Прозвенел звонок, и мы расселись за столами в ожидании преподавателя. Пожилой магистр Карнас обычно вплывал в класс за пару минут до начала лекции, но сегодня что-то задерживался. И мы никак не ожидали, что вместо сухонького старичка в аудиторию войдет молодой высокий парень.

- Дорогие будущие стражи и проводники! Мое имя – Ридж Каттингер, и на ближайший год я – ваш наставник в такой дисциплине, как…

Блондин осекся, увидев меня. Узнал, сомнений не возникло. Маски на вчерашнем балу никого не обманули. Все присутствующие прекрасно знали, с кем проводят ночь.

Ридж издал какой-то странный звук, нечто среднее между «хм-м-м» и «ого». Смерил меня задумчивым взглядом, усмехнулся и прошел к преподавательскому столу.

- Продлим интригу и познакомимся, пожалуй, попозже. Потому как у нас есть куда более интересная тема для разговора. Вы успешно прошли теоретический курс права, и настало время перейти к практике. Это не значит, что на экзамене не будет вопросов по теории. Но на данный момент прошу сосредоточиться на следующем этапе обучения. Для кого-то из вас он станет последним, ну а кто-то перейдет на высшую ступень. Об этом позже. Итак… давайте, наконец, откроем все тайны мира иных и мертвых. И узнаем, как именно мы оцениваем попавшие к нам души.

Из шкафа позади Ридж извлек латунный прибор, на первый взгляд напоминающий старинные весы. Наверное, это были именно они: две чаши на тонких, почти невидимых, цепочках, причудливое основание, напоминающее когтистую руку, державшее эти чаши. И маленькое колесико с небольшим красным камнем, бросавшим отблески на стены и парты.

- Это – мерило душ, кастодиометр, артефакт, способный оценить, достойна ли душа Аида или может отправиться в Элизиум. Каждый судья прежде, чем вынести вердикт, кладет энергию вашей души на одну чашу весов. На вторую – пепел магии. Единственное вещество, не имеющее собственной энергии. Сожженная материя нашего мира. Если пепел перевешивает душу, в ней достаточно света, чтобы отправиться  в райский сад. Если душа перевешивает пепел – аид ждет. Ну а равновесие означает второй шанс.

Следом за весами Ридж вытащил небольшую шкатулку, в которой оказалась горстка пепла. Наверняка для оценки душ использовался какой-то особый, не такой, как мы наколдовали на паре.

- Однако есть небольшой нюанс. Кастодиометр – ненадежный артефакт. Несмотря на то, что он показывает истинную сущность души довольно точно, на него влияют сиюминутные порывы. Всплеск злости на бывшую жену. Благородный порыв перед самой кончиной. И так далее. Поэтому для интерпретации результатов у нас и существуют судьи. Ваша задача на мой блок – научиться пользоваться мерилом. Затем интерпретировать результаты. А затем – этот курс только для самых одаренных – и создавать артефакты. Зачем, спросите вы? Разве стражу нужен навык взвешивать души и оценивать их вклад в общее дело? Полностью согласен. Но программу составляла магистр Сонг, и кто мы такие, чтобы с ней спорить?

Раздались негромкие смешки. Я украдкой покосилась на Шарлотту: ей нравился новый преподаватель. Ридж и впрямь умел очаровывать улыбкой, размеренным голосом, эффектной внешностью. На вид ему было лет двадцать, но чувствовалось, что это всего лишь иллюзия.

- Прошу убрать со стола все личные вещи, взять из шкафа по одному кастодиометру и поставить его на расстоянии вытянутой руки. Стулья, пожалуйста, уберите. Они вам не понадобятся.

Мы с Шарлоттой переглянулись, явно думая об одном и том же. Вряд ли для практики в колледже привели новенькие, еще не оцененные, души. А значит, испытывать кастодиометры придется на самих себе. И я не была уверена, что готова к результатам.

- Не волнуйтесь, - словно прочитав мои мысли, хмыкнул Ридж, - приговор не имеет обратной силы. Что бы ни показал кастодиометр сейчас, ваши приговоры никто не отменит. Как я уже сказал, на результаты влияют даже сиюминутные порывы. Однако в конце своего пути в этом мире, прежде, чем судьи определят для вас судьбу, вы пройдете через замеры. И лучше бы к этому моменту вам избавиться от всего, что тянет чашу весов с вашей душой вниз.

При этом Ридж – мне не показалось, клянусь! – улыбнулся именно мне.

Что ж, мне явно повезло, что Самаэль вчера выгнал меня с маскарада. Иначе чаша весов пробила бы деревянный стол и прожгла дырку в паркете.

