Больше всего на свете, – ну не всего, но больше этого хочу только победу на чемпионате и мамины вяленые томаты с рукколой на багете с творожным сыром, – я хочу довести этого козла до истерики.

– Ты не имела права заявлять меня на чемпионат.

Да, я это сделала.

Сюрприз!

Сказала его матери, что Итан отлично бы вписался в нашу команду на грядущих соревнованиях. Нора даже не стала спорить и подала заявку, указав там его имя. Вот почему ее не было на игре, она спасала свою задницу.

– А я и не заявляла, – широко улыбаясь, отвечаю я. – У меня нет таких полномочий.

Ну честное слово, он так зол, что сейчас начнет свистеть, как кипящий чайник.

Потрясающе!

– Лукреция, мне ничего не стоит вышвырнуть тебя из команды.

Так-так, а вот это уже похоже на объявление войны. Ну что ж, Бо Рай Чо19, покажи свой стиль пьяного мастера20. Ведь мы оба знаем, что твой самый грязный приемчик, это блевануть, чтобы я поскользнулась.

– Ты не посмеешь! – Ярость стремительно разливается по моим венам, пока я выплевываю ему: – До чемпионата меньше месяца!

– А мне плевать, – зло усмехается он.

– Нет, тебе не плевать. – Тыкаю его пальцем ему в грудь. – Было бы насрать, ты бы не стал нашим вторым тренером. Собираешься закончить УЮ, рекомендую начать подготовку к соревнованиям, потому что ты теперь – один из нас. Нравится тебе это, или нет. Твоя мать была в восторге от моей идеи, особенно когда узнала, что ты даже не попытался помочь парням выполнить самый элементарный стант. Так что, если хочешь высказать кому-нибудь свои претензии, то встань перед зеркалом и пускайся во все тяжкие.

Некоторое время мы продолжаем молча выжигать на лицах друг друга какие-то символы. Ну, лично я представляю, что выжгла у него на лбу огромный фаллос, а что он себе представляет на моем лице, я не знаю.

Жаль, что я не умею читать мысли.

Хотя, если бы я даже умела их читать, то мысли этого урода были бы самыми скучными в сравнении с мыслями всего человечества в целом.

Клянусь, даже «Война и мир» Толстого гораздо интереснее!

Этот хмурый кретин наверняка двадцать часов из двадцати четырех думает о том, как он всех ненавидит, а оставшиеся четыре часа кидает дротики в фотографии всех, кого он ненавидит. Уверена, что у него вместо обоев на стенах квартиры – фотки, фотки, фотки.

Смотрели фильм «Вторая жизнь Уве21»? Вот, Уве и Итан – один человек.

Не понимаю, как этого парня вообще можно терпеть.

Интересно, во время секса он такой же противный, или нет?

Если да, то это объясняет, почему он не хвастается сексуальными похождениями.

– Джелаточка, ну куда ты так быстро убежала? – доносится голос моего парня, выходящего из раздевалки.

Господь всемогущий!

Только тебя мне не хватало сейчас.

Закатываю глаза.

Снова смотрю на Итана и замечаю, как уголок губ козла дергается в подобии усмешки. Быть такого не может.

– У тебя, кажется, защемило, вот здесь, – показываю пальцем на свой уголок губ. – Не откладывай на потом, сейчас же покажись врачу.

Неожиданно Дылда наклоняется и шепчет мне на ухо:

– Как скажешь, Дже-ла-точ-ка.

Конец фразы он произносит, издав смешок, а затем выпрямляется и тут же проходит мимо меня, направляясь на выход.

Итан Мур что, только что усмехнулся?

Господи, вот это глюк!

Лу.

– Сколько миллионов раз я просила тебя не называть меня так? – гневно интересуюсь я у Вуди, когда мы остаемся в коридоре одни.

Он хмурится и пристально смотрит на меня своими зелеными глазами.

– Лу, я всегда так тебя называю. Вот уже три года, – тихо произносит он. – Могла бы просто сказать, если тебе это не нравится.

Потрясающе.

Вуди сказал это таким тоном, словно я обвинила его во всех смертных грехах. И вот опять мне становится стыдно.

