— Понял. Запугать, так запугать, — хищно усмехнулся белый сугроб шерсти и выпустил огромные ножи из лапы.

— Только без овощеубийств. Я даже не представляю, как лечить их или тебя.

— Они не амбарные мыши, смогу аккуратно! Выпускайте, хозяин!

— Нет, потом. Когда сок будет. Чтобы, если что, было чем отвлечь. Да и в склепе уточню, чем лечить их или тебя, — рассудил я вслух.

— Конечно уточняйте, как латать эти шарики. Прах не настолько слаб, чтобы проиграть помидорам!

А дальше часы тянулись очень долго.

Ночью же я пошёл к лестнице на нижние этажи, что казалась буквально древностью, так как состояла из огромных каменных ступеней с низкой степенью обработки.

Ранее я сюда приходил с факелом, но он каждый раз гас в одном и том же месте.

Сейчас же ровно в полночь сами стены зажглись зеленоватыми огнями.

Вот и настал день и час, когда я официально стану Чудорой или вернусь к жизни Грязева, простого некроманта и красавчика.

— Что-то многовато ступенек, — пробормотал я, когда насчитал триста. А начинал счёт я не с начала пути.

Спустя час мне уже не хотелось идти ниже просто по одной причине: я представлял себе путь наверх.

— Если тут нет лифта, останусь здесь жить, — проворчал я, а в следующий миг вышел на площадку туннеля, в конце которого брезжил бело-зелёный свет.

Я осторожно прошёл по поверхности, что была покрыта не большим слоем противной скользкой грязи. Я так бы не назвал землю, но три раза поскользнуться, из которых удержать баланс всего раз…

Эта мокрая пыль заслужила титул грязи.

Так что в склеп я вошёл далеко не таким чистеньким, как планировал.

Яркий свет отбрасывали факелы. Часть была зелёными, часть белыми, несколько синих и жёлтых просто терялись на их фоне и сливались с большинством.

Я осмотрелся вокруг.

Сейчас я стоял на дне сферического помещения, факелы располагались в хаотичном порядке, некоторые даже летали в воздухе. Свод из-за игры огней было сложно рассмотреть, но при этом он казался чёрным, словно свет туда не доходил.

А потом я понял, что на высоте в 15–20 метров надо мной сгустилось что-то странное, что напоминало тягучую жидкость, потом дымку, а временами твёрдую и гладкую, практически зеркальную, поверхность.

Следя за потолочным мраком, я зазевался и не заметил, как около меня возникла бабушка.

— Чагой-то ты там такого увидел? А ли шею свело, милок? — спросила она, а я отпрыгнул.

Её фигуру освещал густой зелёный свет, но в следующий миг он пропал.

— Доброй ночи, я Аир Чудора, — представился я, — а там просто интересно. Чернота ведёт себя достаточно красиво.

— Тьфу, да чего ж там красивого, это Мавр Аристархович спит, — заявила женщина.

— Ааа, — не понял я, но кивнул, после чего спросил. — А Вас как зовут?

— Чавой? Ты не знаешь, кто я? А, я и забыла, что младший сказал, что все померли, кроме сынишки евойного.

— «Младший»?

— Да, Чудора, что преальмой не стал. Ух, паршивый паренёк был. Наглый, глупый, но добрый. А вот жена у него наоборот: скромная, умная, но не добрая, а справедливая. Эх, вот её жалко, конечно. Хотя в предках у неё ещё те *цензура: женщины с низкой социальной ответственностью*, наложницы, видишь ли, они. Жён мужикам не хватает, на сторону смотрят, — начала возмущаться полезной информацией бабуля.

— А можно поподробнее про эти родственные связи? — вставил я, хотя женщина точно планировала промывать косточки моим предкам.

— Можно. Чавой-чагой-то бы было нельзя? — сломала мне мозг странной конструкцией бабуля, — Нагуляли мужики двух дочек в род Чудоры. Обычно как было? Один пацан и всё. А вон оно что оказалось, в этот день может родиться сколько угодно детей от женщин этих остолопов. Потом ещё кто-то вместе с наследником родил близняшек. Да и все четыре дочери рода Чудоры потом слились под влиянием судьбы в Петровых, тянуло их туда. Кровь сильная, снова собиралась. Вот оттуда жена младшего и пришла, тебя в итоге принесла.

