Ах вот значит как? Без цветов, конфет и ухаживаний, сразу в задницу захотел? Тоже мне, анальный властелин нашёлся. Даром что самый настоящий граф.

Видит Таящийся, я хотела обойтись без кровопролития…

– Зачем же ждать до спальни, Ваше Высочество, – как можно более кротко улыбнулась я, чувствуя, как моя кровь закипает предчувствием боли, – Один из множества моих талантов я могу продемонстрировать вам уже прямо сейчас, если вы мне позволите.

Мужчина слегка отстранился, с интересом наблюдая за моей реакцией на его пошлую грубость. Не думаю, что хоть одна настоящая гунири за всю его жизнь отвечала на его принуждение чем-то подобным моей реакции, и теперь он испытывал некое подобие любопытства в ожидании моего следующего действия.

Моя ладонь опустилась поверх его левой руки, по-прежнему крепко удерживавшей меня за талию, и ласково погладила его пальцы, заставляя брюнета немного расслабиться. Я словно заигрывала с ним, танцевала своими прикосновениями по его мягкой коже, и в какой-то момент мои ловкие пальцы подцепили его указательный… И резко выгнули его в совершенно неестественное положение, вызывая вполне различимый даже сквозь музыку хруст.

– Аа! Мой палец! – Бран резко отдёрнул от меня пострадавшую руку и встряхнул ею в воздухе, словно пытаясь сбросить чудовищную боль, пронзившую его перебитые кости, – Ах ты сучка! Ты об этом пожалеешь, тварь!

Но последнюю фразу я уже почти не могла расслышать, стремительно растворяясь в самой гуще столпившихся около бара гостей, как только мужчина наконец-то отпустил меня из своей уверенной хватки.

Мне нужно было бежать, но не слишком быстро, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Я могла бы последовать за Дейраном через ту дверь, сквозь которую он и сам недавно покинул зал, но в этом не было никакого смысла. Коридор привёл бы меня к двери графской опочивальни, и едва ли я сумела бы достаточно хорошо расслышать их с демоном тайный диалог через толстые доски запертого прохода. А даже если бы дверь оказалась открыта… Что ж, тогда вместо того, чтобы подслушать их разговор, я вмешалась бы в него и тем самым лишила себя всего по-настоящему интересного.

Но ведь был и другой проход в графскую башню. Проход, благодаря которому я осталась бы незамеченной, но притом сумела бы достаточно хорошо расслышать каждое слово в секретной беседе между Дейраном и его непрошеным гостем.

Те самые окна под крышей, через которые я надеялась улизнуть, когда случайно пробудила Раама и вполне рассудительно выбрала побег от него. В тот раз этот путь мне не пригодился, так и оставшись неизведанным, но… Теперь это был по-настоящему идеальный вариант. И я надеялась, что действительно сумела бы вскарабкаться по стене башни до самой её верхушки и влезть на одну из потолочных балок внутри комнаты через окно.

О, Таящийся… Знаешь, твоя помощь в этом манёвре оказалась бы вовсе не лишней.

Я выбежала на совершенно пустой балкон, и после удушливой приторности бальной залы освежающий, прохладный воздух вечернего Акроса показался мне сродни благословенному прикосновению моего бога. Здесь было уже темно, что едва ли должно было поспособствовать исполнению моей рискованной задумки, однако спинные мурашки вовсю гнали меня вперёд, а если точнее – наверх, и я не могла противостоять своему зверски разыгравшемуся чутью, подбегая к перилам и оценивая возможный маршрут постепенно привыкавшими к ночи глазами.

Мда… А ведь в этом платье и туфельках у меня совершенно ничего не выйдет. Каблуки сломаются на первой же скользкой черепичке, а вместе с ними сломается и моё совсем не бессмертное тело. А длинная юбка непременно зацепится за одно из резных украшений, обильно венчающих крыши дворца, и в лучшем случае порвётся, а в худшем – заставит меня болтаться в тряпье, пока я случайно из него не вывернусь и не рухну кульком на землю.

Вот бы мне сюда мой рабочий костюм… Признаться, я жутко соскучилась по его плотной ткани, облегавшей каждый изгиб моей тренированной фигуры, по его не сковывавшему движения фасону, по своему поясу для инструментов…

Хотя если подумать, то в сложившейся ситуации я вполне сумела бы обойтись и без своего совершенно особенного облачения. Оставалось только надеяться, что никому из гостей графского бала не пришло бы в голову выйти и немного подышать свежим воздухом, пока я не убралась бы отсюда куда подальше.

