— Прости, братец, я был вынужден тебя оставить. Долг, понимаешь?

Снова недовольный фырк.

— Ну чего ты хочешь? Сочный кусок мяса?

Никакой реакции.

— Совместную охоту?

Феник выразительно скосил глаза в мою сторону, точно давая понять, что я для него на охоте скорее обуза, нежели партнёр. Варг методично давил на чувство вины и, пользуясь случаем, не планировал продешевить.

— Ладно-ладно, знаю от чего ты точно не сможешь отказаться, — примирительно хохотнул я, оглядываясь на свидетелей нашего «диалога». Варг любознательно повёл ушами, а я нагнулся к нему поближе и прошептал так, чтобы больше никто не услышал:

— Обещаю уступить тебе свою постель.

Эти пять слов возымели удивительное действие. Варг выплюнул руку, завалил меня на землю и принялся радостно облизывать, точно молодой щенок. Оттолкнуть его от себя сил не хватило, пришлось мужественно выдержать этот приступ любви.

Искупаться бы теперь…

Праздничный ужин вышел довольно щедрым. Каэль — правитель Восточного королевства — угощал жителей и накрывал столы, тянущиеся вдоль улиц. Народ шумел и праздновал заключительную победу в серии столкновений. Аголон и Эйвар быстро ввели меня в курс дела. Кацпер зря времени не тратил. Когда фигура Собислава покинула шахматную доску, фактически утратив любую боеспособность, Сухопалый решил, что пришло время для установления своих порядков. Ничего странного, логичный ход для завоевания новых территорий и расширения влияния. Но меня удивило то, какими средствами он добивался побед.

— Эти проклятые Ратарри, чтоб их, завладели древними знаниями предтечи, — Эйвар разломил хребет дичи надвое, точно представляя на месте птицы своего врага.

Я поперхнулся сладким вином и отчаянно закашлялся.

Что-что?

Аголон любезно саданул меня меж лопаток и подал тканевую салфетку. Я промокнул бороду, по которой струей стекал багровый напиток, и поднял ошарашенный взгляд на друзей.

— Почему ты так решил? — просипел я из-за сладости, першащей в горле.

— Это не я решил, а вон те благородные мужи, — немного пьяно протянул рыжебородый, кивнув в сторону Каэля и Олмэна, усердно что-то обсуждающих. Последний явился только что. Он прищуренным взглядом блуждал по залу, а когда наткнулся на Алариэль, улыбнулся и почтительно склонил голову.

— С этого места поподробнее.

— Говорят Кацпер отыскал какое-то древнее хранилище, в котором хранилось оружие предтечи, — продолжил Аголон.

— Ага, и не побоялся ведь применить его в войне. Хотя, знаешь сколько рук поотрывало его бойцам? — воин заливисто рассмеялся, потянулся за еще одним кубком, залпом его осушил и вытер рот рукавом. — Но ты не переживай, благодаря наводкам пройдохи Олмэна, мы вычислили склады и подорвали их. На, погляди, — Эйвар приподнял курчавую челку и показал на опаленные брови.

— Это от древнего оружия?

— Не, это я факелом подпалил, когда фитилек поджигал. Ну и бахнуло тогда знатно…

— Хлопок был такой силы, что у стоящих поблизости ребят потекла кровь из ушей, а столб света озарил округу, словно на миг наступил день, — задумчиво добавил Аголон.

— Хвала всем богам, эта дрянь больше никого не убьет. Как только мы избавились от вражеских запасов опасного оружия, произошел перелом и победители теперь мы, — гордо заявил Эйвар, поблескивая глазами.

— Если вы победили, тогда что за стычка была сегодня у реки?

— Да это агония. Ратарри периодически совершают набеги, что-то вынюхивают, может возомнили, будто способны нас покарать, — отмахнулся рыжебородый и громко захохотал. Еще чуть-чуть и он уснет лицом в тарелке.

— Ты бы не налегал, братец, — я отнял кубок от его рта и поставил в сторону. — Не напивайся. Лучше скажите в каком районе они чаще всего появляются?

— Рик, не порть праздник! Я так рад, что ты вернулся. Рад, что кровопролитие, наконец, окончено. Дай отдохнуть, — Эйвар едва выговаривал слова и плохо фокусировал на мне взгляд. С ним все ясно. Я коснулся руки Аголона и наклонился к нему, стараясь перекричать звуки музыки и хор мужских голосов, вдохновенно подхвативших знакомую мелодию.

