Мой взгляд метнулся к ней, но она смотрела на Эдди.

— Я переезжаю к Трикси, — объявила она.

Я ахнула.

— Сегодня вы останетесь с моей мамой. Завтра переедете к нашему другу, который сможет обеспечить вам безопасность. Не знаю, что будет дальше, и не собираюсь рисковать. Когда все закончится, вы сможете переехать к Трикси, — сказал Эдди голосом, с которым шутки плохи.

— Хорошо, — тут же согласилась мама, решив не шутить.

— Но… — Я вздрогнула, чувствуя несколько отчаянную потребность бросить вызов.

Эдди поднял меня за руку и заговорил:

— Трикси, вы возвращаетесь с нами, соберите сумку для Нэнси, чтобы вещей хватило на неделю. — Он повернулся ко мне. — Ты тоже соберешь сумку.

Я открыла рот, чтобы возразить, но Эдди продолжал отдавать приказы, глядя на Трикси.

— Вы можете привезти сумку Нэнси, но я не хочу, чтобы вы куда-то уходили одни, если нет договоренности, что с вас кто-то сопровождает. Понимаете, о чем я?

Трикси кивнула, ее глаза были круглыми, как блюдца.

— Инди, навести Текса. Скажи ему, что у него будет компания.

Инди тоже кивнула.

Эдди потащил меня к двери.

— Уходим, — сказал он.

Я посмотрела на Бланку.

— Простите, — сказала я ей на бегу, потому что Эдди все тащил меня.

— Я позабочусь о твоей маме, — пообещала она.

* * * * *

Мы отправились с нашим мини-конвоем в мою квартиру; Ада ехала с Трикси. Прежде чем войти к себе, Ада крепко обняла меня.

— Ты хорошая девочка, — сказала она, ее глаза блестели. Она кивнула Эдди, вероятно, слишком боясь его в этот момент, чтобы обнять, и вошла в свою дверь.

Я приказала себе не плакать, и, к счастью, мое «я» послушалось.

Трикси собрала вещи для мамы и еще раз крепко обняла меня.

Она посмотрела на Эдди, потом на меня.

— Все будет хорошо, — сказала она.

Хотелось бы мне ей верить.

Трикси уехала, я собрала вещи, и мы с Эдди направились к нему домой.

Мы не разговаривали. Эдди был не в том настроении.

По правде говоря, я тоже, но держала свое настроение при себе.

И мое настроение вращалось вокруг моего гребаного отца.

Где он?

Не важно, я собиралась отыскать его и сказать все, что о нем думала.

И даже сверх этого. Я не хочу больше так пугаться, как этим вечером.

Никогда.

Я не знала, как мне взять под контроль свою жизнь, но, так или иначе, я собиралась это сделать.

Никто больше не заставит маму произнести это слово на букву «ё».

Эдди отнес мою сумку в свой дом и бросил на пол спальни. Затем обошел дом, закрыв все жалюзи и убедившись, что все двери надежно заперты. Я стояла посреди гостиной, медленно поворачиваясь кругом, наблюдая за его движениями.

Его лицо было суровым, и я могла сказать, что он едва держал себя в руках.

Как только он закончил отгораживать нас от посторонних глаз и запирать все замки, то схватил меня за руку и потащил в спальню. Там он отпустил меня и отвернулся, стягивая с себя свитер.

— Эдди, — позвала я.

Он взглянул на меня, когда сел на край кровати, стягивая сапоги.

— Я должна тебе кое-что сказать, и ты должен пообещать, что не будешь злиться.

Или, скорее, злиться еще сильнее.

Его глаза блеснули, и в животе у меня затрепетало.

Он сбросил второй сапог, встал и подошел ближе.

— Что? — его голос был таким же напряженным, как и лицо.

Я перевела дыхание.

— Я видела Винса прошлой ночью у Смити, прямо перед тем, как заметила парня с пистолетом. Тогда он высказал свою угрозу. Я не говорила тебе, потому что, ну, парень с пистолетом, вроде как, перетянул одеяло на себя.

Ладно, я была наполовину честна. Сейчас не время говорить Эдди о том, что я, в принципе, не собиралась рассказывать ему о Винсе. Но у Эдди должна быть вся необходимая информация, чтобы он смог предпринять то, что хотел… чем бы это ни было.