Сначала с моих ног упорхнули изящные туфельки, исчезая в глубине большой декоративной вазы, одной из тех, что стояли на балконе в качестве единственного его украшения. Затем я стащила с себя своё шикарное платье, отправляя его вслед за бесполезной для меня сейчас обувью. Порыв прохладного ночного ветра слегка похолодил мою обнажённую кожу, прикрытую теперь лишь только простыми белыми трусиками и многочисленными золотыми драгоценностями, однако и от перечисленного я поскорее избавилась: раз уж я собиралась освободиться от любых потенциальных для моего замысла помех и слиться с окружающей темнотой словно её неотъемлемая часть, было бы глупо оставлять на своей смуглой коже такие яркие пятна, которые кто-то случайно мог бы заметить.

Завершив свои нехитрые приготовления, а именно полностью обнажившись, я забралась на перила балкона, решительно вздохнула, понимая, что для меня не оставалось теперь пути назад, и дотянулась до соседнего подоконника, старательно цепляясь за него, словно от этого зависела моя жизнь.

Ведь так оно в действительности и было.

Добравшись до стены замка и крепко удерживаясь за доступные выступы пальцами, я с усердием поползла наверх, одновременно и торопливо, боясь опоздать к началу столь любопытного для меня разговора, и вдумчиво, стараясь не допускать ни единой ошибки в своих отточенных годами движениях. Пускай в замке было всего два основных этажа, и сейчас я уже находилась на последнем из них, однако стены здесь были невероятно высокими, и оттого мой путь занял несколько дольше, чем я заранее предполагала.

После пары минут стараний я наконец-то вцепилась пальцами в кованые решётки, своеобразным заборчиком обрамлявшие периметр крыши графской резиденции, судорожно вздохнула и подтянулась, перебираясь через ограждение на заветную черепицу. Первую часть моего путешествия я на этом преодолела. Следующим этапом меня ожидала торопливая пробежка по крыше от бальной залы до башни, что должно было составить самую лёгкую часть моего замысловатого маршрута к покоям Дейрана, и я не стала слишком с этим медлить.

Вдоль моей обнажённой кожи струился ветер, искусывая её горячими поцелуями вместо привычных ледяных объятий, пока мои ступни перебирали под собой обжигающую черепицу. Должно быть, я просто не чувствовала мороза, и моё тело обманывало свои собственные ощущения, нетерпеливо подгоняя всю мою сущность вперёд, туда, куда ждала меня столь загадочная добыча. Я бежала по крыше совершенно нагая, такая же естественная, словно сама ночь, накрывшая горы Акроса своим мрачным благословением. Я была сутью той бесконечной тени, которая изобильно наполняла наш мир после заката, её неотъемлемой частью, без которой будто бы не могло быть всего остального. Я действительно стала единым целым с густой, спасительной и коварной тьмой, струившейся теперь по моим артериям и венам вместо привычного кровяного багрянца. Лишь мои насыщенные янтарным блеском глаза сияли в непроницаемом сумраке, окружавшем горы и долины сурового Акроса, словно пара недосягаемых звёздочек на далёком бесцветном небе.

И в этой безграничной упоительной свободе я была по-настоящему счастлива.

Мои ноги, наконец, донесли меня до заветной башни, возвышавшейся над правым крылом резиденции Дея, и здесь моя импульсивная радость несколько поугасла, сменившись вдумчивым изучением заключительной части моего непростого маршрута. В отличие от обычных стен замка, на которых мне постоянно встречались то подоконники, то карнизы, то украшения, то ещё что-нибудь, за что можно было довольно легко уцепиться, здесь декор был намного скромнее. Примерно в полутора метрах друг от друга располагались неширокие выступы, опоясывавшие башню от самого подножия до остроконечной крыши. Окон здесь тоже было немного, и большая часть из них была узкой и почти бесполезной. Кое-где выступали отдельные камни, за которые при должном желании можно было попробовать уцепиться, но эта затея по-прежнему оставалась довольно рискованной. А ещё этот вездесущий ветер, который на крыше ощущался куда как сильнее, нежели внизу, то и дело норовил сбросить меня на землю, словно строптивая лошадь…