— Зельда.

Она рыкнула, сжав склянку с отваром так сильно, что та едва не лопнула, и повернулась. Себастьян стоял в дверном проёме и выглядел ещё хуже, чем пару минут назад: влажные волосы спутаны, вода стекает по лицу, глаза красные, одежда прилипла к телу.

— Элементали… — Зельда вновь закатила глаза. — Зачем напялил ту же одежду?

— Другой у меня нет, — тихо ответил Себастьян. — И полотенец в ванной тоже нет.

— Как ты вообще дожил до своих лет?..

Зельда вдохнула, выдохнула, выдвинула из-за стола стул, взяла лежащий на нём чёрный рюкзак и швырнула его Себастьяну.

— Паскаль сказал, что у вас один размер, так что сделай одолжение, переоденься. Смотреть противно.

— Паскаль сказал… что? — чётко выделяя каждое слово, повторил Себастьян. Его расфокусированный взгляд то и дело скользил Зельде за спину, а тело подрагивало, будто ему приходилось прикладывать усилия, чтобы удержать вертикальное положение.

— Слушай внимательно, повторять дважды не стану. Я написала Рокси, спросила, что с тобой делать, и она сказала вашим родителям, что ты остался у Паскаля. Потом она уже позвонила Паскалю и сказала, чтобы он одолжил тебе свою одежду, я забрала её пару часов назад. А теперь переодевайся и реально дуй к Паскалю, потому что Рокси спалила ему мой номер, и он задолбал писать и спрашивать, что произошло. Сам ему всё и расскажешь.

Себастьян смотрел на неё, не мигая, не меньше половины минуты. Потом кивнул, всё ещё сохраняя на лице растерянное выражение, кое-как добрёл до дивана в гостиной и медленно выпотрошил содержимое рюкзака. Зельда прошла в комнату, держа наготове склянку с отваром, и исключительно из мести не предложила её сразу. Пусть Себастьян ещё немного помучается. Даже с похмельем он контролировал себя намного лучше, чем любой другой человек, которого когда-либо знала Зельда, однако всё равно страдал, и ей это нравилось.

Себастьян вцепился в край своей промокшей рубашки и стянул её через голову, качнувшись в процессе. Ткань упала на диван, Себастьян невидящим взглядом уставила на ворох чистой одежды. Если бы Зельда не знала, что у него похмелье и он просто пытается не умереть, совершая самые обычные действия, подумала бы, что он дразнит её. Он знал, что хорош собой, и имел отличное тело, каждый сантиметр которого Зельда тщательно изучила. И всё равно даже сейчас, со старыми шрамами, мелкими дорожками от воды, оставшихся после душа, Себастьян выглядел как чёртов греческий бог — Зельда видела их статуи, и её бесило, что такое сравнение было самым точным.

— Ты выбесил меня быстрее, чем соблазнил, так что хватит пытаться, просто оденься, — бросила она, собрав руки на груди.

Себастьян повернулся к ней, нахмурившись.

— Что?

— Одевайся.

Себастьян медленно кивнул и вновь уставился на груду одежды.

— Элементали великие! — простонала Зельда. — Ты надо мной издеваешься?

— Комната кружится, — тихо, но на удивление уверенно сказал Себастьян. — И я жду, пока она успокоится.

Сдавшись, Зельда подошла к нему и протянула склянку с отваром.

— Выпей, должно полегчать.

Она была уверена, что Себастьян обязательно скажет что-то вроде: «Какую дрянь ты пытаешься мне споить?», но он молча взял склянку, с трудом откупорил её и без лишних вопросов выпил отвар, даже не поморщившись. Значит, Алита была права, сок эльфийских роз и впрямь смягчает отвратительный горький вкус. Себастьяну придётся расплатиться и за это.

Выждав несколько секунд, он посмотрел на Зельду, и она заметила, что его взгляд немного прояснился. Себастьян всё ещё выглядел растерянным, но, по крайней мере, понимал куда больше, чем минуту назад.

— Что это было? — пробормотал он, накрыв глаза пальцами.

— Ты набухался и…

— Нет, это я понял. Что я выпил? Что это было?

— Отвар, ослабляющий боль и улучшающий самочувствие.

Себастьян присвистнул и слабо улыбнулся.

— Ты приготовила мне отвар, чтобы я не страдал от похмелья?

