– Ты очень красивая, Дина, ты знаешь? – говорю я хриплым голосом.

Я делаю шаг к ней и дотрагиваюсь пальцами до ее подбородка. Наши взгляды скрещиваются, и я вижу, как в ее янтарных глазах полыхает ненависть. Откуда это? Снова удивляюсь я. Тем не менее наклоняюсь, чтобы поцеловать ее. Мне кажется, я уже целую вечностью мечтаю о ее губах.

Дина отшатывается и вдруг говорит срывающимся голосом:

– Ненавижу таких, как ты.

Смотрю на нее непонимающе.

– Для тебя ведь нет ничего святого. Ты ведь уверен, что можешь заполучить любую. Никогда, – говорит она тихо, но очень уверенно, – между мной и тобой никогда ничего не будет. Скорее уж солнце упадет на землю, чем я отдамся такому, как ты.

Она проскакивает мимо и убегает. Я остаюсь стоять посреди темной веранды, ничего не понимая. Что это за тирада сейчас была? Дина выпила лишнего или помешалась умом?

Я не сразу осознаю, что проиграл Никите пари, что теперь он может с полным правом жениться на Дине, а для меня мир разделится на «до» и «после».

5,5 лет назад

Дина

– Там, наверное, одни отморозки будут, – недовольно ворчу я себе под нос, пока мы с Лизой спускаемся в лифте.

– Брось. Нормальная компания. Все при деньгах. Все красиво-гламурненько, – смеется подруга.

– Это единственное, что тебя волнует? – закатываю я глаза.

– Конечно, хочу охомутать какого-нибудь мажорчика и женить его на себе.

– Господи, Лиза. Нам по восемнадцать, мы только в универ поступили, а ты вон о чем думаешь!

– Ой, Дин, не будь такой чистоплюйкой, – отвечает Лиза, и по голосу я понимаю, что она раздражена. – Тебе бы тоже не помешал какой-нибудь мажорчик, чтобы выйти поскорее замуж и сбежать от твоих замечательных предков.

Лиза права: предки у меня «замечательные». Отец напивается с регулярностью три раза в неделю, а напившись, распускает руки. Мама терпит, а потом срывает зло на мне. Мол, я ничего не понимаю. Вот выйду замуж и узнаю по чем фунт лиха, пойму, что с мужиком плохо, а без мужика еще хуже. И бла-бла-бла. Дожив до восемнадцати, я могу с уверенностью заявить, что не могу вспомнить ни одного дня моей жизни, когда бы родители были мной довольны, ни одного дня, когда бы они были довольны друг другом, ни одного дня, когда кто-нибудь кого-нибудь не упрекал или не пилил. Знаю одно: я не хочу такой семейной жизни и уж тем более никогда не буду жить с мужчиной, который будет бить меня, как отец маму.

Радует одно: мы с Лизой поступили в один университет и теперь будем жить в одной комнате в общежитии. Мы уже и вещи перевезли, хотя учеба начнется только через неделю.

А сегодня Лиза раздобыла приглашение на какую-то вечеринку одного из мажоров-выпускников нашего вуза.

– Как, говоришь, зовут хозяина вечеринки? – спрашиваю я у подруги.

– Никита Анисимов, – с готовностью отвечает Лиза. – Девочки со второго курса рассказали, что он окончил универ в июне, а до этого такое тут вытворял, что мама не горюй. И вообще, он красавчик, сынок богатого папаши, тоже, кстати, неженатого.

– Почему – кстати? – смотрю я на подругу.

– Потому что я до сих пор не решила, заарканить мне в свои сети самого Никиту или его папашу. – Лиза многозначительно играет бровями и поправляет декольте. – Старик, говорят, еще очень даже ничего.

Я снова закатываю глаза и смеюсь.

– А что? – не унимается Лиза. – Я не ты. Я не бегаю со своей девственностью как с писаной торбой.

– Я тоже не бегаю, – возражаю я. – Просто всегда считала, что это должно случиться в первый раз с кем-то особенным.

– Господи, Дина, как же ты старомодна, – фыркает Лиза.

– Да ничего подобного! – возмущаюсь я. – Вот возьму сегодня и пересплю на вечеринке с первым встречным!

Лиза хохочет.

– Спорим, не решишься?

Я уже готова поспорить, но потом иду на попятную.

