.

— Я открою, — сказал Коннор, вставая. — У Элизы есть склонность пугать людей своим мечом.

— Это не склонность, — произнесла я, проводя куском рисовой бумаги по всей длине клинка. — Это выучка.

Алексею предшествовал запах мяса и соуса, и он прошел на кухню, держа в руках башню коробок из-под пиццы.

— Я заказал ужин.

— Нас всего пятеро, — сказала я, когда Лулу вошла внутрь, явно привлеченная запахами. — Сколько, по-твоему, пицц мы съедим?

Алексей поставил пиццу на остров, начав раскладывать коробки, и пожал плечами.

— Одна из нас — вампир.

— Ладно, — произнесла я, поднимая руки. — Нам нужно прояснить ситуацию с приемом пищи вампиров.

— То, что ты ешь все, что попадается на глаза? — спросила Лулу, заглядывая под крышку.

— Я в прямом смысле слова так не делаю. Я очень разборчива.

— Привередлива, — произнесла Лулу одними губами.

— Так что я не постоянно голодная, — сказала я. — Я не собираюсь съедать всю пиццу и не думаю, что еще кто-то планирует.

— Говори за себя, — одновременно произнесли Тео и Коннор, а потом переглянулись и по-братски кивнули.

— Эту войну ты не выиграешь, — сказала Лулу, приобняв меня. — Так что давай просто есть, веселиться и ждать, пока кто-нибудь не скажет нам, где плохие парни.

— Ой, — произнесла я, наклоняясь к ней. — Ты проявила заботу.

— В наименьшей степени. Где пепперони? — Она откинула крышку. — Бинго, — произнесла она и, взяв кусок, начала есть с острого конца.

— Еще у меня есть выпивка, — сказал Алексей, доставая из кармана куртки бутылку с жидкостью медового цвета.