– Очень много. Я бы сказала – все.

– Это связано с её поведением на работе?

– Да.

Евдокия уже не стала уточнять, откуда он знает.

– Пара приятелей у неё всё же была, – сказала она. – Гена Шапошников с ней дружелюбно общался по работе, потому что он дружелюбен со всеми. И… Анатолий Мрачноватых. Мы считали, что он в неё немного влюблён. Старались при нём не обсуждать «Подругу».

– «Подруга» – это что, криминальное прозвище?

– Что-то вроде этого. Для конспирации.

Марк задал ещё несколько вопросов про Гену и Толю. Евдокию удивило, что он расспрашивал о её приятелях Натальи, а не о врагах.

– Что было за день до пропажи подвески? Ты помнишь? – спросил Снежин. – Как вела себя «Под..»… Наталья? Ты не замечала ничего подозрительного?

Он не смотрел на Евдокию – продолжал наблюдать за её коллегами, делая вид, что просто пьёт чай.

– Как обычно, – Евдокия пожала плечами. – Сделала мне замечание – сказала, что заметка о ДТП написана «слишком сухо, где эмоции?». Не знаю, как я должна писать новостные заметки о ДТП с эмоциями. Прямо вижу заголовок: «К сожалению, в Подмосковье автомобиль врезался в столб». А текст: «Вынуждены сообщить, что в Подмосковье…».

Евдокия удивилась тому, как много болтала в присутствии Снежина – наверное, это было связано с тем, что он не смотрел на неё во время беседы, а ранее видел в более дурацких ситуациях и до сих пор не сделал никаких намёков на то, что плохо к ней относится.

Снежин улыбнулся одними уголками губ.

– Нет, конечно, такие заголовки никуда не годятся, – произнёс он. – А скажи мне, был ли у «Подру»… Натальи самый неприятный для неё коллега?

– Да, был.

– Кто этот человек?

– Кажется, я.

Марк если и удивился услышанному, то виду не подал.

– Ясно, – сказал он, снова отпил чаю и перевёл взгляд на окно. – Чайки у вас тут летают достаточно часто.

***

Чайки и правда постоянно летали за окном и кричали – может быть, где-то у них были гнёзда? Евдокия представляла, что работает у моря, а когда ставила кружку на флаер книжного магазина «Под звёздами», словно чувствовала запах побережья. Ей даже показалось, что под ногами – песок. И он действительно оказался там – видимо, кто-то из ночных авторов сидел на её месте в грязной обуви.

Евдокия старалась не думать о Пете и убеждала себя, что она не должна расстраиваться, ведь это наверняка не значит, что она никогда больше не сможет снова так сильно влюбиться. Ей и без того было, о чём подумать – её бабушка была лежачей больной, её любимая детская писательница пропала, подвеску украли, напали на начальницу. Ей нужно сосредоточиться на чем-то приятном впереди… например, на результатах литературного конкурса «Молодое перо», на которые она возлагала большие надежды.

Перед уходом с работы Евдокия бросила последний взгляд на подарок, одиноко лежащий на Петином столе, будто оторванная часть её души. На миг ей показалось, что Петя не примет его и выбросит. А потом она тихо закрыла за собой дверь отдела и пошла к выходу из здания. Хотела сказать охранникам на выходе «До свидания», но задумалась и сказала: «Привет».

Она немного задержалась на первом этаже, пока искала в сумке карту для проезда в метро. Услышала знакомые голоса и отошла в сторону – как почувствовала.

– Лаптинская – самое нелепое создание из всех, что я видела, – со смехом сказала Инесса, когда выходила вместе с сестрой, Петей и Снежиным из редакции. – Поверить не могу, что она старше меня.

Должно быть, близняшки и Снежин уходили из работы, а Петя решил их проводить до выхода.

– И не говори, – Нинель хихикнула.

– Придётся поверить, – улыбнулся Петя.

Евдокия выглянула из-за горшка с гигантским растением, за которым пряталась. Ей показалось, что улыбка Пети была грустной – видел ли он её подарок или ещё нет?

– И я клянусь – на ней мужские кроссовки, – продолжила Инесса. – Что не удивительно с её размером ноги. Мне кажется, в обувном магазине она сразу чапает в мужской отдел.

– И не говори, – снова сказала Нинель.

