Страх никуда не делся, но уже не парализовывал. Вспомнив, что деревенские охотники рекомендовали не делать резких движений при встрече со зверем, Даньен медленно отвел руку в сторону.

– Кто ты? – шепотом спросил он.

Волчица дернула ушами. Даньен бы не удивился, даже если бы она ответила. Но. вдруг её глаза метнулись в сторону, а верхняя губа поползла вверх, обнажая большие белые клыки.

Даньен решил, что пропал. Шансов одолеть волка в этом месте у него точно не было. Да и защищаться нечем. Единственный нож лежал в рюкзаке, но прежде чем Даньен успел бы его достать, волчица бы уже неплохо перекусила. Но у зверя оказались другие планы.

Она снова повернула голову к человеку. А потом осторожно взяла зубами за рукав и потянула за собой. Даньен встал. Лодыжка еще болела, но ходьба представлялась возможной. Волчица отбежала немного подальше, остановилась и коротко тявкнула.

– Я понял, понял! – успокаивающе сказал Даньен. По всему было видно, что зверь куда-то его зовет. Парень решил, что идти за необычным волком все же лучше, чем сидеть одному в темноте в ожидании темных эльфов, поэтому послушно пошел следом. Волчица торопилась. Она постоянно оглядывалась назад, ныряла в какие-то повороты, беспокойно останавливалась и принюхивалась. Но серебристое свечение шерсти не давало потерять ее из виду. Через какое-то время Даньен увидел свет – самый обычный, дневной, солнечный свет! Даньен даже не подозревал, что когда-нибудь будет так рад видеть его. Это был выход. Юноша присел рядом с остановившейся волчицей, уже совершенно не опасаясь, и благодарно сказал:

– Спасибо тебе, добрая душа. Уж не знаю, зачем ты это сделала, но ты спасла меня. Я у тебя в долгу.

С этими словами он ласково потрепал зверя за загривок и ушел, с твердым намерением вскоре вернуться.

Те, кому когда-нибудь удавалось побывать в Барроузе, навсегда оставались впечатлены его внушительными стенами. Дворфы создавали строения на века и чрезвычайно гордились своими мастерами.

Основная часть города была под землей, но и на поверхности располагалось немало построек. Дворфы активно поддерживали торговые отношения с другими народами. Поэтому и от Нанзара, королевства людей, и от лесов Солнечных эльфов, и даже от морского порта были проложены хорошие дороги до самой крепости Барроуза в горах. Возможно, добираться до дворфов было далековато, зато комфортно. Несмотря на то, что Барроуз находился за горным перевалом, к нему постоянно съезжались вереницы торговцев, дипломатов, да и простых путешественников. Это был популярный город.

Перебравшись через перевал, путешественники сразу выходили к мощным воротам крепости Барроуза, построенной из крупного желтого кирпича. Высота окружающей крепость стены составляла примерно два роста взрослого дворфа. Абсолютно глухая, плотная, без каких-либо украшений или отверстий, за исключением зубцов и мерлонов в верхней части, стена являла собой одно из надежнейших защитных сооружений Барроуза. Пробить такую стену было невозможно ни одним тараном, даже при условии, что эту тяжесть вообще кто-то сумел бы поднять на такую высоту. В редких бойницах можно было разглядеть парочку дозорных солдат – один неустанно наблюдал за окрестностями, а другой, в случае чего, готовился зажечь сигнальный костер. Огненные знаки цепочкой передавались через всю стену, предоставляя горожанам время для возможности укрыться в пещерах. А уж оттуда-то их точно никто не смог бы достать.

Гостям Барроуза, прошедшим через пост охраны, удавалось увидеть светлый и оживленный город. Сначала радовали глаз широкие и чистые улочки с небольшими аккуратными домиками. Большинство дворфов предпочитали селиться под землей, в целях безопасности, но были и такие, кому больше нравилось укрепляться на свежем воздухе. Чаще всего это были женщины-врачеватели, которым необходимо было выращивать целебные травы под солнечным светом, или одинокие старики, уставшие от суеты пещер и жаждущие больше спокойствия и уединения. Частенько на участках можно было увидеть небольшие ухоженные клумбы.

