– Все не так плохо, – попытался утешить меня Генри, который выглядел слегка виноватым. Наверное, осознавал, что если бы он позволил полиции запереть эту Аманду, то газетчики писали бы свои статьи… более правдиво. Возможно.

– Эмили, – чья-то горячая ладонь накрыла мою. Подняв взгляд на Эйдена, я завороженно уставилась в его глаза – серые, как бушующий океан, – и почувствовала, что неудержимо краснею. – Я все исправлю, обещаю. Должна же быть какая-то польза от этого…

Он с легким отвращением покосился на свои пальцы, где с недавних пор красовался массивный, квадратный герцогский перстень. Впрочем, я едва ли слышала слова, потому что его рука все еще сжимала мою ладонь. Мне забрать ее или нет? А вдруг…

– Кто-то еще обвиняет меня, что я бегаю за юбками. А сам-то… – еле слышно произнес Генри рядом со мной, и это стало последней каплей.

Не выдержав, я подскочила и, скороговоркой пробормотав извинения, пулей унеслась прочь из столовой. Не разбирая дороги, я помчалась в свою комнату, чувствуя, как лицо горит от смущения. А остановилась, лишь когда дверь с грохотом захлопнулась за спиной.

Прижав ладони к пылающим щекам, я упала в кресло, но тут же подскочила, когда дверь вновь хлопнула, и в комнату вошел Хэйвуд. Как я и думала, браслет все еще пропускал его внутрь.

– Эйден? – растерянно спросила я. – Что ты тут делаешь? Я думала…

Не дав договорить, он шагнул ко мне и, обхватив мое лицо ладонями, впился в губы поцелуем. Я лишь пискнула, пытаясь оттолкнуть его. Он не может просто так приходить и целовать меня, когда ему вздумается! Я же не какая-то там…

Эйден лишь перехватил мои руки и, мягко толкнув к стене, прижал, не давая отстраниться. Его губы терзали мои, и от осознания того, что это именно он целует меня, по всему телу словно разлилась сладкая патока. Мысли стремительно заволок туман, и я с удивлением обнаружила, что мои руки уже не отталкивают его. Наоборот, словно действуя по собственной воле, они обхватили его за шею, а пальцы зарылись в шелковистые волосы.

Почувствовав это, Хэйвуд удвоил напор. Жар, пылающий в его теле, словно передался мне. Когда он на миг оторвался от меня, а его губы прошлись от краешка губ к уху, на миг прихватив и сразу выпустив мочку, я прерывисто вздохнула.

– Эмили, – хрипло проговорил Эйден мне в ухо, – я не могу этого больше выносить. Я законченный эгоист, но ты должна быть моей. Прости, но у меня не так много времени.

– Что?

Мысли, покинувшие меня, возвращались довольно неохотно, но я все же собралась и с недоумением на него посмотрела. Тут до меня дошло, что я стою, положив руки на плечи Эйдену, и тот обнимает меня за талию. Ойкнув, я попыталась отстраниться, однако он лишь перехватил меня поудобнее и, напряженно глядя в глаза, спросил:

– Ты выйдешь за меня замуж, Эмили Бишоп?

Он делает мне предложение! Я было расцвела улыбкой, но что-то в его словах остановило меня. Припомнив фразу, сказанную ранее, я нахмурилась:

– Почему это у тебя не так много времени?

– Это долгая история… – неохотно ответил Хэйвуд, но я продолжала выжидающе смотреть на него, и он сдался: – Когда-то давно, по легенде, мой предок повстречал фею. Он ей чем-то помог, и она дала нашему роду благословение: наследник рода обязательно встретит свою любовь, где бы его половинка ни жила, кем бы ни была. Судьба буквально столкнет их вместе.

Мое сердце, и так суматошно бьющееся в грудной клетке, еще ускорилось, а голова закружилась от счастья. Получается, я действительно вторая половинка Хэйвуда, и нам суждено быть вместе!

– И поэтому, когда я поступил в академию, то был в ужасе, – продолжил Эйден, моментально возвращая меня в суровую реальность. В ужасе? О чем он? Посмотрев на него, я вновь нахмурилась, но тот улыбнулся и продолжил: – Потому что я, наследник рода, прямой долг которого продолжить этот самый род, вдруг почувствовал, что меня тянет к мальчишке! К тощему соседу, который действовал мне на нервы!

