— П-ф-ф… — фыркнула Наталья. — Наше сотрудничество, скорее, похоже на паразитизм. И, думаю, не надо объяснять, кто здесь выступает в качества паразита. У нас и без Кореи огромное влияние в том регионе. Чего стоит один Китай.

— А что насчёт Тайваня? Как ещё можно к нему подобраться, как не через Корею? Не через Штаты ведь это делать. А на Тайване, поговаривают, усиленно разрабатывают новое оружие против глурков. И первые, с кем они поделятся технологией, это Корея!

— Ага, сейчас бы верить желтушным изданиям. Ничего они такого не разрабатывают, не неси чушь.

— Так, хватит! — воскликнул я и пристукнул кулаком по столу. — Можно хотя бы сейчас без политики⁈ Ну в самом деле. Ешьте лучше побольше, а то тощие, как…

— А-ха-ха-ха-ха! — рассмеялся на всю палатку Пугачевский. — А я говорил, что у этого парня большое будущее! — он остановился за нашими спинами, и упёрся руками в стулья Даши и Натальи, что сидели по бокам от меня. — Не ругайтесь, родные, лучше скажите, чего вам налить?

Мы сидели за столом и общались, когда в палату вдруг забежал тот усатый парень, что сопровождал нас (а недавно ушёл по делам). На лице его читалась тревога, волосы были взъерошены.

Он отдал честь и произнёс:

— Наши специалисты определили ранг того глурка, что напал на тринадцатую группу. Ранг полковника… причём, верхняя грань. Наши маги не справляются, требуют срочно прислать подмогу.

Чёрт… не справляются? Странно, ведь когда мы оттуда уезжали, я видел, как глурк начинает падать. А верхний уровень ранга полковника — это очень сильное существо. Даже и не знаю, сколько магов потребуется для его убийства.

Пугачевский, как только услышал об этом, в одну секунду будто протрезвел. Лицо его приняло серьёзный вид, взгляд стал чётким и прямым. Посовещавшись с остальными командирами, он выслал для сражения ещё пару тройку магов. Для этого потребовалось высвободить людей с других участков, так как магов высокого ранга не доставало.

Продолжать застолье после полученных известий было как-то не по себе. Пётр Александрович вышел из палатки с другими командирами, чтобы мониторить ситуацию. А я, оставив Дашу с Натальей и остальных студентов, отправился на поиски блондина.

Его уже должны были привезти в ППГ — это «Полевой подвижный госпиталь».

Долго искать не пришлось, так как при выходе на улицу я сразу же поинтересовался информацией о местонахождении госпиталя у стражника. Он направил меня вниз по склону, и вправо от основных солдатских палаток.

Я прошёл метров триста и набрёл на палатки тёмно-жёлтого цвета. Возле них выхаживали раненые бойцы (их, в принципе, было совсем немного), и бегали доктора.

Блондина я нашёл в первой же палатке, в которую заглянул. Помимо него там лежал всего один человек и ходило два доктора. Фомину уже оказали первую экстренную помощь, и сейчас он просто лежал, подключенный к аппаратам отслеживания здоровья и смотрел в потолок.

Был в сознании.

С двумя перебинтованными ногами и кистью левой руки.

Я подошёл к нему и сел на кровать, что стояла напротив. Спросил:

— Ты ведь правша?

Фомин отреагировал не сразу. Мне стоило повторить свой вопрос, и только тогда он чуть повернул в мою сторону голову и прищурился.

— Да, — хриплым голосом произнёс он. — А что?..

— Повезло. Ложку, значит, сам будешь держать. Да и остальные важные дела… как ты?

— Лисовский, что тебе надо? И так состояние хреновое.

— Да поговорить хотел, — пожал я плечами.

— О чём? О Суворине, небось? — каким-то чересчур подозрительным тоном спросил он.

— А причём здесь он?..

— А причём здесь Суворин, — удивлённо спросил я, глядя на перемотанного Фомина.

Блондин вдруг нахмурился и потрогал здоровой рукой голову, поправляя растрёпанные волосы.

— Ну, раз не о Суворине пришёл поговорить, тогда о чём? — перевёл он тему. — Говори, только не много, а то я спать хочу, сил совсем не осталось.

Хм… что бы это могло значить? Сам завёл разговор о майоре, а теперь тему переводит. Головой сильно приложился, что ли?