— Давай оттащим его в покои и поговорим с глазу на глаз.

— Тяжелый, — прокряхтел я, когда вес Эйвара лег на наши плечи. — Давай, друг, помоги нам немного.

Мы с двух сторон подхватили его и поволокли прочь из праздничного зала. Когда шум веселья остался позади, я перевел дух и спросил:

— Фенрир на поле боя был без экипировки. Вы оставили ее в Рэйне или взяли с собой?

— Твои вещи собирал Эйвар, — надрывно проговорил Аголон и с облегчением скинул спящую тушу воина на кровать. Вытер пот со лба, осмотрелся, — а вот они, кстати.

Друг показал на два мешка с пожитками и один сундук. Эйвар всхрапнул раскатом грома и обнял перьевую подушку.

— Спит, как младенец, — хохотнул Аголон.

— Младенцы так не храпят. Наверное.

Прошел к своему сундуку и откинул крышку. Внутри аккуратно лежало седло, упряжка, латы Фенрира и, о, удача, дорожная сумка. Я вынул ее с самого дна и, вознося молитвы всему пантеону богов, запустил руку вовнутрь. Карта нашлась там, где я ее оставил. Вынул потрепанный сверток, испытав некоторое облегчение. Осталось только проверить: верны ли мои предположения.

Аголон молча наблюдал за моей немой радостью, удивленно изогнув брови. Не комментировал — уже хорошо.

— Идем, покажешь мне, где чаще всего встречаете лазутчиков.

Поверх огромной стратегической карты, старательно вырисованной местными умельцами, я положил свою. Современную, истрепанную, прохудившуюся, но ни на йоту не утратившую своей информативности. На ней жирными точками багровели места расположения ковчегов.

— Что это? — удивился друг, пристально вглядываясь в незнакомый предмет.

— Карта.

— Я вижу, что карта. Но она такая необычная, — друг наклонился поближе, разглядывая названия городов.

— Как-нибудь расскажу тебе занимательную историю, ну или покажу, если повезёт. Долго, говоришь, идти до этого места? — я ткнул пальцем туда, где Аголон обозначал наиболее частое появление противника.

— На лошади полдня пути. Недалеко. Там сейчас разбита застава, круглосуточный дозор. А что? Почему тебя это так заинтересовало?

— Если я прав, то враг собирает силы и вскоре ударит по нам.

Подсчитав примерное расстояние, от точки скопления ратарри я прочертил круг с нужным радиусом.

— Так, посмотрим, — протянул я и попытался сличить одну карту с другой. В начертанный круг не попало ничего особенного, однако за его пределами чернело любопытное обозначение.

— А это что ещё такое?

— Так обозначают руины предтечи.

— Ты был там?

— Да, однажды.

— И?

Аголон подозрительно покосился на меня и выпрямил спину.

— На том месте построено что-то странное. Как будто бы там раньше была длинная крепостная стена. Только вся она утыкана сквозными отверстиям.

— Хмм, стена с отверстиями. А река? Река там есть?

— Нет, вот смотри, — он провёл пальцем по волнистой линии, обозначавшей водный объект, — река течёт несколько дальше.

— Из-за сдвига коры она могла сменить направление. Тогда смею предположить, что это развалины какой-нибудь ГЭС, — я задумчиво потёр подбородок, игнорируя ошеломлённый взгляд Аголона. — Крупная там река?

— Очень.

— Что ж, рискнём. Ковчег находится вооот здесь. Чуть-чуть восточнее Самары. Если предположить, что эти развалины предтечи остатки ГЭС, а волнистая линия — это Волга, тогда…, - я наложил карты одну на другую, принимая гидроэлектростанцию за абсолютный ноль, и нанёс пометку на карту Аголона. — Примерно здесь находится восточная крипта.

Я азартно взглянул на маленькую чёрную точку внутри очерченного круга и поднял взгляд на Аголона.

— Хочешь спросить что-то такое ковчег?

— Угу.

— Идём, нам надо больше вина.

Следующим утром я немного пожалел о количестве выпитого. Но задушевные разговоры с увлечённым другом требовали определённого градуса. И все бы ничего, но теперь придётся с гудящей головой явиться к правителю. Явиться и попытаться на пальцах объяснить всю соль ситуации. Аголон обещал не раскрывать мою тайну, а с постройками предтечи местный народ хорошо знаком. Так что потрясений вроде как быть не должно. Только понимание и заинтересованность.