- Все достали кастодиометры? Молодцы. Проверьте, пожалуйста, целостность. Увы, не все студенты колледжа бережно относятся к чужому имуществу. Хорошая новость: за это их можно отправить на вечные муки. Плохая: иногда другим группам достается сломанное оборудование. Убедитесь, что целы нити, сами чаши и Камень Судьбы. Да, проводник…

Он посмотрел на поднявшую руку Шарлотту.

- Гринсбери, магистр. Что за Камень Судьбы?

- Чтобы кастодиометр работал, в нем должны соединиться три энергии. Энергия нашего мира – пепел. Энергия Элизиума – металл, превращенный в произведение искусства теми, кто наделен редким даром. И энергия аида.

Он умолк, задумчиво посмотрев в окно.

- Камень Судьбы – ничто иное, как заточенная в кристалл темная душа.

Я, собиравшаяся потрогать блестящий камушек, отдернула руку и отшатнулась. Шарлотта поморщилась, народ, прежде возбужденно рассматривавший кастодиометры, притих.

- Она там… живая? – наконец смогла выдавить я.

Ридж задумчиво на меня посмотрел.

- Угу.

- Это жестоко.

- Да, полагаю. Хотя подобные вещи не происходят с невинными и светлыми душами. Чтобы получить такое наказание нужно сгноить свою душу до немыслимых пределов. Но да, страж Даркблум, вы правы, это жестоко.

Ридж усмехнулся, когда я с подозрением прищурилась. Откуда он знает мое имя, если вчера мы друг другу не представились? Посмотрел в список и безошибочно определил, кто есть кто?

- Все? Осмыслили, осознали, ужаснулись? Давайте приступим, все это непросто и в первый раз двух пар может и не хватить. Хм… как-то двусмысленно прозвучало, вам не кажется, Аида?

- Нет, вполне однозначно, - натянуто улыбнулась я.

- Для начала нам нужно научиться класть свою душу на чашу весов. Я говорю «душу», хотя это не совсем точное определение. Разумеется, никакое внутреннее «я» мы не вытаскиваем и не взвешиваем. Это некий объем вашей жизненной энергии, той самой, которую вы отдаете миру под названием Земля – и благодаря этой отдаче стареете. Да, на моих занятиях вы станете немного постарше не только в интеллектуальном смысле. Сейчас положите, пожалуйста, на одну чашу несколько мерных ложек пепла, и убедитесь, что кастодиометр пришел в движение.

Мы дружно завозились, открывая прилагающиеся к артефакту баночки с пеплом. Чаша вмещала ровно три серебряных мерных ложечки пепла. Как только мы с Шарлоттой опустошили последнюю, весы пришли в движение и застыли в идеальном равновесии, вопреки всем законам.

Ридж внимательно осматривал парту за партой и все больше мрачнел. Большинство, конечно, справились с нехитрой задачей, но некоторые отличились: самый дальний стол оказался завален пеплом – у паренька дрожали руки, а за ближайшим к нам столом два парня каким-то непостижимым образом запутались и насыпали пепла в четыре чаши на двоих.

- Мда-а-а, - протянул блондин. – Похоже, некоторые из вас все же станут просто старше. Без «интеллектуально».  Дайте угадаю: вы умерли от голода, потому что не смогли насыпать в воду корешки и грибочки? Это простейшее действие!

Еще полчаса мы ждали, пока парни отмоют и высушат чаши – пепел оставлял следы на всем, чего касался.

- Попытка номер два. Все справились? Ого, вот это мне повезло. Ну а теперь на вторую половину чаши нужно положить горсть вашей энергии.

Изящно, и я бы сказала, рисуясь, Ридж расстегнул несколько пуговичек рубашки и кончиками пальцев коснулся груди в области сердца. Несколько сияющих нитей обвили пальцы, послушно формируясь в нечто, напоминающее шарик. Он легко соскользнул с руки в небольшую колбу, которую он извлек из ящика стола.

- Энергия мимолетна. Вне вашего тела она живет всего несколько секунд, поэтому убедитесь, что собрали достаточно для измерения. Когда научитесь – сможете пользоваться кастодиометром без промежуточных действий. А пока не тратьте драгоценную энергию зря. По опыту на третьей попытке горе-испытатель обычно отправляется в лазарет. Итак, коснитесь кончиками пальцев области сердца и закройте глаза. Нет, девушки, для этого необязательно раздеваться, суть не в точке прикосновения, а в том, чтобы почувствовать биение собственной жизни.