Ей нужно было сделать то, что когда-то делала Йоннет — использовать магию сакри, чтобы коснуться внутренней силы людей и многократно увеличить её, лишь временно сделав их подобными себе, но просто не могла. Пальцы рисовали сигилы уверенными, отточенными движениями, золотое пламя сжигало каждую тварь, которая подбиралась слишком близко, а крики вдалеке всё не стихали. Как и мысли, метавшиеся внутри её головы, будто рой разъярённых пчёл.

Как демоны сумели проникнуть в город? Почему Пайпер чувствовала то же, что много месяцев назад, когда во время очередного сна-воспоминания заняла место Третьего и ощущала, как началось Вторжение?

Это не могло быть правдой. Только не снова, только не оно. Демоны просто не могли вторгнуться в этот мир — они уже были здесь, а магии всё ещё было меньше, чем во Втором мире. Так почему ткань пространства рвалась?..

Чья-то ладонь легла на плечо Пайпер, и она заорала, взмахнула рукой, которую тут же перехватили. Кристально-голубые глаза, светящиеся магией, столкнулись с её золотистыми. Пайпер выдохнула, когда Фортинбрас наклонился к ней и быстро, легко поцеловал, будто хотел убедиться, что это и впрямь она. Его плечи облегчённо опустились, но лишь на секунду. Фортинбрас поднял руку, протянул её к лицу Пайпер и тут же опустил, когда она заметила алые разводы крови.

— Я дам тебе Время, чтобы ты восстановила барьеры и поставила новые, — протараторил он, не отрывая его взгляда. — Нико уже в городе, я должен помочь ему. Встретимся во дворце.

Пайпер хотела кивнуть, сказать хоть что-то, чтобы показать, что согласна, но страх душил, едва позволял думать. Пайпер держалась только благодаря Лерайе, но когда Фортинбрас шагнул назад, готовясь открыть портал, что-то острое пронзило её насквозь. Пайпер вскрикнула, мгновенно отпустив магию и едва не упав в останки тварей и их кровь, скопившуюся в лужи. Фортинбрас подхватил её одной рукой, а второй удержал барьер, который она почти закончила. Лишь мгновением позже Пайпер услышала, как скрипнули его зубы, будто ему тоже стало больно. Магия яростно вспыхивала вокруг, ползла, как полчище змей, и затухала, будто была мелким костром, на который плеснули воды, и так продолжалось не меньше вечности, пока боль не накатила ещё одной волной. Очень некстати под руку попался ноктис, который сумел прорваться за барьеры — Пайпер вывернулась из объятий Фортинбраса и ударила демона, отшвыривая его как можно дальше. Рукав куртки задрался, боль пронзила запястье одновременно с сердцем и лёгкими.

Фортинбрас зарычал, прижав руку к груди, будто баюкая, и магией разорвал сердце очередного демона на части. Те прибывали, ломали барьеры и дальше, а Пайпер как заворожённая смотрела на свою руку, где медленно исчезал сигил, который связывал её с Китом.

Что-то случилось. Там, во дворце, где был Кит — ракатан, с которым Лабиринт не разорвал связь. А Пайпер была у стен и врат, через которые ломились демоны.

— Удержи барьеры с помощью Силы, — голос Фортинбраса ворвался в её мысли быстро, неожиданно, он тыльной стороной ладони провёл по её всклоченным волосам, привлекая внимание. — Всего несколько минут, клянусь, это хватит.

— Но Кит…

— Я ему помогу. Обещаю, я его спасу. Всё будет хорошо. Удержи барьеры с помощью Силы.

Он был прав, чертовски прав, потому что как бы ни сильно было Время, магия Пайпер в этот раз была намного сильнее. Время — это возможность вернуть барьеры к состоянию, когда они были стабильны, до того, как демоны их сломали. Но сломали те барьеры один раз — значит, сломают и ещё раз. А Сила — это препятствие, которое не сдвинуть, невидимая плотная стена, за которой ждало пламя. Сила удержит барьеры, пока Пайпер поставит новые, и этого будет достаточно.

— Обещаю, всё будет хорошо, — тихо произнёс Фортинбрас, вновь невесомо поцеловав её. — Скоро увидимся.

Он в последний раз отпустил Время, которое, коснувшись не меньше десятка демонов, разорвало их сердца, а после шагнул в открытый портал. Страх всё ещё сжимал горло Пайпер, сердце билось, как ненормальное, но она всё же повернулась лицом к демонам и отпустила ещё больше Силы.