Вуди ведь хороший парень.

Ну, не так уж и сложно потерпеть эти его дурацкие прозвища, правда?

– Прости, я..

– Ты расстроена из-за чемпионата, я понимаю, Лу. Но я, наверное, один из немногих людей, которым не все равно. Я вкладываюсь в тренировки, стараюсь делать все, что в моих силах, чтобы не подвести тебя и победить в партнерских стантах.

Вуди прав. Какая же я дура.

– Знаю. Прости. – Утыкаюсь ему в грудь и вдыхаю запах. Но тут же жалею об этом, потому что пахнет он, как благовония в магазинах эзотерики. То есть – просто ужасно. Отвратительно. Омерзительно. Даже в морге пахнет приятнее, не спрашивайте, откуда я об этом знаю, потому что на самом деле не знаю, но мне так кажется.

– Хочешь, поедем ко мне?

Отстраняюсь от него и нервно поправляю лямку рюкзака на плече.

– Вуди, я сегодня совсем не в настроении. Прости.

– За последние пять минут ты трижды извинилась. Все в порядке. Но я бы мог помочь тебе поднять настроение, – поигрывая бровями, усмехается он.

Сейчас я должна согласиться.

Я всегда так делаю.

Даже если подавлена, расстроена или просто не хочу.

Я всегда соглашаюсь.

Ну не умею я говорить ему нет.

Не понимаю, почему так сложно это сказать. Ведь могу ответить отказом большей половине знакомых людей. Но только не Вуди…

Я просто знаю, что он не отстанет, поэтому всегда проще сделать так, как хочет он, а не я.

– Ладно, я понял все по твоему выражению лица. Все хорошо. – Он обнимает меня, положив руку на плечо, и целует в висок. – На улице снова льет так, словно Посейдон решил поселиться прям на территории нашего студгородка. Давай я подвезу тебя до дома.

От спортивного комплекса до моей квартиры, что мы арендуем вместе с моими подругами Элис и Мэри, идти не более десяти минут, но я все равно с благодарностью смотрю на своего парня. Не очень хочется мокнуть. Да и мои тканевые кроссовки моментально станут сырыми в этих лужах.

Мы выходим на улицу и бежим к черному «Порше» Вуди, стоящему прямо у дверей и перегородившему путь для пешеходов.

Вуди баснословно богат, так что его не заботит вообще ничего. Но и на это я стараюсь закрывать глаза.

Он открывает передо мной пассажирскую дверь, и я запрыгиваю вовнутрь. Через несколько секунд рев «Порше» проносится по безлюдной улице, пока я вжимаюсь в кожаное сидение.

Ненавижу, как этот парень водит. Он будто вот-вот обделается и поэтому торопится, снося все на своем пути.

Пару минут спустя машина останавливается у трехэтажного панельного дома с белыми квадратами на его фасадах. Главный вход озаряется ярким светом фонаря, и в этом свечении прекрасно видно, как сильно капли дождя тарабанят по прозрачному козырьку.

– Не передумала насчет того, чтобы поехать ко мне? – облизнув губы, интересуется Вуди.

Шумно выдыхаю, читаю мантру для призыва силы воли, что прочла в интернете, пока мы ехали сюда. Напоминаю себе, что я не тряпка, что я для самой себя гораздо важнее, чем то, что я расстрою своего парня, а затем на одном выдохе произношу:

– Вуди, мне правда жаль, но сейчас я хочу побыть одна.

Он удивленно смотрит на меня, и я удивлена не меньше. Впервые за три года я отказываю ему в чем-то.

Не знаю, что со мной происходит, но я определенно уверена в том, что не хочу сейчас его компании. Все как-то навалилось в один миг: грядущие соревнования, на которых нам явно ничего не светит, неудачный кастинг, очередной, да еще и этот придурок Итан, с которым теперь нам придется тренироваться. После кастинга я была так зла на него, что решила, если я расскажу о своей идее Норе, то получится потрясающий способ возмездия этому козлу. Но на деле же больше пострадаю я и команда в целом, нежели сам Итан.