– Ну… При условии, что этот первый встречный окажется каким-то особенным, – цежу я сквозь зубы, и Лиза закатывается гомерическим хохотом.

Наконец-то подъезжает такси, которое Лиза вызвала в мобильном приложении, и мы отправляемся на вечеринку.

Когда мы подъезжаем к загородному особняку, народу здесь уже море. Стоит августовская жара, ранний вечер, кто-то купается в бассейне, кто-то одет еще более откровенно чем Лиза. Кажется, я даже видела пару девушек, которые расхаживают в мокрых и нескрывающих ничего майках, прилипших к телу. Видимо, они только что вынырнули из бассейна.

Я действительно чувствую себя старомодной, как сказала Лиза. На мне белый сарафан на толстых бретелях длиной чуть выше колен. На фоне остальных присутствующих здесь девушек, мое платье кажется чрезмерно длинным.

Лиза видит мою растерянность и говорит:

– А я тебя предупреждала. Нужно было взять что-нибудь из моей одежды.

– Она мне велика, – использую я последний аргумент.

– Ладно, давай хоть так. – Лиза сдергивает резинку с моих волос, и они рассыпаются густой волной. – А то ей богу, платье это дурацкое, хвост. Зря ты пучок не завязала.

– Жарко же, – защищаюсь я.

– Сейчас мы освежимся, – обещает Лиза и, видя растерянность на моем лице, заливается звонким смехом.

К нам подходят какие-то парни, и Лиза тут же пускает в ход все свое обаяние. Нам предлагают шампанского, подруга соглашается, а я отказываюсь. Лизу я знаю с детства, и моя неугомонная подруга всегда втягивает меня в какие-то сомнительные мероприятия. Что-то мне подсказывает, что и сегодняшняя вечеринка тоже окажется весьма рисковым делом. Я многое слышала о том, как отдыхает золотая молодежь. Ну ничего, если все зайдет слишком далеко, я просто вызову такси и уеду. И постараюсь Лизу увезти с собой.

Я бросаю взгляд на шикарный дом в три этажа. Надо же, живут же люди в таком красивом месте. Мне о таком только мечтать и мечтать… Вижу, как от дома в нашу сторону движутся двое парней. Перехватываю взгляд одного из них, и меня будто пронзает электрический разряд. Я отводу глаза, но чувствую, что сердце пустилось в бешеный галоп. «Только если встречу кого-то особенного…» – мелькают в голове собственные слова.

Они подходят к нам, и Лиза начинает ворковать, как она это умеет. Вообще-то, оба молодых человека красивы. И они даже чем-то похожи. Оба темноволосые, хорошо сложенные, наверняка занимаются спортом, оба обаятельны. Правда, у того, что пониже глаза серые, как грозовое весеннее небо. А у того, что постарше они черные и отволакивающие. Он смотрит так, что мне кажется, будто он видит все, что скрыто под моим платьем. Чувствую, как мои щеки полыхают от смущения.

Сероглазы парень – это и есть Никита Анисимов, тот самый хозяин вечеринки, о котором мне всю дорогу говорила Лиза. У него шикарная улыбка, от которой загораются его глаза. Правда, шуточки у него пошлые, и от них становится неловко. Его друг Самир малоразговорчив, но когда он говорит, от звука его голоса меня бросает в горячую истому. В какой-то момент Никита увлекает Лизу потанцевать, а мы с Самиром движемся к широкому крыльцу дома. Он о чем-то спрашивает, и я даже что-то отвечаю, но почти не сосредоточиваюсь на словах. Мне просто нравится его присутствие рядом. Я чувствую жар его тела – он идет совсем рядом, и при движении мое легкое платье иногда задевает его руку. А еще я чувствую запах его туалетной воды. Мне нравится, что от него не пахнет ни алкоголем, ни табачком. Эта смесь всегда ассоциируется у меня отцом и скандалами дома.

Когда мы доходим до входа в дом, Самир останавливается, я разворачиваюсь к нему. Мы стоим очень близко, и оба молчим. Я вижу, как он то и дело переводит взгляд с моих глаз на губу и понимаю, что он хочет меня поцеловать. А еще понимаю, что и сама жажду этого. Самир очень красив, какой-то агрессивной красотой, которая так свойственна многим восточным мужчинам. Я ловлю себя на мысли, что очень близка к тому, чтобы забыть о всех своих предрассудках и ограничениях и просто расслабиться. Вот Лиза удивится, если я и Самир…