— Он сказал, что из-за тебя Маркус даст ему зеленый свет, чтобы достать меня. Сказал, что вы с Маркусом ненавидите друг друга. Что Маркус даже пойдет войной на Ли, чтобы добраться до тебя. Что бы это ни значило.

Желваки на челюсти Эдди задвигались.

Затем он спросил:

— Он сказал что-нибудь еще?

Я покачала головой, но отвела взгляд и призналась:

— Просто какую-то чушь о том, что собирается со мной сделать.

— Да, — произнес Эдди, и мои глаза вернулись к нему, — он мне ее тоже сказал.

Было ясно, что все это никак не повлияло на настроение Эдди.

— Я сожалею обо всем этом. Ты не можешь… — я остановилась, опустив глаза, не зная, что сказать, и сделала шаг в сторону, но он схватил меня за талию и притянул обратно.

— Джет, посмотри на меня.

Я сделала, как он велел.

— Он не прикоснется к тебе.

Он сказал это так, что я поверила ему.

Его рука скользнула вверх по моему боку, а затем расстегнула молнию платья.

— Никто не прикоснется к тебе, — повторил он и задрал подол платья до бедер, потянул вверх, а затем сорвал его. — Никто, кроме меня.

В его глазах не было ни теплоты, ни нежности, в них сверкала суровость.

У меня возникло такое чувство, что он говорил о чем-то большем, чем просто о Винсе; он говорил о ком угодно при любых обстоятельствах. Речь шла о том, что меня отметили совершенно иначе.

Воздух в моих легких загорелся.

— Л-ладно, — промямлила я, и одно это слово потрясло меня.

Он снял с себя футболку, затем его руки обхватили меня и расстегнули лифчик. Стянув бретельки по моим рукам, он отбросил лифчик в сторону. Мне хотелось прикрыться, но я не думала, что это хороший ход.

— Ты злишься? — спросила я.

Он разглядывал мое тело, но его глаза встретились с моими.

— Да, — подтвердил он, — злюсь.

Его руки спустили с меня трусики, пока те не упали на пол.

Эдди подхватил меня под попку, и у меня не было иного выбора, кроме как обвить его руками и ногами. Он повернулся и, поставив колено на кровать, уложил меня на нее, а затем устроился сверху.

— Может, нам стоит поговорить, — прошептала я.

— Теперь она хочет поговорить, — пробормотал он мне в шею, его рука двигалась между нами, расстегивая пуговицы на ширинке.

Я испытала иной вид трепета в животе.

Его губы приблизились к моему уху, пальцы коснулись меня между ног, и у меня перехватило дыхание.

— Через минуту я трахну тебя так сильно, что никто из нас не будет думать об этом, а после, мы будем так измотаны, что уснем. Завтра мы поговорим. Тебе подходит?

Я прикусила губу и кивнула.

Мне это подходило.

— Хорошо.

Затем он выполнил обещанное.

* * * * *

Я проснулась, когда было еще темно, и поняла, что что-то не так.

Эдди со мной в постели не было, и из соседней комнаты доносились голоса.

Я спустила ноги с кровати, нащупала на полу что-нибудь, что можно было бы надеть, и моя рука наткнулась на свитер Эдди. Натянув его, я направилась к двери.

Она была закрыта.

Но мы ложились спать при распахнутой двери.

Я начала ее открывать, но приоткрыв на дюйм, остановилась и прислушалась к голосу Эдди.

— …это дерьмо, — закончил он.

Последовала пауза.

— Я могу позаботиться об этом для тебя, — сказал другой мужской голос.

Ответа не последовало.

— Даю слово, Эд. Я позабочусь о Фрателли.

У меня перехватило дыхание.

— Дариус, ты не замочишь Винса Фрателли из-за моей девушки.

Ой!

Эдди назвал меня своей девушкой!

— Нет, я прикажу замочить Фрателли, потому что он подонок. И буду рад отдать приказ. Я буду вне себя от гребаного ликования.

Ох… милостивый… Господь.

Я знала, что значит «замочить», я смотрела телевизор (или смотрела его раньше).

Последовала еще одна пауза, и я почувствовала, как недоброжелательные волны ударяют в дверь.

— Ты забываешь, mi hermano, — тихо сказал Эдди с ноткой предупреждения в голосе. — Я — полицейский.

Тишина и еще больше недоброжелательных волн.