Вариант:
― Чо-та мне седни ѝчитца
{21}.
― Верно, поминают.
― Хто?
― Маша... и т. д.
132. — Спокойной ночи!
― Др...ать тебе до полночи...
133. — Дай мне...
― Рука в г...не.
Существует продолжение:
вымой в лохани —
ишо будет погани.
Вариант:
― Дай мне...
― Рука в г...не!
— Я вымою в лохани...
— Ишо будет погане.
— Пакапай в шшэлки,
Может, найдешь —
у сучки три кучки,
у серкá — два комкá.
Вариант:
— Дай серки...
— В нужнике в шшэлки,
у барбоза два воза,
у сучки — две кучки.
135. — Пойду домой...
— Домой?!
Был дом
под г...ном,
шли татары
да растоптали.
136. — Я буду рассказывать, а ты говори: «и я тоже...»
— Ладно.
— Пошли мы в лес.
— И я тоже.
— Вырубили корыто.
— И я тоже.
— Налили помои.
— И я тоже.
— Свиньи стали ись.
— И я... тоже.
— А ты разве свинья?
Урульга.
137. — Говори — за мной: «ну».
— Идет.
«Посадил дед в подполье репку». — «Ну».
«Репка выросла большая, до полу». — «Ну».
«Дед прорубил пол». — «Ну».
«Она росла, росла». — «Ну».
«Доросла до потолка». — «Ну».
«Дед прорубил потолок». — «Ну».
«Репка росла, росла». — «Ну».
«Доросла до крыши». — «Ну».
«Дед прорубил крышу». — «Ну».
«Репка росла, росла». — «Ну».
«Выросла до неба». — «Ну».
«Стал дед дергать репку». — «Ну».
«Дергал, дергал». — «Ну».
«Выдернуть не может». — «Ну».
«Позвал бабку». — «Ну».
«Дергали, дергали». — «Ну».
«Выдернуть не могут». — «Ну».
«Позвали внучку». — «Ну».
«Дергали, дергали». — «Ну».
«Выдернули репку». — «Ну».
«И внучка велела плюнуть тому, кто говорил: ну...»
Тулун-поселок.
138. — Говори за мной: «как».
— Ладно.
«Пошла баба в кабак». — «Как».
«Напилась пьяная». — «Как».
«Пришла домой». — «Как».
«Мужик стал ее бить». — «Как».
«А вот так!»
С последними словами следует удар в спину.
Тулун-поселок.
139. По адресу перешептывающихся в присутствии других говорится:
Шоп-шоп,
нас...у в горшок.
140. Ответом служит стихотворение:
Указчику
г...а за щеку,
за другу ― табаку...
«Указчиками» ребята называют тех, кто жалуется на товарищей, выдает их, тех, кто вмешивается не в свое дело. Это стихотворение используется во всех подобных случаях.
140. Распределив места на общей постели, говорят:
Я с краю-раю,
медок поедаю;
ты в середке —
в золотой веревке...
(Конец забыт.)
Шарагул.
Публикация А. Ф. Некрыловой и В. В. Головина
Г. С. Виноградов Детские тайные языки
Краткий очерк
В непродолжительной истории каждого детского поколения наблюдатель подмечает тот же триединый процесс, который устанавливает мыслитель для истории каждого народа и государства. Быт детей лет до семи характеризуется всеми главными признаками «первоначальной простоты»: в нем много неустойчивого, бесформенного, в нем много подражательности. Период лет от семи до двенадцати — тринадцати характеризуется наибольшей самобытностью, напором сил, яркостью; это — период «цветения и цветущей сложности». Затем наступает третий период — «период вторичной простоты» — с его разрозненностью, вялостью, неуверенностью, неустойчивостью.
Бесспорно, что это (как, вероятно, и всякое другое) деление детского возраста на периоды в большой или малой мере условно, но оно полезно при попытках выделить наиболее интересный для наблюдателя возраст; к тому же оно не находится в противоречии со специальными исследованиями периодов человеческой жизни[266].
Самый интересный, яркий и содержательный — второй период. Вторая половина, особенно конец его, характеризуется развитием у детей «хорового начала», общественной жизни, уходом их в жизнь своей среды, настойчивым обособлением от жизни и быта взрослых. Свои игры и свои обычаи, свое право и своя общественность, свой фольклор и свой язык — вот что обособляет детей в периоде «цветения и цветущей сложности» от мира взрослых[267].
Обособленность лишний раз (и, может быть, с большей убедительностью) подчеркивается стремлением детей к созданию языка, который давал бы возможность полнее и в то же время неприметнее для взрослых осуществлять планы, задачи и стремления, связанные с их общественной жизнью.
Этим задачам чаще всего отвечает какой-нибудь искусственный язык, являющийся не только средством общения между членами языковой группы, но и могущий служить целям сокрытия тайны от посторонних, непосвященных — прежде всего от взрослых и уж во вторую очередь — от малышей.
Какие тайны детских сообществ или групп охраняются от взрослых и малышей и почему?
Обладание тайным языком не всегда предполагает у носителей этого языка наличие подлинно тайной организации.
Тайные сообщества, вполне оправдывающие такое название, встречаются в детской среде довольно редко. К ним можно отнести организации, ставящие себе «преступные» цели лишь время от времени и выполняющие их, так сказать, между прочим (кража из огородов, из конопляников), и с полным основанием — более постоянные ассоциации малолетних преступников, спаянных воровством как профессией.
