Спасаясь от полуденного зноя, он сидел в одной рубахе в шезлонге под натянутым тентом, набросав под спину пару подушек. Рядом с ним, так же без кафтана, возлежал и Гридя, лениво наблюдая за берегом.

- Нет, кто бы мог подумать, что местные своих баб, словно наши сыроядцы, так же готовы под чужаков подкладывать, - продолжил Тимка, видя, что Григорий никак не реагирует.

- Так они спасают свои племена от порчи крови, - произнёс, наконец, Григорий в ответ. - Иначе все вскоре станут друг-другу слишком близкой роднёй. Вот только не о том ты думаешь, Тимка, - Гридя позволял себе обращаться так к Тимофею только тогда, когда они были вдвоём и их никто не мог слышать. Всё-таки Тимофей был капитаном, первым на корабле после бога. - Лучше подумай, как это можно нам использовать.

- Как, как, - усмехнулся Тимофей. - Только если для греха. Мореходы вон ужо сколько без баб обходятся.

- Да тьфу на тебя, охальник. Кто про что, а ты про непотребства всякие. И, как всегда, не прав оказался. Во-первых, местные не на ночь, две, а для полноценной семьи своих девчат отдают. А во-вторых, обрати внимание, чем нынче заняты индейцы. Они рубят лес и свозят его к берегу. А почему? А потому, что франк, что живёт с местными бабами, принят в племя и дикарям оттого не зазорно помочь соплеменнику за символическую плату. А вот нам заставить этих же индейцев ту же работу сделать для нас, даже за плату, увы, не получится и выльется в большую кровь. Или индейцы просто уйдут, но в любом случае работать на лесозаготовке придётся нам самим. Как когда-то франкам. Помнишь рассказы нашего пленного?

- Да, помню, - Тимка чисто рефлекторно почесал в затылке, вызвав у Грини легкую усмешку. - То есть, получается, если мы захотим осесть на этих берегах, то нам нужно просто кого-то послать к местным дикарям, дабы они через предложенных баб просто стали членом племени, а после этого мы сможем использовать труд этих, с позволения сказать, соплеменников себе на пользу.

- Вкратце да, - согласился Григорий. - Только не забывай, что местные дикари любят баловаться человечинкой. И стать среди них своим сможет далеко не каждый. Кто-то может оказаться и главным блюдом на обед. Но идея явно стоит того, чтобы над нею основательно подумать.

- А если их окрестить?

- Со временем обязательно, а сразу не получится. Вспомни наших сыроядцев.

- Да, задачка. Ну, на то ты и адмирал, чтобы думать, - не удержался Тимофей от подколки.

Потом они немного помолчали, утирая пот с лица вышитыми рушниками.

- Местечко тут явно не для православных, - тихо произнёс вновь Григорий.

- Это точно. Тут наш мужик быстро усохнет. Зато арапы себя как дома будут чувствовать. Может их сюда завести? Индейцам в помощь, так сказать. А что? Португалы же их холопят? Холопят. Вон и Лонгин, таких пару сотен прихватил. И, раз мы тут озорничать будем - ещё не раз прихватим. А что с боя взято - то свято. Какая разница, какого рода холоп? Свей ли, саам ли, сыроядец или литвин с чухонцем. Холопий рынок всех равняет. Ну, будут ещё и арапы.

- Смотри, в лапы португалов попадёшь - сам холопом станешь, - усмехнулся Гридя.

- Значит так на роду написано. Однако бог не выдаст - свинья не съест. При нашей-то жизни быстрее в пучине морской сгинуть.

И они вновь надолго замолчали.

Корабли стояли на якорях недалеко от устья небольшой реки. Место это было особо отмечено на французской карте, так что нет ничего удивительного, что Григорий захотел его посетить. Каково же было удивление русичей, когда выяснилось, что французы сюда не просто так ходят.