Ничего я не действовала… Я уже было решила надуться, когда осознание его слов накрыло меня. Уставившись в пол, я дико засмущалась, не в силах посмотреть на Хэйвуда.

– Хуже того, все признаки были налицо. Сколько бы я ни противился, судьба снова и снова сталкивала нас. Мы жили в одной комнате, сидели за одной партой и обедали за одним столом! Столько случайных совпадений не бывает. А когда… – тут Эйден судорожно вздохнул, и я все же нашла в себе силы посмотреть на него, – а когда Томас чуть не поджарил нас и ты передала мне энергию, я понял, что судьба, вероятно, решила сыграть со мной злую шутку, потому что… потому что твоя энергия идеально подошла мне. Такое бывает только с парой, предназначенной судьбой.

– У тебя же поднялся жар, – запротестовала я, нахмурив брови.

– У нас, Хэйвудов, есть некая… непереносимость чужой энергии, – покачав головой, пояснил Эйден. – Любая донорская энергия не приживается, а просто вытекает обратно в пространство. Твоя же… У меня получилось преобразовать ее и остановить огненную стену! Остатки я не стал преобразовывать специально: мне хотелось проверить, как поведет себя твоя энергия в моем теле.

– И? – с замиранием сердца спросила я. Мне почему-то казалось, что эта информация, про энергию, чрезвычайно важна.

– И она начала преобразовываться и впитываться без всякого усилия, только медленнее, – отозвался Хэйвуд и, вдруг протянув руку, заправил выбившийся локон мне за ухо с болезненной нежностью. Почему-то вдруг стало страшно. У меня, конечно, мало жизненного опыта… Но я прямо-таки кожей чувствовала надвигающуюся плохую новость. – …А потом я с ужасом начал понимать, что… что-то к тебе испытываю, – продолжил Хэйвуд. Тут он запустил одну руку в волосы и, с усилием проведя ею до затылка, со странным смешком признался: – Мне хотелось прибить себя, тебя и всех адептов академии за свой позор. И как же я обрадовался, что ты оказалась переодетой девушкой!

В сердце у меня смешались, казалось, сразу все чувства, и наконец, медленно вытесняя нервозность, душу затопило ликование. Эйден признается мне в любви!

– Я люблю тебя, Эмили, – медленно произнес он. Все еще не в силах поверить в свое счастье, я подняла на него взгляд. – Судьба сталкивала нас вновь и вновь, и это значит, что ты – моя идеальная… – Тут он вдруг замолк, словно бы собираясь с силами продолжить.

– Пара? – с полнейшим восторгом подхватила я.

Как романтично! Нас свела вместе сама судьба, а значит, мы точно будем счастливы, и у нас родится куча детей, мы проведем всю жизнь вместе…

– Жертва, – выдохнул Хэйвуд, и его лицо исказилось от боли. – Ты – моя идеальная жертва, Эмили Бишоп.

– Что? – спросила я, все еще улыбаясь. Может, у меня что-то со слухом?

– Жертва.

Хэйвуд вдруг резко отодвинулся и, сделав пару шагов к окну, замер, глядя на улицу. Мы не зажгли светильники, и падающий из окна яркий свет луны оттенил его черты, отбросив резкие тени. Он вдруг показался похожим на вампира: бледная кожа, антрацитово-черные волосы, темные губы. Моя улыбка медленно угасла.

– Ты же знаешь, что магия попадает в наш мир через некие… источники? – вновь заговорил Эйден.

Я кивнула. Конечно же, все знали, что магия попадает в наш мир из источников, как… бьющая из-под земли ключевая вода. Откуда она бралась, никто доподлинно не знал. В последнее время ученые склонялись к мнению, что эти «ключи» – просто своеобразные ворота в другой, волшебный мир, откуда магия проникает в наш.

– Много столетий назад один такой источник неожиданно возник возле нашего родового замка, – продолжил Эйден. – Но он оказался… нестабильным. Вместо чистой магии оттуда полезло непонятно что: темная, гнилостная энергия, от которой в округе расплодилась нечисть, урожаи погибли, а энергетический фон нарушился. Эта гадость медленно расползалась по всей стране, поглощая чистую магию. Один из моих предков смог запечатать источник. К счастью, оказалось, что наш ледяной дар способен замораживать его. Но… лишь временно. Каждые несколько десятков лет источник просыпается, и его приходится снова запечатывать. Запечатывать ценой своего дара и дара своей половинки.