Еще три месяца назад, когда мадам Фоббс вывозила нас на благотворительный бал, мой день был полностью занят подготовкой. Я заняла очередь в ванную комнату с самого утра, а потом полдня просушивала волосы. Делать это магией я не решалась, хотя легко могла что-то нагреть, все же огонь был моей стихией. Однако так можно было остаться вовсе без волос, а идти на бал лысой не хотелось.

Оставшееся до вечера время было потрачено на одевание и прическу. Мы с Рондой заплели друг другу волосы, поскольку самой соорудить себе прическу все же достаточно сложно. И наконец, уже под вечер – после тщательного осмотра и одобрительного кивка мадам Фоббс – все девушки разместились в каретах, держа в руках сумочки с легкой бальной обувью.

Посещение бала в мужском обличье оказалось гораздо проще. Я просто расчесалась, попытавшись поприличнее уложить локоны, которые отросли и теперь доходили до подбородка. Затем облачилась в парадную форму академии, бежевую с золотым кантом. Следом натянула черные лаковые сапоги и, сочтя себя полностью готовой, направилась к выходу.

Точнее, мы направились. Мне навстречу из ванной комнаты как раз вышел Хэйвуд, уже полностью одетый и обутый – с недавних пор он сбегал переодеваться в ванную. Сначала я не обращала на это внимания, а потом вдруг осознала, что сосед, наверное, опасается приставаний с моей стороны – ведь в его понимании я была «извращенцем». Однако приставать никто собирался, и опаска в глазах Хэйвуда постепенно сменялась разочарованием.

Бедняга… Надеюсь, отсутствие интереса с моей стороны не разрушит его самооценку.

Мы молча зашагали по коридору. Я, украдкой покосившись на соседа, нашла, что парадная форма академии сидит на нем гораздо лучше, чем на мне, – все-таки там, где у меня было пустое пространство, у него были плечи.

«Очень даже удобные», – подумала я и невольно покраснела, вспомнив про нашу с ним совместную ночевку. Точнее, ночевки. В первый раз я заночевала в его кровати, когда нечаянно передала ему слишком много своей энергии.

Сообразив, что мысли завели меня куда-то не туда, я усилием воли перевела взгляд вперед и ускорила шаг. Нечего заглядываться на посторонние плечи, когда скоро я с ними распрощаюсь. Не с плечами, конечно, а с их обладателем… О, а вот и Генри!

– Готовы? – спросил он нас обоих, но смотрел при этом только на меня.

– Абсолютно! – заверила я его и широко улыбнулась.

Я лично не собиралась ни с кем танцевать, но вот намерения попробовать угощения у меня были. Мадам Фоббс всегда заставляла нас ужинать перед балом, а на самом мероприятии зорко следила, чтобы мы не налегали на пирожные и не позорили ее своим обжорством. Теперь же следить за мной будет некому, и я собиралась дегустировать сладости, пока не лопну.

Генри улыбнулся мне в ответ, но как-то нервно, и первым зашагал к грандиозному залу для мероприятий, который располагался в восточном крыле академии. Обычно зал был закрыт, и даже репетировали танцы мы в другом месте. Но теперь, украшенный живыми цветами и парящими в воздухе огоньками, он распахнул для нас свои двери.

На меня тут же нахлынула атмосфера праздника – льющаяся из ниоткуда музыка, яркий свет, оживленные разговоры. Гостьи из Академии искусств уже успели прибыть и сейчас толпились яркой стайкой, возбужденно шушукаясь и поглядывая на будущих магов. Я бросила тоскливый взгляд на их платья и решительно отвернулась. Незачем себя расстраивать, лучше пойду поищу стол с едой. Скоро, уже совсем скоро я смогу снова носить свои наряды! Конечно, если не растолстею после сладостей.

К счастью, традиции не позволяли женщинам приглашать мужчин, и поэтому я могла не опасаться того, что мне придется, собственно, танцевать. Сама искать партнершу для танцев я, конечно же, не собиралась. Но если бы Генри пошел и потанцевал, я бы не возражала. Зачем ему скучать со мной, когда вокруг столько разных Китти и Мэри? Однако, когда мы зашли в зал, вместо того чтобы отойти к девушкам, он совершенно невозмутимо потащил меня куда-то вбок. Как оказалось, к столам с пирожными, мороженым и прочими лакомствами.