Оказалось, что несколько лет назад один из французских кораблей потерпел крушение у местных берегов. Спастись удалось немногим, но участь большинства была печальна. Скажем так, их немножечко съели. Однако был среди французов и истинный счастливчик по имени Жак. Так уж получилось, что он попал в руки племени, враждующего с тем, что сытно пообедало его товарищами. Горящий жаждой мести француз пришёлся ко двору аборигенам, а хороший абордажный тесак, который он просто не сумел выбросить, когда шлюпку перевернуло волной, а почувствовав под ногами твёрдую землю, и вовсе не стал этого делать, так вот, этот тесак очень хорошо разил полуголых дикарей, прикрытых в лучшем случае курткой из кожи. В результате вмешательства француза племя впервые за многие годы одолело своих врагов в честном бою, захватив множество трофеев. Признавая заслугу Жака, индейцы радушно приняли его в свои ряды, подарив кроме всего прочего и пару местных девушек в жёны. А поскольку быстро убраться из этих мест французу явно не светило, то он благоразумно решил, что жить надобно с комфортом. Обладая кое-какими знаниями, которые местным были неведомы, с годами Жак приобрёл в племени довольно большой вес, и когда на горизонте появился очередной французский корабль, он не стал спешить назад, во Францию, зато, пользуясь услугами своих новых сородичей, организовал на месте самую настоящую торговую фирму. Индейцы рубили и готовили к отправке драгоценные деревья, а прибывавшие из Франции корабли привозили за них столь нужные для жизни и быта вещи. Впрочем, большинство из привозимого было, конечно, обычной дешёвкой, вроде бус и тряпок, но для индейцев это были достойные вещи, которые пользовались большим спросом в глубине материка. Ну а Жак снабжался по отдельному плану.

Разобравшись в ситуации, русичи решили воспользоваться оказией, благо всякого стеклобоя и лишнего железа у них в трюмах хватало (знали ведь, в какие места плыли). Французам же сделали внушение, что они, конечно, могут попытаться сыграть нечестно, но тогда им придётся познакомиться с русскими стрельцами, а после того знакомства, выжившие могут ведь и в котёл вражеского племени угодить, ещё не забывшего времена, когда на побережье властвовали они. И если штурман может ещё что и думал, то Жак Счастливчик прямо сказал, что ему всё равно, кто оплатит заготовленное дерево. В общем, ударили по рукам, и теперь, пока "Гридень" загружал в себя драгоценную древесину, остальные корабли стояли на охране, а если говорить более точно, то просто изнывали от жары.

Вечером, когда жар несколько спал, Гридя спустился в свою каюту и тщательно записал все мысли, что родились у него при общении с Тимофеем. Князь ведь не просто так об этих землях говорил. Он ведь и о Канаде тоже вначале просто рассказывал, а потом это вон во что вылилось. Так что всё, что поможет будущему освоению новых земель, он старался зафиксировать в своём дневнике, который завёл уже давно, подглядев нечто подобное у своего кумира.

Спустя ещё несколько дней погрузка была, наконец-то, окончена, и корабли снялись с якорей, покинув место осточертевшей всем стоянки.

Как известно, огибать Африку наиболее удобно по часовой стрелке. Если же двигаться в обратном направлении вдоль берега, то сначала на западе встречаешь сопротивление теплого течения, что проходит в северном направлении между островами Зеленого Мыса и материком. Правда, затем путешественнику встретится крупное теплое, а главное попутное Гвинейское течение, которое подхватит корабли и позволит парусникам пройти эту часть пути достаточно быстро. Но вот за мысом Святого Мартина (примерно на широте острова Святой Елены) корабли вновь попадут в ответвление холодного и мощного, а главное, встречного Бенгельского течения.

Однако португальцы почти столетие мучились на путях вдоль африканского берега, прежде чем нашли простой, удобный и, главное, быстрый путь для парусных судов от северо-западной оконечности Африки к южной. И был он не прямой вдоль берега, а шёл через Атлантический океан, на юго-запад, затем - по Бразильскому течению на юг и, наконец, на восток.

Миновав острова Кабо-Верде, они стали огибать Гвинейский залив с запада, все более отдаляясь от материка. Это и позволило им, подойдя к широте мыса Доброй Надежды и пользуясь течениями, поворачивать на восток, сравнительно легко и быстро достигая южной оконечности Африки.