«Вот зараза проницательная», – уныло подумала Евдокия.

Петя улыбнулся, но Марк никак не отреагировал, и Инесса выжидающе посмотрела на него.

– Когда она только пришла сюда пять лет назад, то добавляла фразу: «Редакция выражает соболезнования» в новость про каждую трагедию, хотя мы это добавляем только к новостям про известных людей. Я бы не удивилась, если бы она добавила это к новости про гибель случайных котят. А в фамилии одного спикера, Пергаменщика, она постоянно делала ошибки, вечно писала: «Пергаменщиков». И он в итоге отказался давать нам комментарии. А вы видели её волосы? Я с ней стараюсь не садиться рядом, вдруг у неё вши.

– И не говори, – без особой радости сказала Нинель.

Петя ничего не сказал. Марк отошёл к панорамному окну в ожидании, когда его собеседники наговорятся.

– А Марк с ней сидел сегодня утром на своём рабочем месте, – сказала вдруг Инесса. – Да, Марк? Тебя разве не испугали её гигантские кроссовки?

– Не испугали, – холодно ответил он. – Мне кажется, они её ничуть не портят. И я не заметил никакого нелепого поведения. Мне она показалась спокойной и открытой.

Снежин пожал руку Пете и вышел из редакции. Близняшки поспешили за ним. Петя какое-то время смотрел им вслед, а потом пошёл обратно на работу. Евдокия проводила его взглядом и вылезла из объятий добродушного растения.

«Собраться и попасть в мир взаимной любви, – мрачно вспомнила Евдокия слова своего брата. – Ну, пока что я просто постояла у закрытых дверей этого мира».

Дома Бриджит Джонс её встретила уже как родную.

***

Рабочий чат «Улыбаемся и пашем» в мессенджере Евдокии Лаптинской, 21:45:

«В соседней смене заболели сразу два человека, – написала Инесса Быстрова без предисловий. – Меня просят спросить – кто-то согласен выйти на замену в свой выходной? Нужен один человек. Давайте отвечайте быстро»

Ответы не заставили себя долго ждать.

«Я не смогу, поеду в Астрахань к бабушке. Уже купила билет», – ответила Муза Малинина.

«Я записан в поликлинику на весь день, как жаль», – настрочил Анатолий Кошкин.

«Буду в пещере под Тверью, без связи», – написал Антон Тихий.

«Я лечу космическим туристом на МКС», – сообщил Гена Шапошников.

«Буду проводить исследование в Большом андронном коллайдере», – проинформировал Анатолий Мрачноватых.

«Я как раз собирался сделать день отказа от Интернета», – написал Валерий Вяземский.

«На мне будет отдыхать кошка», – могла бы написать Евдокия Лаптинская.

Дневник души. Часть 3

Май Паустовский с деловитым видом вышел из туалета в самолете Берлин – Лондон. Он не видел, но чувствовал, как за ним по пятам следовал его невидимый друг.

– Это обязательно делать прямо так? – недовольно спросила Душа. – Нельзя было дождаться, когда они приземлятся?

– Ну, ты же хотела поговорить срочно, – Май беспечно пожал плечами. – Идём.

Волшебник спокойно прошёл вперёд, не обращая внимания на пассажиров, некоторые из которых начали на него поглядывать. Он остановился возле темноволосой девушки с грустными серыми глазами и деловито поправил свою брошку-переводчик.

– Мисс Эмили Уайтхаус? – спросил Май у девушки. – Мы присядем?

Эмили Уайтхаус завертела головой, пытаясь понять, о каких «мы» говорит странный пассажир. Но тот просто молча сел на свободное место рядом с ней.

– Эмили, мы хотели поговорить с вами о вашем брате Эрике Уайтхаусе, который умер на днях, – бесцеремонно сказал Май и залез в телефон. – Он ударился головой в ванной, верно? При каких обстоятельствах?

Девушка прижала руку к лицу. Глаза её тут же заслезились.

– Вы сейчас летите на похороны, верно? – равнодушно осведомился Паустовский и зевнул. – Особо не рассчитывайте на смерть брата. Вполне возможно, что он сейчас стоит рядом с вами. Видите ли, я познакомился с неким призраком, который не помнит, кто он, но почувствовал некую связь между собой и Эриком Уайтхаусом, когда мы просматривали новости со всего мира.