— А ты бы предпочёл лететь вниз по лестнице с раскалывающейся головой и тошнотой? Могу устроить, я, вообще-то, знаю ещё парочку рецептов.

Себастьян нахмурился.

— Это шутка, да?

— Пророчество, — исправила Зельда. — Одевайся, тебе ещё лететь вниз по лестнице.

— Если ты так хочешь от меня избавиться, то почему просто не выгнала? Почему не открыла портал и не отправила меня… Ну, не знаю, например, в зал Истины? Это было бы очень унизительно.

На языке Зельды крутилась колкость, которую она, однако, проглотила, поняв, с какой интонацией Себастьян сказал последнее предложение. Смиренно, будто понимал и признавал, что предложенный им вариант и впрямь был бы унизительным. Будто был согласен с ним. Себастьян произнёс это так смиренно, словно не понимал, что речь идёт о нём самом, и считал, что заслуживает этого.

— Было три часа ночи, — всё-таки сказала Зельда, растерявшись всего на секунду. — Там наверняка было мало народу. Если и швырять тебя в зал Истины, то днём.

— Отличный план, — криво усмехнувшись, согласился Себастьян. Однако в его голосе не слышалось ни радости, ни издёвки.

Зельда его совершенно не понимала.

— Комната ещё немного кружится, — пробормотал Себастьян, — так что я просто присяду, ладно?

— Нет, вообще-то…

Себастьян опустился на диван, вытянул ноги и закрыл лицо руками. Крохотные капельки воды всё ещё блестели на его груди и торсе.

— Ты издеваешься, — констатировала Зельда.

— Не знаю, — тихо согласился Себастьян. — Может быть. Ты правда так думаешь?

— А зачем ещё ты завалился ко мне?

— Мне некуда было идти.

Зельда ждала продолжения, но его не последовало. Себастьян сидел, не шевелясь, и, казалось бы, забыл об её присутствии. Зельда втянула воздух сквозь зубы, призывая себя к спокойствию, и повторила вопрос:

— Почему ты пришёл ко мне?

— Мне некуда было идти.

— Ещё раз. Почему ты пришёл ко мне?

Себастьян слегка раздвинул пальцы и посмотрел на неё, и Зельда с чувством, которое крайне напоминало смесь страха и озадаченности, увидела, что в уголках его глаз блестят слёзы.

— Мне не к кому было идти, — сказал Себастьян, смотря на неё.

— А как же Паскаль?

— Если бы я пришёл к нему пьяным, он бы сразу же сдал меня отцу, а я скорее умру, чем буду слушать десятичасовую лекцию о том, какой я отвратительный сын.

Зельда фыркнула, покачав головой. Август Гривелли отравлял жизнь своему сыну даже сейчас, когда его не было рядом. Зельда искренне верила, что для этого нужен талант — отвратительный и мерзкий, но всё же талант. Её отец был точно таким же, и воспоминание о нём, впервые всплывшее в голове за долгие годы, едва не вывело Зельду из себя.

Вот что с ней делала эта глупая и совершенно бессмысленная привязанность, от которой давно следовало отказаться — она начинала вспоминать то, о чём старательно забывала, сравнивать ситуации и даже думать, будто ей, возможно, не следует посылать всех к чертям.

Это неправильно. Да, Себастьян умён и хорош собой, к тому же, отлично знает, как доставить ей удовольствие в постели, но разве это стоило того, чтобы она начинала лезть туда, куда её не просили? Нет, конечно же, нет. Было достаточно и того, что когда-то она попросила у него о помощи, рассказала, как Бальмунг украли и заменили настоящим проклятием, которое медленно убивало её.

Следовало остановиться. Зельда прекрасно это знала, ведь она никогда не была дурой. И несмотря на все свои промахи, недостатки человеческого тела и сам факт того, что люди с кровью первых были априори слабее самих сигридцев, Себастьян, сильно выделяющийся на фоне остальных, не заслуживал того, чтобы Зельда переживала за него.

Элементали, это было просто глупо. Она ведь не дура.

— Ты послал своего дебильного папашу, да?

«Нет, Зельда! — тут же одёрнула она себя, сжав губы в линию. — Куда ты лезешь? Просто выгони его. Так будет лучше».

— Если честно, я совершенно не помню, — пробормотал Себастьян. — Но надеюсь, что да.