В момент, когда Гилберт услышал яростный вой, его тело будто парализовало. «Просто показалось», — подумал он, прекрасно зная, что ошибается. В самом сердце дворца, за высокими стенами и мощными барьерами и не может быть такого воя. Даже если бы множество псов в псарнях разом начали выть и лаять, они были бы намного тише и звучали совсем по-другому.

Вой повторился, тогда же совсем близко скрипнула дверь. Гилберт рвано выдохнул, пытаясь взять себя в руки, приказывая ногам шевелиться, а не трястись, и вскрикнул, когда чья-то рука легла ему на плечо и резко развернула. Лицо Стеллы, оказавшееся совсем близко к его лицу было обеспокоенным и решительным одновременно.

— Нужно найти Киллиана, — выпалила она, схватила его за руку и потащила за собой. Словно не она минуту назад касалась шрама у него на виске так нежно и трепетно, что у Гилберта внутри всё таяло.

С каждой минутой и каждым преодолённым коридором вой становился громче. Всё чаще на пути встречались слуги, лорды и леди, рыцари, маги, целительницы и послы, на которых Стелла рявкала, приказывая найти укрытие, а тех, кто способен сражаться и использовать магию — защищать дворец.

Гилберт совсем ничего не понимал. Стелла едва не впивалась в его запястье короткими когтями, бежала, не сбавляя темпа, и, кажется, даже громко рычала, будто пыталась отпугнуть кого-то. Она лишь на мгновение отпустила его руку и бросилась вперёд, а Гилберт услышал только хруст костей, звук рвущейся плоти и вой, переросший в хрип, который стих всего через пару мгновений.

Стелла повернулась к нему с чёрной кровью на зубах и губах и совершенно спокойно сказала:

— Держись поближе ко мне.

Гилберт медленно опустил взгляд на пол: там лежал ноктис с прокусанной шеей и выцарапанными глазами.

Прямо в коридоре дворца.

«Это невозможно», — повторил Гилберт, сделав шаг назад. Дворец Омаги — безопасное место, окружённое множеством барьеров и чар, которые ставил сам Третий. Киллиан уверял, что здесь абсолютно безопасно, но Гилберт до сих пор слышал далёкий вой и буквально чувствовал, как дрожит в воздух, в котором быстро разливался страх. Пахло кровью: демонической, человеческой, великанской, фейской и эльфийской.

Будто снова началась бойня, как двести лет назад. Коридоры утопали в крови и предсмертных криках, огонь поглощал тела живых и мёртвых, а демоны нападали без остановки, вгрызались в плоть и разрывали её на части, пытаясь добраться до сердец. Всё рушилось и сгорало, пока умирал сам мир.

— Гилберт!

Он дёрнулся, отступил ещё на шаг, но Стелла резко повалила его на пол и, оттолкнувшись от его тела, прыгнула в сторону, где они только что были. Гилберт быстро развернулся, приподнимаясь на локтях, и увидел, как закатились глаза демона с огромными крыльями. Стелла вгрызлась ему в шею и со всей силы оторвала огромный кусок плоти и даже кости, после чего руками разорвала шею, отделив от неё голову.

— Давай, вставай, — словно не замечая крови, залившей шею, грудь и руки, сказала Стелла. — Нужно найти Киллиана.

Гилберт не мог пошевелиться. Из-за угла, где была лестница, по которой они спустились меньше минуты назад, показался ещё один демон. Он оскалился, заметив Стеллу, и бросился к ним.

— Вставай! — крикнула Стелла, тут же хватая Гилберта за руки.

Он едва не запнулся о собственную ногу. Демон был совсем рядом — ещё мгновение, и смог бы вспороть Стелле спину, задев её острыми когтями. Но она извернулась, отпустив Гилберта, нырнула демону под руку, со всей силы налетела на него и впечатала в стену. Схватив тёмное создание за волосы, Стелла оттянула его голову и резко ударила о колонну несколько раз, после чего разорвала твари горло.

— Нужно найти Киллиана, — в третий раз повторила Стелла, посмотрев на Гилберта. Красивое лицо с горящими жёлтыми глазами, зло прищуренными, точно у хищника, заливала чёрная кровь. На губах остались кусочки плоти: Стелла, будто поняв, куда смотрит Гилберт, провела языком по губам и сплюнула кровь вперемешку с ошмётками демона. Поморщившись и вздрогнув всем телом, она заныла, словно ребёнок: — Ну и гадость…