Все улочки, так или иначе, вели к внушительному склону горы, который являлся входом в основную часть Барроуза. Широкий вход в пещеру был искусно украшен резьбой по камню со вставками из дерева. Внимательный взгляд мог бы заметить здесь замаскированные рунические символы, приветствующие гостей и отпугивающие врагов. Для большей солидности, вход в пещеры охраняла статуя Громыки – Духа Камня. Каждый день служительницы Духа приносили к статуе свежих цветов, мёда и жареного мяса, чтобы задобрить божество и попросить его охранять народ. Громыка игнорировал подношения, но дворфов всё-таки защищал. По крайней мере, в это верили.

Спустившись в пещеры, приходилось около часа идти по склону вниз, чтобы достичь жилого комплекса. В прорытых туннелях было тепло, светло и сухо, благодаря наставленным через каждые несколько метров факелам, но идти приходилось долго и потому тяжело. Дворфы придумали целых два выхода из ситуации. Во-первых, они проложили по туннелям рельсовые дорожки и запустили по ним сразу несколько тележек для перевозки пассажиров. А во-вторых, в отдельной пещере мастера вырыли глубочайшую яму, от поверхности до самых подземных строений, и протянули прочнейшие канаты с укрепленными кабинками, которые вытягивали желающих туда и обратно. Эти изобретения намного облегчили жизнь горожан. Дворфы не зря были лучшими мастерами на все руки.

Беррхад Гролл с облегчением ступил на каменистую кладку родных пещер. Только сейчас он начал ощущать, как напряжение, не отпускавшее его несколько недель, с тех самых пор, когда он только начал свой путь к темным эльфам, понемногу стало рассасываться. Дожидаясь, пока его товарищи тоже выйдут из кабинки, дворф с наслаждением втягивал знакомые запахи горячих камней, раскаленного металла, сырой земли и даже свежей выпечки.

– О, кто-то пироги сготовил, – довольно прогудел подошедший Дастор, похлопывая себя по животу. – Наконец-то можно будет наесться досыта!

– Мне теперь до самой старости будет сниться копченый угорь в кошмарах, – пожаловался в ответ Гилми.

Дворфы добродушно рассмеялись.

Прежде чем отправиться на заслуженный отдых, отряду было необходимо доложить королю о результатах своего похода. Путь во дворец лежал через жилой район, торговую площадь и небольшой внутренний дворик. Проходя мимо знакомых с детства домов, Беррхад чувствовал, как его сердце наполняется теплом и радостью от осознания того, что он дома. Только тот, кто вынужден неделями, а то и месяцами скитаться вдали от родины, может понять это чувство щемящего покоя, охватывающего путника при возвращении домой. Каждый цветок и камешек тут кажется старым приятелем, и даже сам воздух придавал сил. Пока храбрый отряд двигался ко дворцу, они успели скинуть ставшие ненужными доспехи, поболтать с десятком знакомых и даже зайти в ближайшую таверну пропустить по кружечке пива. Конечно, аудиенция с королем была на первом месте по срочности, но разве несколько минут за кружечкой живительного напитка может сильно задержать несокрушимых воинов?

Эри лежала на спине в своей комнате и думала про человека, которого встретила. Девушка никогда раньше не видела людей. В Иссиленд приходили только дворфы, и то довольно редко. На картинах Эри часто видела Солнечных эльфов, как самых главных врагов её народа. Но люди… Люди всегда представлялись какой-то особенной расой. Не зря же у них такой короткий срок жизни? Никто в этом не признавался, но эльфы побаивались людей. Люди пугали своей непосредственностью, страстью. У людей не было ничего истинно вечного, но они могли сделать вечность секундою, и не заметить этого.

«А на самом деле люди не так уж и отличаются от нас, – разочарованно подумала Эри. – Такого же роста, похожее строение… Ну, может, кости чуть крупнее. И уши меньше и круглые. Но в остальном они такие же, как мы! С людьми у эльфов гораздо больше схожего чем, например, с дворфами…»