— То есть, Вы признаёте меня Чудорой? — спросил я.

— Чавой и не признать? Я попросту старая личёвница, что не решает в роду. Назвался ты Чудорой, так и живи Чудорой, мне то что? Чай не я наследство отдаю.

— А как мне стать официально Чудорой по законам рода?

— Так вот ты зачем в склеп пришёл. Трофим, отправь отрока в круг!

А в следующий миг земля подо мной разверзлась, и я стал куда-то падать.

Ну, чего-то подобного я и ожидал, так что кричать мне показалось бессмысленно.

Но я всё равно поорал, потому что страшно: нет опоры, а вокруг кромешная тьма.

Стоило ощутить твёрдую поверхность, как я заткнулся.

— Фух, так и до боязни высоты недалеко, — проворчал я, провёл по тверди ногой, затем опустил руки и ощупал. — Мрамор?

— Угадал, — глухо произнёс чей-то голос. — Это мраморный круг, что создал Рогоз Чудора для наследования. Здесь удерживается дух последнего живого главы, пока сюда не придёт новый.

У меня начали закрадываться вопросы, а затем передо мной появился абсолютно зелёный силуэт.

— Бу! — крикнул он, резко превратившись в дракона. — Молодец, не испугался, сын!

Ну, я был к этому морально готов, но всё равно меня на несколько мгновений парализовало.

— Дурацкая шутка, — пробормотал я, рассматривая своего предка. — Не побывай я в трещинах, не познакомься с капитаном Билом Скомороховым и парой сумасбродных аристократов, сейчас бы род Чудоры и прервался.

— Ха-ха, нормальная шутка. А вот ты вышел каким-то дурацким. В тебе мои и Ефро гены, а ты вон какой. Низкий, неказистый, нос пятачком, силы мизер, на душе следы ментальной магии нескольких человек… кошмар, до чего же мой сын вышел несуразным! — продолжал возмущаться зелёный силуэт.

— А что-то действующее есть? — спросил я.

— Да, контракты с тремя Солдатами. А вот менты какие-то культурные, наследили, но ничего серьёзного не оставили. То ли просто копировали, то ли брали под контроль. Но чтобы это делали с Чудорой? Как они посмели?

— Ну, так я вообще-то для них Кир Кирович, всего лишь некромант. Отец, я хотел спросить, а чья во мне душа?

А вот сейчас силуэт резко замер, приблизился ко мне и произнёс:

— А какая мне разница? Если Ефро могла с тобой остаться, я просто помог тебе выжить в этом мире, пробудив личность, пока мой дух не был украден этим кругом. Меня волновали не воспоминания того дряхлого чудовища, которым ты был, не того достойного старца, которым ты себя воспринимал ещё раньше, я дал тебе небольшую фору при помощи магии души. Считай это подарком. А помнить прошлую жизнь — нарушить закон круговорота нашего мира, сын.

— Понятно, — пробормотал я.

— Что тебе понятно? Как с такой форой даже Звезды не достиг? Ладно в магии дар мог помешать, но почему с девочками такой бардак? Роду нужно продолжение, пока ты слаб! Рождение ребёнка, когда у тебя уже есть враги, это то ещё приключение!

— Пап, я так понимаю, время у нас ограничено? Ты бы мог рассказать, кому мне мстить?

— Мстить? Ну, для начала мне, что я такой идиот и повёлся на интересное предложение Световых, когда твоя мама должна была вот-вот родить. Во-вторых, одному противному мужику, что помер при починке артефакта за год до твоего рождения. В-третьих, парочке некромантов-старикашек, что нажила нашему роду столько врагов, что в кого ни плюнь, все зубы точат.

— Может, лучше не плевать? — пробормотал я.

— Это я образно. Короче, твоя мама точно была бы против мести. По крайней мере, пока ты такой слабый-преслабый, что тебя и в трещину отправить страшно. Петрович жив? — неожиданно спросил зелёный силуэт, которого я старался изучить.

— Который? — не понял я.

— Пётр Петрович Петров. В твоей памяти долго рыться, я пока дошёл в перемотке до академии.

— Умер.

— Понятно… жаль. Странно ты учишься, конечно. Ни одноклассников, ни учителей, да и друзья, похоже, считанные. Так, а вот это Световы? Мальчик и девочка?