— Да так, поблагодарить тебя хотел. И извиниться, наверное. Я ведь думал, что ты кретин зазнавшийся, а ты вон оно что — героем оказался.

— П-ф-ф… — фыркнул Фомин, а сразу следом начал кашлять. — Лисовский… лучше бы ты не приходил.

— Ну, зато теперь на душе спокойнее. А про наше первое знакомство можно и забыть, да?

— Такое хрен забудешь, — усмехнулся блондин. — Может тогда расскажешь, для чего ты тогда глаза у глурка спёр? Чтобы хоть как-то оправдать своё посещение… а то я несколько дней бился над этим вопросом, да ни к чему не пришёл.

— Так я же Суворину всё рассказал. Он с тобой не поделился?

— Ещё бы он чем-то со мной делился… — мрачно ответил Фомин. — Да и слава Богу, что не делится. Он с нами тогда серьёзный разговор провёл из-за тебя, кстати, так что ещё один повод тебя ненавидеть. — нахмурился блондин, но, скорее, от боли в ноге.

— Оу… глаза мне для исследований нужны были, — я потрогал карман на своих штанах, дабы убедиться, что не потерял где-нибудь свой недавний улов. — Только и всего.

— Не договариваешь ты чего-то, сопляк. Я же чувствую.

— А ты у нас в экстрасенсы заделался? Тогда чего не предугадал нашу встречу в тринадцатой группе, чтобы отказаться?

— Хех, так в том-то и дело, что догадывался и об этом. Ох… — он, сморщившись, чуть подвинул свою правую ногу. Смачно зевнул, отчего тоже самое захотелось повторить и мне. Всё-таки, нехило тянуло в сон.

— У-а-а-а… — раскрыл я рот и протёр уставшие из-за линз глаза. — Ладно, пойду я тогда, — встал с кровати и потянулся. — Выздоравливай, боец. Если что, пиши-звони, буду на связи.

— А ну-ка стой, — Фомин чуть приподнялся на койке, но тут же соскользнул обратно. — Подойди ближе.

— А? Чего такое? — удивлённо вылупился я на блондина и шагнул ближе.

— Посмотри на меня.

— Смотрю.

— Что с правым глазом? Почему он красный?

Чего…

Твою же мать!

Я достал из кармана телефон и судорожно включил камеру. Посмотрел в экран и увидел Глаз Хроноса, неприкрытый цветной линзой. Дерьмо! Видимо, я случайно смахнул её, когда протирал глаза. И теперь все могли видеть мою аномалию…

— А, да это, видимо, во время битвы с глурками задело. Ничего страшного. Скоро пройдёт, — ответил я первое, что пришло в голову. Фомин посмотрел на меня с подозрением, разглядывая глаз. Ничего больше не говорил. Я побыстрее отвернулся от него, да вышел из палатки, попрощавшись.

Надеюсь, блондин ничего не заподозрил.

Сейчас надену запасные линзы, чтобы и остальные не лицезрели меня в таком виде…

«Ну вот я снова здесь…» — подумал Фомин, стоя перед дверью майора на костылях. Устало вздохнув, он постучался, а после вошёл.

— Здравствуйте, товарищ майор, — произнёс блондин и попытался отдать честь, но получилось коряво — из-за ещё не до конца зажившей руки.

— Здравствуй-здравствуй, Никита, — хищно улыбнувшись, ответил Суворин и привстал из-за стола. Пододвинул чуть ближе стул и сказал на него сесть. — Садись, сержант, ты заслужил.

Фомин доковылял до стула и рухнул на него.

— Но я теперь не сержант. Меня повысили до младшего лейтенанта, господин. Личным распоряжением полковника Пугачевского.

— Точно ведь! Поздравляю тебя, мальчик мой, — Суворин подскочил к парню сзади и погладил того по голове.

«Боже…»

— Пришёл к вам по поводу вашего задания…

— Да-да, рассказывай, — майор присел на край стола, прямо напротив Фомина.

— В целом, ничего подозрительного. Лисовский действовал согласно уставу и беспрекословно выполнял мои приказы. Никуда, вроде бы, не отлучался. Хотя и у меня не было возможности постоянно за ним следить. Сами понимаете… — парень приподнял свой костыль. — Но, всё-таки, кое-что интересное мне удалось увидеть…

— Так-так-так. И что же? — майор с интересом вглядывался в глаза Фомина, выжидал, что тот ему скажет.