– А ты не пойдешь танцевать? – недоуменно спросила я, накладывая в вазочку холодную клубничную массу.

– И бросить тебя тут одну? – Он вздернул бровь. – Я лучший друг или как?

Невольно улыбнувшись, я подала ему вазочку и принялась накладывать лакомство уже себе.

– Скромничаешь, – покачал головой Генри, заглянув в вазочку. – Ну-ка давай я научу тебя, как должен питаться настоящий растущий организм мага.

Заговорщицки подмигнув мне, он набрал полные тарелки пирожных, бутербродов и конфет. Затем подхватил их и целеустремленно зашагал за плотные портьеры.

– А куда мы идем? – спеша за ним с наполненными пуншем стаканами, спросила я. Пока мы шли между стеной и плотной бархатной занавесью.

– Увидишь, – заговорщицки сообщил Генри, а следом толкнул неприметную дверь и завел меня в темную захламленную комнату.

Я удивленно поморгала, стоя в почти полной темноте, после чего сообразила создать пару светлячков и огляделась по сторонам. Интересное место…

Мы оказались в зале – не таком большом, как тот, где сейчас шел бал, но все же достаточно просторном. Вдоль его стен были составлены стулья, столы, парочка деревянных трибун, зачехленный рояль и еще какие-то музыкальные инструменты, которые я не могла угадать по силуэтам. Зал напоминал подсобки для хлама, которых было много в театре профессора Ферро.

– А теперь – устроим пир! – голосом конферансье произнес Генри и махнул рукой в сторону свободного стола.

В тот же миг оттуда взлетело и унеслось прочь облако пыли, и столешница засверкала чистотой. Я тут же подумала, что воздушная стихия все же полезнее в быту, чем огненная. Хотя я могу, например, зажечь камин… Или приготовить еду… Теоретически.

Устроившись прямо на столе, мы воздали должное угощению, и через несколько минут я почувствовала, что жизнь не так уж плоха. Даже если я вынуждена посещать бал в брюках и сапогах вместо платья.

– Неужели ты не покажешься своим обожательницам хоть на минутку? – подначила я друга, сидя на столе и болтая ногами. Абсолютно неприлично, но ведь тут, кроме нас, никого больше не было, а Генри и сам сидел на столешнице рядом со мной. – Они же будут грустить и обвинять меня, бедного сардинского студента, который лишил их твоего общества.

– Ничего, там и без меня хватает будущих магов. Не думаю, что девушки заскучают, – легкомысленно махнул рукой Генри. – Хотя я, конечно же, самый привлекательный.

Улыбнувшись его самонадеянности, я вдруг услышала, как сквозь закрытую дверь до нас донеслись звуки моего любимого танца, и уныло покосилась в ту сторону. Эх, они там веселятся… А я тут сижу.

– Пойдем, – уловив мой взгляд, Генри подал мне руку и помог слезть.

– Куда? – удивленно спросила я.

Он положил руку мне на талию и посчитал сам себе:

– И раз-два-три… Кто сказал, что притворяющимся парнями девушкам нельзя танцевать?

Друг закружил меня по пустому залу, и я невольно улыбнулась. Его глаза не отрывались от меня, и на лице было написано несвойственное ему волнение. В памяти всплыли бесчисленные балы, на которых мы с Генри танцевали. Несмотря на армию навязчивых поклонниц, которым нравился и сам Генри, и его будущий титул графа, он всегда находил время для меня. Что я сделала, чтобы заслужить такого друга?

– Благодарю за танец, – церемонно произнес он, когда музыка смолкла, после чего перехватил мою руку и на миг прижался губами к пальцам.

– Это тебе спасибо, – эхом отозвалась я, улыбаясь. – За то, что не бросил одну во всей этой ситуации.

– Зачем еще нужны друзья, – улыбнулся в ответ Генри, но несколько нервно. Переступив с ноги на ногу, он увлек меня обратно к столам. – Мне нужно кое-что тебе сказать, – внезапно произнес он таким серьезным тоном, что я сразу перестала улыбаться.

– Что-то случилось? – обеспокоенно спросила я и окинула его внимательным взглядом. Выглядит вроде хорошо, разве что слегка взволнованно. Значит, не заболел. Может, что-то с родителями?